Cyberdawn - Прекрасный старый мир [СИ]

Ну и обеспечив эфирную безопасность, использовал я служебный эфирофон, пока разница во времени мой вызов не сделала невозможным. Ожидание затянулось на десяток минут, после чего скрип Остромира Потаповича раздался из динамика:

— Это вы, Ормонд Володимирович? — осведомился академик. — Как дела ваши?

— Я, Остромир Потапович, здравия вам, — отозвался я. — А дела у нас довольно неудобные.

Ну и просветил внимательно слушающего собеседника в текущие реалии Новой Пацифиды вообще, ну и академические расклады в частности.

— И могу вам сказать, что данные сии идут лишь со слов Морсгента Суторума. Но, учитывая мандаты и его положение, скажу вам так: либо всё мной сказанное — реальность, либо Новая Пацифида в сотрудничестве категорически не заинтересована, переговорщика негодящего выставив, — заключил я.

— Да-а-а, — протянул старик. — Разумно. Хотя вероятность недобросовестного исполнителя вы полностью исключаете?

— Вообще, не исключаю, — ответил я. — Вот только полномочия и мандаты высшего уровня. Скажем так, в поголовную глупость и слепоту местных политиков и академической верхушки я не верю.

— Хм, — похмыкал Остромир. — Думаете, посольство неосуществимо?

— Осуществимо, но надобно несколько сменить формат его сменить, — ответствовал я. — Я слова сего Морсгента проверю, в меру сил, но думается мне, что всё так, как он сказал. А в этом разе, нужно сотрудничать как раз с ним и этой Энергетической Кафедрой.

— Тогда проверьте, Ормонд Володимирович, — одобрил мои планы Остромир. — А там поступайте по разумению, в рамках узнанного. И связывайтесь, по мере необходимости, — дополнил он.

На том и распрощались. А я, оставив Милу, оседлал своего погонщика самоката, да и съездил в “общую” приёмную местной Академии. Собственно, там должны быть основные “улики” правдивости Суторума, ну или наоборот.

И, судя по объявлениям и листам, выходило, что тип рёк правду: натуральные ценники на обучение, предложение “работ изыскательских” и прочая коммерщина, причём рекламного толку. А значит, нужно сотрудничество с его кафедрой, причём более “деловое”, нежели то в приличных Полисах принято, думал я, возвращаясь в гостиный двор. Впрочем, намётки есть, а как пойдёт — увидим.

Да и ряд предложений мне интересными показались, впрочем, посмотрим.

Ну и в нумере решил я штудиям гимнастическим предаться. Вместе с Милой, для начала в смысле прямом, ну а там посмотрим. И вот, утруждаемся мы с подругой в палестре, как видим, что аж трое из обслуги чёрной в палестру набились, да очи на нас свои пучат.

Шуганул я глядельщиков, которые вполне успешно шуганулись, а Мила недоумённо поинтересовалась, а чего это они.

— Дикари, — честно ответил я — И не потому что эти чёрные, я про всех. Живут тут дикари глупые. У них вид тела обнажённого непременно с коитусом связан, а демонстрация его прилюдно чуть ли не оскорблением общества почитается.

— И на соревнованиях атлетических? — изумилась подруга.

— Даже в термах. Бес знает, с чего они глупость такую придумали, одно слово — дикари, — припечатал я.

— И даже если тело красивое? — всё ещё не могла поверить в такую глупость Мила, на что я веско покивал. — Точно, дикари, — согласилась она.

Дозанимались, в терме прогрелись, да и друг другом не пренебрегли. А по делу, разобрали Милины записи, кои оказались вполне подробны, удобоваримы и как в Управу, так и в Академию годны.

Ну и в обеденный час следующего дня прибыли мы в Академию, где служка местный нас уже ожидал. Да на террасу давешнюю, хозяином снабжённую, сопроводил.

— Доброго дня вам, господин Терн, госпожа Сулица, — выдал усатый. — Присоединяйтесь, — широким жестом указал он на пару приборов на уставленном яствами столе.

— И вам, господин Суторум, дня доброго, благодарствуем за угощение, — выдал я, знакомясь с пищей.

Пища как пища, после знакомства выдал вердикт я. Правда, изобилие сладких соусов на мой вкус чрезмерно, а так вполне съедобно. Мила чуть раньше нас вкушать закончила, приготовилась, на что хозяин хмыкнул, закурил, да и перешёл к делу.

— Вчера вы, господин Терн, о форматах возможного сотрудничества говорили, — озаботился о том, а не болезен ли я памяти потерями, собеседник. — И как, есть вам что предложить? — полюбопытствовал он.

— Предложить, — покатал я на языке слово, с мордой злонравной. — Можно и так сказать. Итак, Академия Полиса Вильно в моём лице имеет вам предложить сотрудничество в исследованиях эфирной передачи энергетики. Предоставлять вам, конкретно, вашей кафедре, теоретические наработки. Взамен на испытания и практические наработки. Не все, но в рамках трат на исследования… скажем, на пятую часть от исследований теоретических, — солнечно улыбнулся я.

— Это… — задумался собеседник, челом покраснел и выдал. — Это грабёж!

— Да-а-а? — ликовал я. — Какой же грабёж сие, ежели вы сами о деньгах за знания речь завели?

— Да, вёл, — признал собеседник. — Но пятая часть — это неприемлемо, — отрезал он.

— Можно и четверть, — важно покивал я. — Господин Суторум, ежели мерить цену рынком, так спрос, как известно, рождает предложение. Но предложения-то и нет, — развёл я лапами и знал, что говорил. — Хорошо, в рамках вами озвученного, я переформатировал и согласовал смену формата сотрудничества с Полиса и Академии в целом, на вашу кафедру. Но, как выяснилось, деньги вы хотите платить, но не те, которые мы готовы принять. так что, в рамках смены и формата договаривающихся сторон, возможно, придём к более, — попробовал я сформулировать, — доверительному и не монетизированному формату? Впрочем, если вы в нашей информации не заинтересованы, то и тратить ваше время нахожу неуместным, — улыбнулся я.

— Заинтересованы, — буркнул собеседник. — Будто не знаете, что у нас денег на ряд экспериментов отродясь не водилось.

— Понятия не имею, — честно ответил я. — Я ваши деньги не считал и в эксперименты не влезал. Давайте в таком разе думать, как сие ВЗАИМОВЫГОДНОЕ сотрудничество осуществить, дабы никто не был обиженным, — предложил я.

— Давайте, хоть и неправильно сие, — посетовал собеседник, закатив очи.

И, по сути, до вечера шла какая-то бредовая торговля. Причём собеседник в каких-то бредовых местах пытался меня и Вильно налюбить. А когда я в сие перстом тыкал, плечами пожимал, выдавая сентенции в стиле “не обманешь — не продашь” и прочий неудобоваримый бред.

Правда, с положительной динамикой, что меня в наличие разума в собеседнике, пусть и в зачаточном состоянии, уверило. Под конец, уже прощаясь, решил я пару моментов уточнить.

— Господин Суторум, у меня к вам есть пара вопросов, не вполне связанных с посольством, — обозначил я свой интерес.