Cyberdawn - Прекрасный старый мир [СИ]

— Устроит, Ормонд Володимирович, буду ждать вас с нетерпением, — был мне ответ.

— Только оденьтесь потеплее, — несколько занудно, но вполне оправданно попросил я, на что последовал смешок и заверения, что всё будет.

А с утреца я девицу прихватил, направившись в увеселительный парк Полиса. И вместо разговоров серьёзных катались на каруселях мы, в конкурсах участвовали, даже в несколько игр подвижных друг с другом сыграли, где я спутницу приятно (ну, судя по мимике), поразил гибкостью, моей полноте несвойственной.

Под конец нашего свидания я сплёл Милораде венок, да и она, на удивление, мне в то же время. Так что перекусив в кафе да прихватив немного провизии с собой, отвёз я спутницу на берег Вилии. Где, расположившись на пледе, немного перекусили мы и поцеловались. Долго и бесовски приятно целовались, впрочем, через пару минут я раскрасневшуюся и глазами блещущую спутницу отстранил.

— А вот теперь, Милорада, надобно нам поговорить о делах наших и будущем, — борясь с естественными желаниями, выдал я.

— Почему сейчас?! — с явным гневом выдала девица. — Ормонд, было же у нас время, а сейчас…

— Именно сейчас, потому как сколь бы мне наше общение телесное желанно и приятно не было, но надо. Первое, мы сегодня с вами первый раз в жизни пообщались не как купцы. Не как друзья, а как девица с молодцем. Что, мыслю я, непременно должно быть, раз уж о будущем совместном говорить мыслим.

— С этим спорить сложно, — подумав, ответила овечка. — Но поговорить и завтра можно, а сейчас вы такую песнь, — положила она ладошку на грудь и с обидой на меня уставившись, — заглушили!

— И мне неприятно сие, но мыслю, необходимо, — ответил я, а на требовательный взгляд продолжил. — Для нас, Милорада, ежели жить мы вместе начнём, детство кончится. В разной степени, но так. И смирять желания и порывы, ради друг друга, нам не раз и не два придётся. Причем руководствоваться, зачастую, не чувствами, а разумом.

— И вы, Ормонд, мне, да и себе проверку учиняете, — подумав, сказала девица. — Сколь мы справимся. Впрочем, как и со свиданием нашим сегодняшним, — на что я покивал. — Вот даже не знаю, злиться на вас хочется. Но подумав, понятно, что и не за что, — заключила она, помотала кудряшками, глаза закрыла, вздохнула, после собрано на меня уставилась. — Давайте говорить, Ормонд. Правы вы, — озвучила она, требовательно на меня уставившись.

— Первое, что хочу сказать вам, Милорада, это что дитя тотчас же от вас требовать я более не намерен. Более того, сам, по здравому размышлению, таковому воспротивлюсь, — выдал я, будучи вознагражден взором ошарашенным и удивлённым. — Смотрите, во-первых, мыслю я, что рано вам дитя носить, природно. Годка три, а то и пять належит погодить. как для здоровья вашего, так и ребёнка. Впрочем, тут со сроками с медиком проконсультироваться не мешает, ну да посмотрим. В любом случае, не сейчас. Во-вторых, надобно нам с вами, прежде чем дитя заводить, друг друга лучше узнать, под одной крышей пожить, познать друг друга, во всех смыслах, — выдал я покрасневшей, но всё же кивнувшей девице. — И, наконец, вопрос воспитания. Отдавать дитя наше я полисным службам не желаю, — на что ответом мне был возмущённый кивок. — Соответственно, бремя воспитания ляжет на нас. Вот только, Милорада, сами мы с вами, если по совести, от дитяти недалеко ушли. Учиться нам надо, в том числе и педагогике, дабы родителями достойными стать, — подытожил я.

— Согласна я тут с вами, Ормонд, — озвучила овечка, что ранее кивками подтверждала. — Однако, батюшка мой, Понеж Жданович, говорил, что очень семья Терн в чаде заинтересована. Как и вы говорили, — вопросительно посмотрела она на меня.

— Заинтересована, Милорада, — покивал я. — Вот только имел я с батюшкой беседу, в которой выяснилась презанятная вещь, — выдержал я театральную паузу, а на явный интерес собеседницы, продолжил. — Как ни удивительно, у батюшки моего, Володимира Всеволодовича, уд не отсох! — аж воздел я пест, вызвав покраснение и смешок Милорады.

— Шутник вы, Ормонд, — констатировала моё остроумство овечка. — Но всё же…

— Но всё же, негоже нам будет жизнь свою, да и судьбу дитя нашего будущую, в жертву сиюминутным интересам приносить, — отрезал я. — Которые, как я и пошутил, могут быть своими силами быть решены, взрослого и состоятельного мужа, — на что последовало согласное потряхивание кудряшками. — Далее, прежде, чем нам с вами заключать договор, который мыслю я сделать ограниченным пятилетним сроком, с продлением по согласию взаимному, надобно сделать нам с вами такую вещь, как испытательский срок друг другу. Пожить пару-тройку декад под крышей одной, понять, уживемся ли мы друг с другом, нет ли привычек друг другу невыносимых, да и вообще.

— Как к служащим к нам относитесь, — хмыкнула Милорада.

— А мы оными и будем, друг для друга. Служить друг другу, благу, удовольствию и радости взаимной, — отметил я.

— А ведь и то верно, — кивнула девица. — Тогда, Ормонд, давайте так поступим. Сказанное вами я услышала и согласна. Разумно сие, несколько излишне даже, — аж язычок она мне показала. — Но тут понятна ваша озабоченность будущим, мне скорее приятная: понимаю, что положиться на вас смогу, да и слов на ветер не бросаете. Однако слишком разумными нам быть не пристало, — положила она ладошку мне в руку. — Так что срок испытательский у нас с вами с сего дня начинается! — задрала она носик. — Настаиваю я на сём, — всё так же надменно, но слегка покраснев, подытожила она.

— Признаться, более на съемное жильё я рассчитывал, в случае согласия вашего, — задумчиво озвучил я, жмякая ладошку. — У меня служебная квартира в инсуле тесновата, прямо скажем.

— Что, даже ложа не найдётся? — ехидно(!) вопросила овечка. — Ну, не страшно, одёжу на пол положим, поместимся, — покивала она.

— Что я, дурак от такого отказываться, — пробормотал я, подхватывая радостно взвизгнувшую и обхватившую меня за плечи овечку.

И довёз до квартиры, где мы к взаимному удовольствию любились. И некоторому моему удивлению: ну что оказалась овечка моя не девочкой, то меня, скажем, скорее порадовало. Но ухватки и навыки она проявляла на редкость умелые. Но девице, не слишком искусной в постельных утехах, явно не свойственные, что меня в некоторые размышления погрузило. Причем, любовницей замеченные, да и интерпретированные верно, так что, краснея и хихикая, Милорада просветила меня, что навыки утех постельных ей, как только в возрат вошла, инструктор давал. Не гетера, но судя по всему, тоже специалист не самый дурной.

Что мою задумчивость сняло, да и, признаться, одобрение вызвало. Вот Володимир, хрыч купеческий, детям инструктора не отжалел, что, ежели бы не олегова память, было бы мне весьма прискорбно. Ну а что “не первый” я, так и не недоумок я неразумный, который за ради “первости” дурацкой вынужден с девицей месяцами возиться, наставляя. Да и, зачастую, не будучи образованными в мере должной, а то и детьми сами, от утех плотских девиц неумелостью свои отвращая либо в ряд поклонниц Сапфо толкая. Не то дурно, что поклонницы, а то, что на мужей и смотреть без содрогания не могут.