Д Замполит - Провокатор

***

За пару месяцев до отъезда в Трансвааль Красин передал мне на связь несколько своих контактов, среди которых был его товарищ аж с 1891 года Глеб Кржижановский, инженер, будущий создатель плана ГОЭЛРО и, что сейчас важнее, старый товарищ Чернова по Саратову и близкий друг Ульянова по “Союзу борьбы”. Но самое главное было то, что Глеб отбывал ссылку в том же Минусинском округе что и Ленин, в Тесинском, всего в 60 верстах от Шушенского. Через него-то и пошла переписка и сегодня до меня добрались сразу два письма.

“Дорогой Михаил Дмитриевич!

Я очень и очень рад, что мне удалось-таки получить от Вас письмо о Ваших идеях и поездке к одному нашему общему знакомому в “прекрасном далеке” и переговорах с ним. Лучше ли его здоровье? Есть ли надежда, что он будет писать?

Про меня Вам, конечно, рассказывали достаточно, так что добавлять нечего. Живу я здесь почти отшельником. Здоров вполне и занимаюсь понемногу и для журнала и для своей большой работы.

Я не забываю, конечно, что при российских условиях нельзя требовать от газеты допущения одних Genossen и исключения остальных, - но ведь такая газета все же не альманах, допускающий марксизм собственно из моды, а орган направления. Поэтому для такой газеты обязательно бы налагать некоторую узду на ученых наездников и на всех “посторонних” вообще. Только тем и объясняется громадный успех “Нового Слова”, что редакция вела его именно как орган направления, а не как альманах.

Я ничего так не желал бы, ни о чем так много не мечтал, как о возможности издавать газету для рабочих. Но как это сделать отсюда? Очень и очень трудно, но не невозможно, по-моему.

Способ я знаю лишь один, - тот, коим пишу эти строки. Вопрос в том, можно ли найти “почтальона”, на которого должен пасть нелегкий труд, но я не отчаиваюсь: если теперь не удастся, - может удаться впоследствии.

Далее. Посылая нам литературу, адрес: Питер, Александровский чугунный завод, химическая лаборатория господину Лучинскому, прибавьте, если будет возможность, другой материал: вышедшие брошюрки в Женеве, интересные вырезки из “Vorwarts” и т. под.

Мне не нравится адрес в Цюрихе. Не можете ли достать другой - не в Швейцарии, а в Германии. Это было бы гораздо лучше и безопаснее.

Такая просьба: нам крайне нужна краска. Нельзя ли бы как-нибудь доставить? Оказии нет ли? Пожалуйста, подумайте об этом или поручите подумать Вашим “практикам”. Кстати, Вы просили прямо к ним обращаться. Тогда сообщите: 1) знают ли они наш способ и ключ; 2) знают ли, от кого идут эти письма.

Жму руку, В.У.”

Шуршащий листочек тоненькой, почти папиросной бумаги, доставленный в корешке книги оказией из Красноярска и особенно слово “почтальон” навели меня на мысль, как наладить регулярный обмен почтой и литературой. Вполне ведь можно создать своего рода “аналоговый е-мэйл” - сеть из нескольких десятков узлов, которые будут просто пересылать почту. Сидит себе где-нибудь человек из числа сочувствующих, никакой пропагандой и прочими противозаконными действиями не занимается, ходит на службу, получает письма и отправляет их дальше в нужном направлении. Полиции его и прихватить-то не на чем, разве что взять под колпак, но тут можно предусмотреть рядом негласного контролера из таких же сочувствующих, чтобы рассылал сигнал, если на подоконник выставлено меньше тридцати восьми утюгов… И гнать по сети “белый шум” - обычные письма частного порядка, время от времени устраивать проверочные рассылки, чтобы выявить перлюстрацию… А интересно может получится, надо будет обдумать и с нашими конспираторами обговорить.

Второе письмо было брошено в ящик не в Тамбове, как можно было ожидать, а в городе Козлове Тамбовской губернии, подписано “Ивановым” и пришло обычной почтой. Пухлый конверт содержал целых шесть листов, обстоятельный ответ Чернова на мое письмо о создании колхоза - идея ему понравилась, он щедро поделился своим опытом работы в деревне по созданию летучих библиотек и “Братства по защите народных прав” (опять эти вычурные названия, вот прямо беда с ними!) и предложил встретится, как только окончится срок его ссылки.

Ну что же, контакт с лидерами установлен, дальше только работать и надеяться, что удастся как-то впрячь народников и марксистов в одну упряжку, а то вон, ссыльные обоих течений в Вятской губернии доспорились до рукоприкладства.

***

К работе на Пречистенских рабочих курсах меня привлек профессор Мазинг - для специальных классов был нужен временный преподаватель механики, поскольку сам Карл Карлович был загружен в своем училище, а Сергей Алексеевич Чаплыгин все никак не мог определиться со своими многочисленными педагогическими обязанностями. Ну, я и взялся, кое-что из учебника Тарга я помнил, тем более, что никакой зауми давать не предполагалось, но поджилки все равно тряслись - бог весть какой из меня педагог.

Курсы пока не имели собственного здания, по которому будет назван Курсовой переулок, и ютились где добрые люди позволят, недавно они покинули флигель Пречистенского попечительства о бедных и переехали в крыло одноименной пожарной части. В общих классах неграмотные и малограмотные слушатели изучали русский язык, арифметику, основы истории, географии и другие простенькие предметы. Специальные же классы были малочисленны и отводились под более серьезные вещи типа черчения, той же механики, зачатков физики и химии.

Первое занятие я посвятил базовым понятиям статики - абсолютно твердое тело, сила, связи и все такое, разбавляя лекцию простыми демонстрациями, так что все пошло вроде бы неплохо. Завершив занятие, я собрал свои бумажки и задумчиво вышел в коридор, соображая, как строить курс дальше. Тут-то меня в плечо и боднуло головой тело, выскочившее из-за угла.

- Простите великодуш… инженер!!! Американец!!!

Я поднял выпавшие листы и обернулся - передо мной стоял Иван Федоров, герой забастовки на кирпичном.

- Ваня! - я второй раз уронил все собранное и обнял слесаря. - Какими судьбами?

- Да вот, был выслан на год в Калугу, вернулся, сейчас слесарю тут рядом, как узнал про курсы - записался.

- Молодец! У тебя занятия закончились? Пойдем в чайную, посидим, коли время есть?

- Так я не один, с парнями, - развел руками Федоров.

И точно, от волнения я как-то упустил, что рядом тихонечко стояли четверо или пятеро рабочих, сжимавших мозолистыми руками не штыки, а тоненькие тетрадки, прямо как с агитационного советского плаката “Долой неграмотность!”

Пришлось вносить коррективы.

- Так пошли все, я угощаю в честь встречи!

По дороге Ваня начал рассказывать историю нашего знакомства, по которой я выходил геройским героем, завалившим лично десяток жандармов, так что мне приходилось останавливать его фантазии, но это было нелегко, не помогло даже то, что мы дошли до чайной. В зале было дымно и шумно, но работяги шуганули пару сомнительных личностей и расчистили нам уголок. Федоров продолжил было нашу эпопею, но тут подали чай и пироги, что было очень кстати с мороза.