Элеонора Гранде - Даргорея

Присела на большой плоский валун у самого берега. Стянула сапоги, носки. Закатала штанины.

– А в воду ступить страшно. Если здесь такие ящеры водятся, кто его знает, какие чудища в реке обитать могут? – Глядя на черные перекаты волн, думала я, – и ночь темная, хоть глаз выколи. Идти по воде осторожно придется, чтобы течением не сбило и не унесло.

Вздохнув, поднялась и шагнула в ледяную воду. Мурашки пробежали до самой макушки. Передернулась от холода. Да, водица в горных реках и летом студеная. Осторожно ощупывая ногами скользкие камни, скрытые ночной темнотой и потоком, побрела по щиколотку в воде. Впереди берег становился более крутым, густо заросшим кустами бредины 32 32 Бредина, козья ива – растение семейства ивовых, растет у рек, водоемов, предпочитает каменистые почвы, на солнечной стороне ветви спускаются до земли. Относится к лекарственным растениям, из коры готовят отвар для снижения жара. . Виднелись выброшенные рекой валуны и ветви деревьев. Там еще осторожней идти придется, чтобы не оступиться и не пораниться.

Я и трехсот метров не прошла, как услышала вдалеке лай собак. Оглянулась. Среди деревьев маячили огни факелов. Ветер донес звуки голосов. Я ускорила шаг, почти бежала, соскальзывала с камней. Нужно было быстрее добраться до завалов у берега. То, что раньше казалось мне труднопреодолимым препятствием, сейчас манило, обещало укрытие. Голоса приближались. Я добралась до завалов камней и веток. Перебираясь через корягу, оступилась и провалилась до пояса в воду, едва сдерживая крик. Развернулась к берегу. И, карабкаясь, цепляясь за коряги и камни замерзшими пальцами, за длинными, густыми ветвями бредины, нависшей над крутым берегом, разглядела углубление. Застонала тихо от радости. На четвереньках поползла к укрытию. И едва протиснувшись в вымытый рекою грот, свернувшись калачиком, услышала над собой надрывный лай собак и голоса.

Изабелла улетела на саване. Меня раздирали противоречивые чувства, впрочем, как и всех. Даже отец ее, Мирт не в силах был осознать случившееся. Такого наш народ не видел никогда. С одной стороны, хитрый Лис был прав, жрица, не совладавшая с вливающимися в нее силами стихий, вполне могла обернуться уддой. Но если вспомнить пророчество, то, наверное, так и должно было произойти. «Под белым крылом летя…» Или тело должно было умереть, а душа стать белой птицей, или… Как иначе могла девушка-жрица полететь под белым крылом? А белый кречет? Откуда он взялся и почему признал Мирта? Может быть, душа Изабеллы стала добрым вестником, а в тело вселился злой дух? Или душа Миланы прилетела на помощь дочери? Иначе птица не понеслась бы вслед Изабелле.

От тяжких дум голова раскалывалась. Я потер виски. Не помогло. Глянул на брата. Мирт печально смотрел на меня.

– Мы ничего не узнаем, Тур, пока не найдем Изабеллу.

– Ты прав, Мирт.

– Обещай мне, что бы ни случилось, ты постараешься привезти Изабеллу живой.

– Обещаю, брат.

Я поднялся, обнял на прощание Мирта, похлопав его по плечу. Спустился. Алмаз ждал у входа, держа под уздцы коней. Беркут с двумя воинами скакали к нам, придерживая на поводу рвущихся вперед собак. Я вскочил на коня, подав рукой сигнал к движению:

– В путь! Да будет удачной дорога, – пришпорил скакуна, рванув вослед удаляющейся белой точке.

Солнце садилось быстро. Мы гнали лошадей, чтобы с наступлением темноты не потерять из виду Изабеллу. Были уже близко, когда, поднявшись на возвышенность, разглядели картину, которая заставила нас осадить лошадей. Изабелла парила в высоте под белым саваном. Над ней, расправив огромные крылья, завис сказочный сармак 33 33 Сармак – дракон, персонаж нахских сказок. цвета черненого серебра. Давно не видели люди сармаков. Говорят, ушли они из-за варнов, их алчности и бесчестия. Вот и стала земля Варнареи бесплодной пустыней. А рядом кружил кречет и посвистывал: «Кию-кию-кию». Так общаются эти птицы между собой. Сармак повернул свою огромную голову к белому вестнику, казалось, кивнул и растаял в лучах заходящего солнца. А саван с Изабеллой дал крен и резко пошел вниз к лесу. «Только бы не разбилась!» – мысль метнулась и ужалила гадюкой. Я пришпорил коня, он вздыбился и пустился галопом. Воины с собаками отстали.

Солнце зашло, но белая птица все летела над рекой, указывая путь беглянки. Мне пришлось ждать отставших. Сдержал норовистого коня. Похлопал его по крутой, взмокшей шее. Спешился. Алмаз подъехал первым и спросил:

– Дядя, как думаешь, что это было?

– Мы ничего не узнаем, пока не найдем Изабеллу, – ответил я словами Мирта, – и она нужна живой, во что бы то ни стало.

Свистом позвал я кречета, раз, другой. Но он не откликнулся, не вернулся. Растворился в темноте подобно сармаку. Вскоре нас догнали воины с собаками. В ветвях раскидистого дерева Беркут заметил обрывки савана и веревки. «Вот же глаз у парня, – с гордостью подумал я, – И в стрельбе первый, отличный воин вышел. Не зря ему имя такое дали». Под деревом собаки закружили, подавая голос, всем видом показывали, что взяли след. Их спустили с поводков. И они помчались в лес, дунули по кругу, добежали до реки, вновь вернулись к лесу, сделали крюк, промчались мимо нас к большому валуну у берега. Еще раз прошлись по кругу. У кромки воды заскулили, поджав виновато хвосты. «Умная девочка», – усмехнулся себе в усы.

– Дядя, собаки потеряли след.

– Вижу, Беркут, – устало протянул я, – идем дальше по берегу. Захватывайте с собаками ближайший участок леса. Скорее всего, она прошла вниз по течению. Но вода очень холодная, девчонка должна подняться на берег. Алмаз, идешь со мной. У моста все встречаемся.

Мы пошли с Алмазом по тропе, ведя под уздцы лошадей и не спускаясь к воде. Темно. Можно поскользнуться, и быстрина унесет. Берег возвышался над рекой. У густых зарослей бредины я задумался. Остановились. Помолчали.

– Двенадцать лет назад, – начал я, – в такой же теплый день, когда солнце садилось и женщины, искупавшись и постирав белье в реке, возвращались домой, на них напали варны. То был отряд разведчиков. Как сказала одна из женщин, было три воина. Никогда раньше варны не заходили так далеко вглубь Даргореи. Женщины были без охраны. Они бросили корзины с бельем, схватили детей и побежали. Варны отрезали двоих, среди них была твоя сестра Милана с маленькой Изабеллой. Стали окружать, стремясь захватить в плен. Изабелла крикнула девушке, чтобы бежала в сторону моста, и прыгала в реку с высоких берегов, не сдаваясь в плен врагам. Они побежали. А варны начали на них охоту как на дичь, совершенно забыв об остальных. Женщины бежали, кричали. Их услышали в селении и бросились на помощь. Милана с Изабеллой на руках бежала впереди, увлекая за собой всех. Вот здесь, на этом самом месте, девушка с разбегу прыгнула в воду. Дария тогда была более полноводной, чем сейчас. Варна, гнавшегося за этой девушкой, настигли наши стрелы. Двое других продолжали погоню за Миланой. Солнце село. Мы потеряли из виду Милану и гнавшихся за ней. Домчались до моста, но и там никого не было. Ночью прочесывали весь берег. Утром продолжили поиски у кромки воды. Далеко от моста вниз по течению разыскали девушку без сознания. Ее сильно побило об камни, но она дышала, была жива. Еще ниже по течению обнаружили труп второго варна. Над телом хозяина, склонив голову, стоял роскошный жеребец. Преданный, видно, скакал за своим другом, пока река не выбросила искромсанное тело на берег. Ни Миланы, ни третьего из нападавших так и не нашли, – тяжелый вздох вырвался из груди.