Дмитрий Литвинов - Ветра Пустоши. Книга 1. Старые долги

Сам трактир, ожидаемо, имел вывеску с изображением бутылки и кружки, через края которой выливается хмельная пена. Занимал он два этажа – нижний основной и второй ярус с комнатами для персонала и особыми комнатами для особых посетителей и особых целей. Выше над трактиром располагались террасы и еще три яруса построек, в которых жил люд, горожане. Здание трактира, как и большинство построек Атолла, было каменным, правда, не полностью каменным. Для кладки стен в ход шло все: камень, битые кирпичи, фрагменты железобетонных плит, сами плиты, любой стройматериал, который выкапывали копатели на месте погребенных городов прошлого. Конечно же, все привезенные камни проверялись счетчиком Гейгера, обрабатывали дезактивирующим и дегазирующим растворами и только после этого они годились для постройки. Раствор для кладки готовили сами или привозили из Полуночного Альянса. Артель Каменщиков и Химиков производила прекрасную смесь для раствора, лучшую по крепости состава в Пустоше. Но смеси производилось немного, и стоила она дорого, поэтому ею выкладывали только дома знати или укрепленные военные сооружения, остальная основная масса построек города была сложена на самодельном известняковом растворе.

Зазывно, но негромко играла музыка, мелодичные переливы расслабляли отдыхающих, создавая нужную атмосферу. Музыка лилась с прибора, который крутил черный диск, сантиметров сорок в диаметре, диск тот виниловым звался, ножка с тонкой иголкой скользила по диску, а из динамика лилась приятная мелодия. Прибор был электрическим и питался от небольшого аккумулятора. Дорого было его содержать, аккумулятор стоил дорого, за диски перекупщики тоже цены ломили огромные, но он себя полностью окупал, создавая нужную атмосферу.

Трактирщик лениво расхаживал из стороны в сторону за своей стойкой. Практичный низкорослый мужчина, лет тридцать пять на вид, лысеющий, правильные черты лица, прямой нос, светлые глаза, плотно сбитый, как будто кулачный боец. Хотя та оно и было. Сан сен Гор в прошлом хорошо махался и был простым вышибалой в трактире, но не это было его главным качеством, а практичный и цепкий ум, поэтому хозяин трактира на него внимание обратил и своим трактиром управлять поставил. Со временем Сан сен Гор добился больших успехов в трактирном деле и смог провернуть махинацию, в результате которой трактир достался ему. Вообще история та была очень мутная – три года назад хозяин поехал с караваном в Полуночный Альянс за товаром. Караван к месту благополучно добрался, товар обменяли, новый погрузили, из альянса выехали и, с тех самых пор о них ни слуху, ни духу. Жена хозяина на наследство претендовать не стала и Сан сен Гор трактир забрал себе.

Резкая брага в кружке нагрелась давно. В горло не лезла, да и как ей туда залезть было? Несколько минут назад приковылял мальчишка, горбун утренний, письмо от Воеводы принес, в котором коротко было сказано, что карт, люди и припасы к выходу подготовлены. Вот так – все готово, кроме него, команды нет, вожатого нет! Голова сейчас была мыслями доверху заполнена, как из положения выходить: завтра, максимум послезавтра нужно выступать… а как? В волшебство верится слабо, ну не появятся они как из-под земли в городе! Это фиаско братан…

Дверь трактира с грохотом распахнулась, все разговоры разом стихли, все лица повернулись в сторону вошедших. Ящер и сам голову повернул, так, медленно, с неохотой, как бы одолжение делая. Ситуацию он, конечно, оценил сразу, еще боковым, периферийным зрением. Еще только дверь от мощного толчка была на полпути к встрече со стеной, воин уже оценил входящих наемников, и понял, что тревога ложная и только потом, нехотя повернулся к ним.

– …удачно прошло, тем более Лекс обещал нам выпивку поставить!

Вместе с вошедшими влетел в трактир обрывок фразы. Шестеро наемников прошли в зал и заняли большой пустующий стол. Нос уловил крепкий запах хлорки. Не может быть!

Хлорный раствор в Атолле, да и в любом другом поселении, использовали для дезактивации, смывания с картов и одежды ядовитого и радиоактивного песка.

Гости расселись на лавках, разносчика подозвали, выпивку заказали, поесть заказали. Заказ делал невысокого роста узкоплечий наемник с острым неприятным лицом, да и вообще, говорил пока только он один, остальные в основном скалились, кроме одного, тому, кажись, до них вообще дела не было. Стоп. В рот енот! Что это у него на плече? Да чтоб меня! Да я волшебник, разжалобил все же соплями своими духа Пустоши, раз он мне прямо здесь, прямо вот так материализовал ЕГО! Горбун, где пацан!

– Эй, малец, ходь сюда!

Позвал Ящер горбуна жавшегося в углу зала, ждущего, когда господам отдыхающим понадобиться услуга какая инвалида безродного, или пока кусок хлеба ему кинут.

– Вот держи.

Сунул со стола горбуну свою хлебину Ящер. И продолжил, голоса не повышая.

– А теперь пулей в город и выясни, откуда прибыли господа хорошие. – Ящер мотнул головой в сторону шестерых вновь прибывших. – Разузнай все: кто такие, откуда, сколько их, и бегом сюда, понял?

Пацан кивнул и быстро заковылял на выход из трактира. До Ящера долетела фраза одного из гостей.

– Солнце еще над горизонтом стоит, а вы вот, в трактире бражничать собрались. Свое слово я сдержал. Данное мужчиной мужчине слово вольных трактовок не имеет, на чем условились, так и быть.

– Да нормально все, я просто пошутил. Да я сам тебя выпивкой угощу!

Как раз поднесли кружки, расставили: три кувшина на стол, тарелку с хлебами. Мясо еще готовилось.

Узкоплечий поднялся, разлил, взял кружку и в зал повернулся.

– Эй народ! Знаете, что, мы пьем за самого удачного морочьего сына, с которым мне доводилось в Пустошь ходить! Этот парень нас без единой царапины во время Солнечной Бури довел, груз и людей сберег! Пьем!

Наемники осушили кружки до дна. Голубоглазый крепыш, которого во время тоста трепал за плечо наемник, вообще не выказал ни малейшей эмоции, как сидел с кружкой в руках, так и продолжил сидеть, глядя пред собой на стол. Казалось, что эта компания ему даже неприятна, или просто казалось? Народ, посетители, посмотрев на диковинное представление, снова повернулись к своим столам, забыв о вновь прибывших, предоставив их самих себе. Принесли тарелки с мясом, расставили, вилки положили. Мясо кода, потомка коров и буйволов – самое ходовое, жесткое и невкусное, выбирать не приходилось, сочным жирным кускам вердового мяса положено было лежать на столах знати и купцов зажиточных. Верды – потомки верблюдов, но значительно меньше, с короткой шеей и густой шерстью. Мясо пригодно в пищу, молоко сытное и вкусное. Столы удачливых ремесленников и шеф-капитанов видывали сладковатое мясо мулги, потомка лошадей. Для остальных – мясо кода или птицы, жесткое и резиновое, как покрышка карта.