Наталья Мамлеева - Попаданка на тридцать дней

– Осторожнее, джия. А то ведь можете и пораниться при излишнем усердии, – произнесла я и побежала вслед за матерью-повелительницей.

Мы поднялись на самый верхний этаж. Он даже выглядел иначе: стены были обиты мягкой тканью, потолок завешен невесомыми тканями, а двери были расписаны золотыми узорами. Мы прошли к самой дальней двери и попали в анфиладу комнат. Первая была некой приемной, где стояла мягкая зона и квадратный столик. Странно, но завтрак уже был накрыт.

– Присоединишься ко мне? Мне хочется с тобой поговорить.

– Я уже завтракала, – ответила я, и мать-повелительница вздернула брови.

– Другая бы посчитала за честь разделить со мной трапезу, а ты отказываешься? – Я не успела найтись с ответом, когда женщина рассмеялась. – Что ж, тогда выпей хотя бы чай. Поверь, младшим наложницам такой не наливают.

– Спасибо. Я с удовольствием составлю вам компанию, – ответила я, склонив голову и присев на диван справа.

– Поухаживаешь? – спросила женщина, кивнув на чайник, и я тут же спохватилась и разлила чай по пиалам.

– Наливать следует только половину, а не до краев. Таким образом ты выкажешь уважение тому, кому наливаешь чай. Младшая женщина за столом должна следить, чтобы пиалы не были пусты и постоянно доливать чай. Тем, как ты внимательно относишься к гостю и чем чаще доливаешь ему напиток, ты проявляешь уважение.

– Спасибо, я буду знать, – кивнула я, – сейчас мне стоит выплеснуть половину?

Женщина вновь рассмеялась и покачала головой.

– Нет, не стоит. Мне было интересно, как выглядит девушка, которой, судя по слухам, так увлечен мой сын. К сожалению, я ушла немного раньше с пира и не смогла быть там, когда тебя представили Великому.

– Как хорошо, что вы не видели ту унизительную сцену.

– Говорят, что ты околдовала моего сына.

– Слухи по дворцу разлетаются и множатся с каждой минутой, – проговорила я, и мать-повелительница улыбнулась.

– Здесь бывает скучно. Новые действующие лица – всегда интересно. Порой им приписывают то, чего нет на самом деле. С Аравати ты поступила совершенно правильно. Я рада, что не пришлось тебя высечь за употребление алкоголя.

– Неужели здесь позволяют увечить тела девушек? – уточнила я. Вдруг, Малиша солгала?

– Увечить? Шрамы в Амитане давно выводят магией. Мы не какое-нибудь средневековое государство. Магия у нас на высшем уровне.

Магия-то может и на высшем, а вот человечность… Жуть! Понятно, почему Малиша осматривала меня – хотела, видимо, если что отвести к лекарю, чтобы свести дефекты, как она выразилась.

– Хотя мой сын не любит наказывать телесно, скорее, сажает на хлеб и воду в случае неповиновения, но тебя он даже этим не наказал, – добавила повелительница, сделав первый глоток. – Ты не та, кто станет послушной после подобного, скорее сломаешься. И заставить тебя быть наложницей насильно тоже не получится. Нрав не тот.

– Это вы верно подметили.

– Что, совсем не понравился мой сын?

– Да что же все только это и спрашивают? – пробурчала я, смутившись. – Он красив, бесспорно, но неужели в этом главное достоинство мужчины? А как же верность, любовь, забота?

Женщина вновь рассмеялась и посмотрела на меня с лукавой улыбкой.

– Быть может, ты его этому научишь? Разумеется, женой тебе не стать, но вот любимой наложницей – все может быть.

Увольте! Не собираюсь ни с кем делить своего мужчину, да и тут сразу пропадает пунктик о «верности». Интересно, а почему мне не стать женой? Не то чтобы я задумывалась об этом, просто праздное любопытство! Вдруг я очарую его и он бросит у алтаря Падму?

– Тогда о верности не может быть и речи.

– Верность в браке не главное. Особенно, когда есть вынуждающие обстоятельства, – голос женщины изменился, она отвела взгляд. – Ты не местная, не знаешь наших реалий и истории. Я была второй женой, причем не самой счастливой. Муж меня не любил.

– Зачем же он женился на вас? По политическим соображениям?

– Нет, – покачала головой мать-повелительница. – Первая жена никак не могла родить наследника, одни дочери. Отец Рейтана любил свою жену, но вынужден был жениться второй раз для продолжения рода. У меня родились сын и дочь, которых я очень люблю и которых полюбил отец. Их, но не меня. Душой он оставался верен своей избраннице.

– Душой, но не телом. К чему эта половинчатость? Ну родились бы девочки, а у них – сыновья и правили бы страной внуки. Хотя я считаю, что и девочки могли бы встать во главе государства при хорошем образовании.

Женщина стушевалась, удивленно глядя на меня. Упс, лишнего сболтнула. Рано им еще знать об эмансипации и феминизме.

– Лишнего сказала, – пробормотала я, и женщина отмерла.

– С тобой очень интересно. Никогда прежде не узнавала столько нового, сколько за десять минут общения с тобой.

– Спасибо, – ответила я. – Скажите, а где у вас храм?

– Служба уже прошла, следующая будет через неделю. Я позову тебя с собой, хорошо?

Неделя? Что ж, это не так плохо.

– Спасибо, мать-повелительница.

Женщина кивнула и отпустила меня. Танцы проходили в беседке в центре сада, поэтому я побежала туда, когда наткнулась на лемура. Тот взглядом призвал меня к молчанию: руки были заняты, удерживая магию, благодаря которой мы стали свидетелями разговора:

– …не на той женится Рейтан. Поэтому я обратился к вам. Вы изготовили то, что я просил?

Секунда молчания.

– Возьмите, – я не видела, но услышала характерный перезвон, словно бусинки ударялись о стекло, – с этим вы решите свою проблему. Только вы же понимаете, что я не имею к этому отношения?

– Разумеется, разумеется. Спасибо вам!

Один из говоривших вышел из здания, скрывшись за деревьями, а я прижалась к стене.

Это определенно был заговор против невесты повелителя, но как сообщить об этом? Поверят ли мне? Да и я ведь не знаю имена злоумышленников. Раскрыв себя, я только стану следующей жертвой, но вряд ли спасу Падму – мне просто-напросто не поверят! Да и что предложит делать Фарик?

М-да, ситуация! Вот почему я вечно влипаю в сомнительные истории?

– Это то, о чем я думаю? – спросила у лемура, и он кивнул. – Зачем тебе это?

– Иногда посланники вмешиваются в людские заговоры. По доброте душевной, разумеется.

Ой, добрый самый нашелся!

– Так ты вмешаешься?

Несколько секунд подумав, он сказал:

– Нет. Не настолько масштабное бедствие. Само как-нибудь разрешится.

Оставив меня под впечатлением от сказанного, лемур растворился. Потом вновь появился, взмахнул рукой и сказал:

– На тебе обет молчания, теперь не сможешь никому разболтать и навлечь на себя беду. Не трогай это дело, гиблое оно. От невесты Великого ничего не изменится, когда сам Великий рано или поздно умрет от твоей руки.