Андрей Дай - Андреевский крест

Вот скажите: так бывает? Если ты слова знаешь, если почти месяц до этого с аборигенами чуть ли не в десна целовался, о философии и религии с ними беседы вел, то значит — язык ты понимаешь. О чем за стенкой два чувака базарят полюбому должен вкурить. И о том, что тайну своего явления в этом мире кому попало не стоит выкладывать — тоже.

А этот — в отказ. Не понял, говорит. Что такого, типа? Мужик будто бы и не удивился даже рассказу о разноцветной арке на священном для кхаланов островке. Балбес, бляха от ремня! Не был бы этот тип, как переводчик нужен — ей-богу тихонечко бы шлепнул его пока Леха не видит, и хрен бы кто нашел. А к весне его бы мураши съели, переварили и забыли.

— Чего твой Ван дальше делать собирается? В засаде там… — я махнул рукой в сторону оставшегося с другой стороны зарослей редута, — может и суровые воины, но втроем они отряд Черного Дома не остановят.

— Насущный вопрос, — прогудел вдруг оказавшийся совсем рядом мичман. — Десант уже сейчас наверняка по дороге в эту сторону топает.

— Его и спросите, — огрызнулся алтаец. — На меня-то чего навалились?

— А чудно нам, Василий, — опередив меня, начал давить Леха. Я не торопился вмешиваться. В братову тельняшку таких, как Мундусов четверо легко поместится. И вся это человеческая гора из мышц состоит. Так что есть чем над тщедушным пастухом нависать. — И странно. Удивляемся мы. Неправду какую-то чуем.

— Так а я…

— Так а ты, братишка, единственный в этом диком лесу, кто на одном с нами языке говорит, и кто на все вопросы ответить может. И первый мой вопрос будет таким: почему они деревню свою бросили, в лесу посиделки у костра устроили, и воевать с пришлыми не собираются? А во-вторых, открой ка нам глаза, мужичек, за какие красивые глаза нас с Андрюхой прямиком к самому секретному месту допустили, а знакомиться не торопятся? Есть у нас такое подозрение, что очень тут кому-то наши винтовки понравились. И хочет этот кто-то по легкому их с наших тел холодных их поиметь. Только уж ты-то должен понимать, что просто так мы свое не отдадим. Невосполнимые потери я гарантирую. Вот и колись по хорошему, пока не стал первой жертвой… этого недоразумения!

— Да нахрен они кому тут здались, ружья ваши! — оскалился, ну чисто моська на слона, Васька. — Сколь у вас там патронов с собой? Десятка по два? А потом чего? Как кончатся? На стену для красоты, или в ножи перековать… А пропустили вас… Так это я попросил. Ван предлагал вас еще у дороги перенять и скрутить, да я, дурак, сам предложил по хорошему выведать чего это вас за мной следом несет?

— Здесь поподробнее, — угрожающе прошипел Леха.

— Не любят здесь чужаков! — скривился Мундусов. — Особенно тех, кто не в свои дела лезут. Вы там на берегу стрельбище устроили, а Железные теперь деревню и лодки сожгут. Кому такое понравится? Обустраиваться они тут собрались… Пионеры, бляха от ремня! Я-то грешным делом решил сперва, что вы за мной сюда притащились. Что собираетесь меня обратно… Ну в наш мир, утащить. Ты бы вот, Андрей, хоть слово про это вымолвил, так я бы сразу нос чесать начал…

— А придурки, что вон в тех кустах с фузеями засели, тут же и палить начали бы? — догадался я, и оглянулся на зябко передернувшего плечами брата. — Но не стал этого делать, хоть и очень хотел. Не понравилось тебе, что я о черном корабле все выпытываю? Так? Только ты уже знал, что у нас связь с другими нашими людьми есть, и испугался? Потому что тут десятка суровых пацанов с "калашами" хватит, чтоб вам незабываемую "Зарницу" устроить. Так?

— Ну, так, — снова огрызнулся прижившийся среди аборигенов алтаец.

— И теперь ты голову ломаешь, что именно посоветовать Вану, — кивнул я сам себе. — Лошадь у тебя козырная, без базара. Но ценят тебя здесь не только за это животное. Есть, товарищ Мундусов, что-то еще, из-за чего тебя и с корабля, считай, отпустили, и рыбаки местные уважают. Так?

— И что? — расправил узкие плечи бывший пастух. — Вы тут вообще никто. Вас и слушать никто не будет…

— Тю, — вдруг заржал, пугая успокоившихся было птиц, мичман. — Тут ты, братишка, мимо проехал.

И пояснил мне, вскинувшему от удивления брови:

— Сглупил он. Ему бы не давать нам разделяться. Тогда и правда. Дернул бы сейчас себя за пуговку, и полетели бы наши души на небеса. А вышло, что — хрен маме вашей! Думается мне, этот их всесоюзный староста, товарищ Ван, вот прямо сейчас уже лезет, прямо-таки карабкается из последних сил, чтоб успеть упасть в наши объятия!

— Чего учудить успел? — хмыкнул я. Иногда из лабиринтов мозга моего младшего брата такое выбиралось, не вышептать! Не каждый ученый знает, как начать думать, чтоб такое в голову могло придти.

— Ты забыл, что это за мир? — подмигнул мне старший мичман. — Я одному парню, что на засеке овраг сторожит, патрон показал. Хотел проверить — видели они тут до нас такое, смогут понять что это, или совсем одичали. Должно же у них хоть что-то от нашего времени остаться. Не совсем же все они просрали…

— Понял?

— Как два пальца. Такие глаза выпучил — кот из "Шрека" нервно курит в сторонке. Я ему даю. На, говорю, на память. Он — хвать, и бегом в кусты. Там, брат, тропинка нормальная к схрону есть. Оборудованный спуск, ёкарный бабай. Отсюда, хоть и видно все на зашибись, а попробуй спустись. Шею сломаешь, однозначно. Они там внизу, кстати, харч варят. Пахнет вкусно, чуешь?

— А я так, бляха от ремня, ничего не чую… тфу… понимаю, — с угрожающими интонациями протянул Васька. — Что это значит? Что он должен был узнать?

— Махнемся информацией не глядя? — хмыкнул я. — Ты колешься, в ритме вальса, почему твои рыбачки не воюют с черными и причем тут ты, а мы — говорим куда именно, в какой мир попал.

— Это так важно? — сквозь зубы процедил алтаец. — Сами-то вы что знаете об этом мире? Думаете это детские сказки — то что кхаланы занимаются колдовством? Я тоже так думал, но… Местные… Все до единого. Даже те, с черного корабля — говорят одно и то же! Представляете?! Говорящие со зверями живут по полторы сотни лет! Варят какое-то снадобье, пьют, и живут долго-долго! У них вообще самые лучшие лекарства! Они все лечат. Все болезни. А вы говорите…

— Класс, — признал я. — И что из этого? Причем тут Железные Люди и туземные китобои?

— Господин Элан считает, что я, как человек пришедший из-за неба, могу заинтересовать жрецов кхаланов. Он хочет обменять меня на две дозы омолаживающего эликсира.

— Ага, — догадался я. — И пока старик Ван присматривает за тобой, черные не трогают рыбаков? Так?

— И биться сердце перестало, — потянулся к затылку Леха. — Я такого даже в кино не видел. А ты сам то как к этому относишься? Тебя же как скотину на таблетку поменяют!

— А-а-а, — отмахнулся, грустно улыбнувшись, алтаец. — Мне даже интересно.