Василий Сахаров - Воин Яровита

Сначала викинги отходили достаточно организованно и на узких грязных улочках, вдоль которых неровными рядами стояли дома-полуземлянки простолюдинов, пытались построить баррикады. Однако дружинники Громобоя и мои ватажники с арбалетами раз за разом сбивали их, и они побежали. Беспорядочное бегство – кошмар любого полководца. После этого шансов на победу, как правило, не остаётся, и Кнуд Магнуссон это понимал. Однако продолжал сражаться. В своём замке (какое громкое название!), окружённом высоким прочным забором тереме в три этажа, ярл собрал купцов и всех уцелевших хирдманов, какие не попрятались в городе, а также их семьи, и стал ждать нашего появления. Мы же не торопились. Опытные сотники знали, что должны делать, а потому центр города мы атаковали лишь после того, как зачистили окрестные улочки. Это, конечно, потеря темпа, но небольшая, тем более что с ходу взять жилище Кнуда Магнуссона всё равно не получилось бы.

Воины, полусотнями, всё так же под прикрытием стрелков, которые практически не понесли потерь, выдвинулись к высокой кирхе с крестом на макушке. Двери молельного дома были закрыты изнутри, оттуда доносился многоголосый шум и плач женщин. Наверняка в католической церквушке спрятались местные жители, которые молили Бога спасти их жизнь. Они были не опасны, и, оставив на страже пару десятков киевлян, наше войско вплотную подступило к замку ярла Кнуда. Через узкие бойницы в стене венедских воинов стали осыпать стрелами, а наша ответная стрельба результата не давала. Дружинники Громобоя, по-прежнему идущие впереди, прикрылись щитами, а воины Вартислава, в основном горячая молодёжь из его ровесников, схватила здоровое бревно и направились к воротам. Ещё один рывок, ещё одна схватка – и город окончательно наш. Но в этот миг, когда до начала решающего штурма осталось всего несколько минут, на стену поднялся Кнуд Магнуссон, который решил ещё раз договориться о мире.

Это был статный черноволосый бородач лет тридцати, возможно немного старше. Он был в отличном ламеллярном доспехе и с боевым обоюдоострым топором в руках, но без шлема. Рядом с ним стоял оруженосец, который держал перед собой круглый щит, повёрнутый своей тыльной стороной в нашу сторону. Это был знак мира, и воевода Громобой высказался за переговоры.

– За стенами больше сотни викингов, все они готовы умереть, ибо рядом жёны и дети, – поймав мой взгляд, сказал бодрич. – Мы можем их перебить, но и своих немало потеряем.

Воевода был прав. Хирдманам отступать некуда, и драться они будут, словно берсерки, а это конечно же неизбежные потери. Причём как раз тогда, когда у нас каждый человек на счету.

– Предлагаешь всё же договориться с Кнудом? – спросил я Громобоя.

– Да. Теперь-то город наш, и условия сдачи будут совершенно иными, чем утром.

– Княжич, – повернулся я к Вартиславу, – что скажешь?

– Я не против, – ответил он.

– Тогда можно поговорить с ярлом.

Под прикрытием щитоносцев мы приблизились к воротам, и я ещё раз всмотрелся в Кнуда. Насколько я помнил историю своего мира, судьба его была незавидна. После слабого Эрика Третьего ярлы Скандии, Центральной и Южной Ютландии провозгласили его королём. Против него был троюродный брат Свен Эстридсен, за которого горой встали ярлы Зеландии, Халланда и Северной Ютландии. Родственники долгое время воевали. Что характерно, в основном силами своих дружин, без привлечения дополнительных контингентов.

В конце концов Кнуд проиграл и бежал в Германию, где император Фридрих Первый, тогда ещё не Барбаросса, вступился за его права. Со временем Кнуд вернулся в Данию и стал законным королём с двумя соправителями, тем же Свеном и Вальдемаром, который, пока старшая родня резалась, вырос, окреп и с помощью Ассера Рига стал весьма влиятельным в Дании человеком. Такое положение дел сохранялось, пока Свен Эстридсен не убил Кнуда во время праздника в Роскилле.

Сейчас же всё изменилось. Сын Лаварда и надежда церкви юный Вальдемар давным-давно мёртв, а конкурент Свен потерял всякое доверие народа и ярлов, так что, по сути, Кнуд наиболее вероятный претендент на датскую корону после ухода короля Эрика. И что с того? Да ничего. Просто взять выкуп за ярла благородных кровей – это одно, а за будущего правителя страны – совершенно другое.

– Варяги! – над площадью разнёсся голос Магнуссона. – Хватит смертей! Давайте договариваться!

– Давай! – по умолчанию, переговоры повёл я, благо языками владею. – На каких условиях ты готов сдаться?

– Город выплатит вам двести кёльнских марок золотом и семьсот серебром, а затем вы, не причиняя никому вреда, уйдёте.

– Это не интересно. Леддечепинг уже наш, так что мы и в любом случае возьмём всё, что захотим. А чтобы своих воинов не терять, мы закидаем твоё жилище зажигательными стрелами и дождёмся, когда ты со своими хирдманами сам на нас выбежишь.

– Тогда делай встречное предложение. Что вы хотите?

– Ты и твои воины сдаётесь в плен. Мы получаем с вас выкуп и забираем твою казну. Всё, что возьмём в городе, наше. Людей понапрасну убивать не станем. Кто сможет откупиться, того отпустим, а остальных в колодки забьём. Леддечепинг после нашего ухода сожжём. Таково наше слово.

– Нет! – воскликнул ярл. – Мы не примем этого!

– Подумай хорошенько, ярл Кнуд, который может стать королём Кнудом Пятым. Подумай и посоветуйся с близкими людьми. Что лучше – временный плен и жизнь или гибель, не только твоя и воинов, но и женщин с детьми, которые прячутся в твоём замке.

Ярл нахмурился, сам не заметил, как прокусил нижнюю губу, и покинул стену. Его оруженосец остался на месте. А мы пока решили посовещаться.

– Может, немного уступить ему? – кивнув в сторону ворот, спросил Громобой, который, как и большинство приморских жителей, более-менее понимал язык своих соседей и заклятых врагов.

– Нет, – покачал я головой. – Леддечепинг необходимо уничтожить, слишком близко он от наших владений.

– А жители тебе на что?

– Каждый горожанин – будущий враг. Это кузнецы, которые скуют викингам оружие. Корабелы, которые построят новые корабли. Кожевенники, которые пошьют воинам одежду. Ну и так далее. Нет уж, за спиной их оставлять не надо. Шушеру мелкую можно по окрестностям разогнать, а вот мастеров необходимо вывезти и продать в рабство. Любек недалеко, пошлём приглашение их торгашам, и они всех купят, как недавно ляхов из армии князя-кесаря выкупили.

– По мне, так лучше данов в Скирингсалл норгам продать.

– Это не суть важно. Главное, чтобы в ближайшие годы здесь не было опоры для врага. Лунда уже нет. Теперь Леддечепинг погибнет. И после этого всё, крупных датских городов в Скандии нет, а замки – пустяк, за лето они падут, точно так же как и остров Борнхольм.