Василий Сахаров - Ведун

Вот такая у меня собирается ватага. Слабая и несколько непутёвая, но это ничего. Других людей рядом с собой я пока всё равно не вижу. Поэтому подобно всем основным историческим личностям на первых порах мне придётся работать с теми, кто есть под рукой. И поскольку, как я уже неоднократно говорил, впереди у меня целая жизнь, успеть можно многое. С момента моего появления в двенадцатом веке от Рождества Христова прошло немногим более года, а столько всего сделано, что история, которую я знал, с каждым днём всё больше превращается в полный бред. Даты смещаются, лидеры исчезают, и на их месте возникают новые. Народы идут по другим путям развития, а технологический процесс может ускориться. Так что в космос вполне реально полететь не в двадцатом веке, а в восемнадцатом или, в крайнем случае, в девятнадцатом.

Однако для этого необходимо выстоять, выдержать натиск крестоносцев, которые, как показал мой личный опыт, тоже не лыком шиты. Одна только молитва цистерианцев в замке Валлеборг чего стоит! Да-с! Это в моём родном времени религиозные речитативы и мантры ничего не значат. А здесь очень даже серьёзная вещь, которая способна преобразовывать силу верующих в нечто реальное и с применением на практике. И если монахи среднего звена, подобные Альбрехту Зюгау, которому клинок Змиулана заткнул глотку, настолько сильны, что могут парализовать витязей-храмовников, то каковы Бернард Клервоский и его сотоварищи, вроде Стефана Хардинга? Наверняка они специалисты не слабее Векомира, Лучеврата или Огнеяра. И коли верна информация, что главы цистерианцев и других орденов стараются как можно реже покидать свои монастыри и твердыни, достать их будет весьма проблематично. Поэтому правы волхвы, что не посылают витязей на убой. Иначе необходимо действовать, иначе. Но как, лично я до сих пор не сообразил, и единственное, на что меня хватает, – на активную оборону и создание в районе Венедского моря мощного государственного противовеса всем тёмным экстрасенсам мира. Вот только, как ни крутись и какой героизм ни проявляй, против всей Европы, а возможно, и русских княжеств, всё одно не выстоять…

– Как водичка, Вадим? – Рядом со мной, кивнув на озеро, остановился сотник Доброга, и мысли о будущем сразу же отошли на второй план.

– Холодная, – ответил я.

– Это хорошо, – начиная скидывать одежду, одобрил витязь и добавил: – От Мстислава гонец с письмом прискакал.

– И что наш командующий пишет? – заинтересовался я.

– О тебе беспокоится, – ухмыльнулся Доброга.

– Но это ведь не главное?

– Нет. Выдыбай приказывает начать немедленный отход в Сигтуну.

– Почему так рано? Мы ведь собирались задержаться.

– Его Векомир подгоняет. Возможно, потребуются наши клинки.

– Где?

– В землях поморян. Лучеврат, Сивер и отряды соседних племён вышибли Грифинов с венедских земель, а они, паскуды, к ляхам побежали. Так что по осени, скорее всего, начнётся вторжение.

– Но ведь князю-кесарю Владиславу Второму не до войны. У него с младшими братьями, Болеславом, Мешко и Генрихом, грызня идёт.

– Чего не знаю, Вадим, того не знаю. Видать, замирились ляхи, а иначе бы Векомир нас не трогал.

– Понятно.

– Кстати, – сотник сменил тему, – твой Немой сегодня ночью одного шведского воина на куски изрубил, я самолично это видел. Значит, не такой уж он слабак, как мне вначале показалось. Ошибался я в нём, признаю.

– Ястреб – воин хороший. Ему бы немного восстановиться после рабства и с мечом поработать. Но нет, он сразу в бой. И вот ещё что. Если хочешь сказать, что зря о нём плохое подумал, сам к нему подойди и скажи.

– Уже с ним переговорил. Он послушал, а я прощения попросил. Мне не зазорно… – Эти слова сотник произнёс уже в разбеге.

Он метнулся в воду и сильными мощными гребками поплыл вдоль берега, а я, проводив его взглядом, встал и направился в лагерь. И пока шёл, естественно, мыслями снова вернулся к ходу исторических событий.

Что такое не везёт и как с этим бороться? Только в паре мест прорехи на будущее залатали, данов и свеонов из грядущей большой войны вывели, а поморян на сторону Руяна перетянули, и тут незапланированное наступление поляков. Почему?! Ведь в моей реальности Владислав Второй проиграл своим родичам и через несколько лет, если я не ошибаюсь, должен бежать в Чехию, а оттуда в Австрию. Но нет, как выясняется, есть вероятность того, что он объединит свою армию с дружинами светлейших князей и пойдёт в Померанию восстанавливать Грифинов на троне и возрождать торжество католической церкви.

С чего бы вдруг такие несовпадения? С чего, с чего? Да с того, что наш противник, судя по всему, тоже не дремлет. Мы сделали ход, а цистерианцы и другие христианские ордены ответили. Черти бы побрали этих тёмных! Сидели бы себе тихо и спокойно в Риме и Константинополе, бились бы за Гроб Господень и Святой Град Иерусалим. Так нет же. Надо им волхвов добить, ой как надо, и они стараются изо всех сил, которых за ними весьма немало. Ну и ладно. Мы ещё поборемся, и ляхов, братьев-славян, если надо, в землю утрамбуем, и остальных защитников папы римского и константинопольского патриарха за ними следом отправим.

«Да уж, – подумал я, приближаясь к растянутому Торарином на кольях пологу и посматривая на пленных из Свенборга, которые немного в стороне от нашего лагеря стояли на коленях, истово молились и ждали смерти от рук свейских язычников, может, своих братьев по крови, – знал бы великий пророк иудейский Христос, как извратят его учение, наверное, дал бы обет молчания и сидел бы на попе ровно в родной деревне до самой смерти.

Впрочем, тёмным всё равно, чьим именем прикрываться. Не Христос с Яхве, так Дионис с Бахусом или Кернуннос с Эпоной. Главное – это порыв верующих. Надежда на то, что добрый дядя на небесах решит всё за него. Рабский отклик в человеческих сердцах и жизненная сила, которую отдают по-настоящему религиозные люди своим пастухам. Ну а всё остальное дело техники, поскольку идеология подстраивается и трансформируется уже по ходу движения. Вот против этих зомби мне приходится драться, и я буду делать это впредь. Ведь если мы сдадим Руян, то всё, привет – начнётся уничтожение народной родовой памяти. После чего – войны и крестовые походы на Русь, а я маму-родину люблю и уважаю не меньше, чем культуру венедов, и потому мне отступать некуда».

Швеция. Сигтуна. 6650 от С. М. З. Х.

После приказа Мстислава Выдыбая все части варяжского экспедиционного корпуса стали стягиваться в Сигтуну, и отряд сотника Доброги был одним из первых. Остальным группам, особенно тем, которые находились в предгорьях хребта Даларн к северо-западу от озера Меларен, вернуться было сложнее. Поэтому, разумеется, нам предстояло их дождаться, и только после этого мы могли погрузиться на корабли и отчалить. И если кто-то торопился на Руян, то я никуда не спешил, и причины для этого были.