Андрей Посняков - Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник)

Выехав на лесную опушку, Хуслай скривил тонкие губы:

– Где же твой человек, Сармак?

Сармак – старый знакомец Истомы – поморщился.

– Боюсь, этот предатель забыл, кому служит.

– Да пусть он подавиться нашим драгоценным камнем! – немедленно высказалась Юкинджа. – Давай-ка начнем без него, братец! Надо ведь мне испытать хоть когда-то подаренную тобой саблю.

– Помолчи, девица, – покачал головой Хуслай. – Время еще есть. Подождем, а уж если не появится этот Истома, тогда, что ж, обойдемся и без него.

Юкинджа обиженно поджала чуть припухлые губы.

– Не дуйся, сестрица, – с улыбкой взглянул на нее Хуслай. – Помашешь еще своей саблей – рука устанет. Вообще же, для женщины вовсе не это главное…

– Ах, не это? – Словно рассерженная рысь, Юкинджа спрыгнула с лошади. Подбежала к брату, выхватив саблю: – А ну-ка, бек, сразимся с тобой до первой крови! Посмотрим, что для кого главное. – Девушка азартно покачивала острым концом клинка. – Ну, ну, же…

– Отстань от меня со всякими глупостями, – недовольно отстранился от сабли Хуслай. – И помни, после смерти наших бедных родителей я для тебя – и мать, и отец. Вот захочу – и вздую тебя, чтоб не перечила мне! Да не шипи ты, знаешь ведь, как я тебя люблю.

– Знаю, братец, – улыбнувшись, Юкинджа засунула сабли в ножны. – Просто хотела немного потренироваться.

– Вот женю тебя, на муже и тренируйся, – под смех орды заявил бек. – Боюсь только, негде взять для тебя подходящего мужа. Побьешь ведь его и подчиняться не будешь.

– Не буду, – сверкнув глазами, кивнула девчонка и обернулась к всадникам. – Хохочете, словно жеребцы.

– А мы и есть жеребцы, Юкинджа! – со смехом ответил кто-то. – Вот, пограбив купцов, пойдешь за меня замуж? Я тебе красивое покрывало подарю.

– Засунь его себе, знаешь куда?

– Ладно, хватит ржать, – прикрикнул на всех Хуслай. – Кажется, идет кто-то… Нет, показалось. Ладно, больше ждать не будем. Как угомонятся купцы – так и начнем. Лазутчики высланы?

– Давно уже!

– Что ж, тогда в путь. Да смотрите у меня – чтоб ни одна упряжь не звякнула!

Тихо, словно волки, печенежская сотня исчезла во мраке ночи.

Они напали, как и всегда, внезапно. Только раздался вдруг среди ночи дикий разбойничий посвист, полетели стрелы, да с улюлюканьем вырвались из лесу всадники. Впрочем, их уже ждали. Первый десяток тут же попал в специально вырытую и замаскированную пожухлой травой яму. Кони ломали ноги, а всадники, переворачиваясь через головы, летели прямо в костер.

– Смотри, Радимир – вот мой первый! – азартно вскричал Снорри, нанося быстрый удар. Поверженный всадник захрипел, пораженный в горло. Скоро настал черед и второго, и третьего – панцири из коровьих шкур не являлись преградой для острия франкских мечей викингов. Хельги-ярл с удовлетворением наблюдал, как до того чутко притворявшиеся спящими люди проворно расправлялись с нападавшими. Те не ожидали подобного отпора и, судя по всему, тут же бы и скрылись, как делали обычно все кочевники, да только вот на обратном пути внезапно попадали в засеки, устроенные для них изобретательным ярлом. Это было ударом для печенегов – вместо купцов встретить настоящих воинов, вполне готовых к схватке. А тяжелые, груженые богатством ладьи, как только началась схватка, по знаку ярла быстро отошли на середину реки. Увидев это, печенеги завыли.

– Войте, войте, собаки, – натягивая тетиву лука, ругался Радимир. – На! Эх, мимо! Увертливый, сволочь…

– Это ты про кого? – подавая стрелу, поинтересовался Ирландец.

– Да во-он, видишь, на вороном коне рыжий мальчишка… Уложил уже немало наших. Ну, я его все-таки достану. Достану!

Размахивая мечом, Радимир бросился наперерез в гущу дерущихся. Сладостной смертоносной музыкой звенело железо мечей, и хрипы умирающих были тому достойным сопровождением.

– Радимир, у меня уже трое! – вытирая с лица кровавые брызги, оглянулся на приятеля Снорри, растрепанный, улыбающийся, счастливый. Много ли надо истинному викингу для счастья? Только музыка боя!

– Потом посчитаемся, – ухмыльнулся Радимир, без труда отмахиваясь от вражеских сабель. Выбравшись на край поляны, он осмотрелся. Ага, вот он, рыжий – взобрался прямо на камень, тот самый, со змеей, что высится над самой стремниной. Видимо, решил уйти вплавь.

– Врешь, не уйдешь! – Стиснув зубы, кривич, звеня кольчугой, побежал следом за рыжеволосым. Вот и камень. Высокий, холодный, скользкий. И как же рыжий так ловко на него взобрался? Впрочем, и он, Радимир, ничуть не хуже. А ну-ка…

Миг – и кривич уже был на вершине. Рыжий обернулся, сверкая глазами… и рысью бросился на Радимира…

– Да это же девка! – подумал кривич, падая вместе с врагом в черную воду реки.

После боя справляли тризну. Погибших, всех вместе, и врагов, и своих, сложили на большом кострище, сложенном из мертвых высохших деревьев, которые есть в любом лесу, надо только уметь искать… Повалил черный дым, и гулкое пламя взметнулось ввысь, в светлое утреннее небо.

читал хвалебную вису Хельги. —

– Никто не избегнет норн приговора, – хором повторили дружинники. Снорри, Ирландец, Никифор… Не было только Радимира. Не было его и среди павших. Правда, кто-то видел, как он падал со скалы в воду.

– Упал, и больше не вынырнул! – держась за раненую руку, взволнованно пояснял Имат. А Снорри плакал. Плакал, никого не стесняясь, и слезы градом стекали по его щекам.

– О, Радимир, названый брат мой! – сквозь слезы шептал он. – Ты спас меня от мечей алеманов, и от алчных когтей жрецов, и от гнилой ямы. А как славно мы веселились вместе в Сигтуне, с веселыми фризками? Ты видишь, Радимир, я плачу. Плачу от гордости за тебя, моего друга. Ведь ты – я знаю – в Валгалле, и девы Одина наряжают тебя в праздничные одежды. Я рад за тебя, Радимир, но все равно плачу. Не от зависти, нет, и не от горя. Просто мне будет очень не хватать тебя в этой жизни, хотя, быть может, мы вскоре с тобой и встретимся там, в Валгалле, в небесных чертогах Одина.

– Да, сейчас Радимир именно там, – обняв юношу за плечи, кивнул Хельги. – Жаль, мы не нашли его тело.

– Только не говори, что его унесли злобные духи воды! – жалобно произнес Снорри. – Ведь это не так, не так? Скажи же…

– Конечно не так, – утешил ярл. – Сам посуди. Ну, разве могут какие-то там водяные духи справиться с таким воином, как Радимир?

– Конечно, не могут, – воспрянул духом Снорри. – Вот и я так думаю. Значит, он все-таки в Валгалле. В Валгалле… Жаль только, с нами его уж больше не будет.

Снорри снова заплакал.

А погребальный костер горел, разгораясь все больше, и оранжевое пламя его отражалось в мокрых от слез глазах Снорри, в глазах Хельги-ярла, Вергела и в темных глазах Халисы.