Олег Дольский - Индикатор

На телефон Сабаева пришла эсэмэска. Он вяло поднял телефон и щурясь стал вчитываться в текст сообщения.

Писал Артур. Спрашивал о планах на вечер, не изменились ли.

«Мне бы твои заботы, продавец ручек», – огрызнулся мысленно Николай.

Рука с телефоном зависла, словно в невесомости, – он не знал, что ответить бывшему одногруппнику.

«Давай встретимся в 19:00 у входа на «Партизанскую». У меня там окончание работы», – настойчивый Олагин прислал ещё одно сообщение.

«Давай», – коротко подтвердил решение о встрече Николай и задумался. Ему внезапно захотелось встретиться со старым приятелем.

Уже чуточку воодушевлённый Николай подошёл к окну. Он был рад предстоящей встрече, ещё более рад он был наметившемуся решению проблем. Он уже предчувствовал: проблема будет точно решена.

До встречи оставалось ещё 4 часа. Сабаев включил кондиционер. С юго-запада в окна пробивался настойчивый солнечный свет, несущий флюиды тёплой майской радости.

На улице стояла вторая половина мая. Летняя духота ещё не накрыла Москву, она ещё только набирала силу. Столичный воздух, несмотря на некоторую загазованность, казался свежим и интригующим. Ещё не облетел с яблонь белый цвет, а уже и сирень готовилась объять пространство яркими красками распустившихся почек и чарующими ароматами стремящейся к своему пику весны.

Николай добрался на встречу с Артуром на метро. Уставшие от дневных забот люди вяло поднимались по ступенькам, ведущим вверх. «Партизанская» считалась станцией неглубокого заложения, и эскалатор, к сожалению, на ней предусмотрен не был.

На поверхности было оживлённо. Таксисты-бомбилы скучковались в стайку и, вальяжно покуривая, травили друг другу скабрезные байки. То тут, то там сновали люди разного пола и возраста, медным голосом твердя себе под нос заученную фразу: «Места в гостинице. Размещение. Недорого». Твердили мантру они, естественно, не для себя. Через дорогу размещался громадный гостиничный комплекс «Измайлово»: пять многоэтажных корпусов из стекла и бетона были построены ещё к «Олимпиаде-80», и найти в его раздольном номерном фонде пристанище не являлось трудной задачей. Небольшая часть номеров была арендована фирмочками типа «купи-продай». В одной из таких контор и трудился Артур Олагин, сдавший после рабочего дня своим боссам реквизит, выручку и, счастливый от того, что смена закончилась, шёл к жёлтому зданию метростанции на встречу с приятелем.

– Артур, вы сияете как медный грош, – Николай, размахивая кожаным портфелем, направился к приятелю. – Не иначе, как план сделан на все 200 %.

– Не без вашей помощи, сударь, – скромно улыбнулся Олагин. Он ещё нескоро забудет, как товарищ купил у него пачку ручек из соображений чистой милости.

– Ну что, где посидим?

Николай оглядел окрестность и через дорогу нашёл глазами пивной бар с летней верандой, которую предприимчивые рестораторы уже успели открыть, несмотря на то, что вечерние погоды были пока что весьма свежими.

– Вот туда мы и пойдём, – Николай захватил под рукав одногруппника, и они собрались переходить улицу.

– Мальчики, вам номер не нужен? Недорого, – базарная халда средних лет с прокуренным голосом не преминула прорекламировать им свои услуги.

Артур сдержанно ответил ей отказом: у деятелей торговли выработано умение контролировать свои эмоции. Николай же многозначительно поднял правую бровь, прыснул от смеха, но развивать подозрительную тему не стал.

На веранде, выстланной некрашеными деревянными досками и уставленной тоже деревянными, но проморёнными и пролакированными столами и стульями, было многолюдно.

Официант, бравый юноша с кавказскими корнями (иных здесь и не было), шустро всучил им меню.

Артур брезгливо взял его двумя пальцами и стал читать. Заламинированный листок формата А4 был обляпан жирными пятнами. С одной его стороны располагалась еда, а с другой – карта бара.

– «Всё гениальное – простынь», – отчего-то вспомнил Сабаев старую шутку «Русского радио».

– Эта простота, как говорится, хуже воровства, – продолжил пинг-понг фразеологизмов Олагин.

– А вы, мой друг, привереда, как я посмотрю! – иронично ответил визави.

Визави ничего не сказал солидному человеку с кожаным портфелем. Он понимал, что его настоящая позиция в социальном лифте не предполагает снобизма, понтов и излишеств. Однако человеческая натура, – вещь трудносгибаемая. Его недорогая кожаная куртка и дерматиновая сумочка через плечо, как он считал, – явления временного характера, и когда-нибудь он наверстает упущенное.

Решили заказать по кружке пива и салату «Цезарь».

Пиво оказалось чуточку прокисшим, а в «Цезаре» вместо куриного мяса оказалась ветчина из мяса индейки.

Друзья не потерпели глумления над классикой кулинарии, да и на прохладной улице хлебать пиво – удовольствие ниже среднего. Попросили вынести приговор.

Смуглый джигит принёс счёт – что особенно убило Николая с Артуром – без всякой положенной в таких случаях узенькой папочки/коробочки. Кавказец просто положил кассовый чек им на стол и стал ждать расплаты. Через полминуты, сграбастав своими чумазыми руками две пятисотки, он на некоторое время исчез в недрах кафе. Когда ребята уже в нетерпении стучали ногтями по столу, официант возвратился и, загадочно сверкая золотой фиксой во рту, вывалил им на стол кучу мелочи. Собрав мелочь, друзья бодро выдвинулись из этого отстойного места в ресторан, расположенный в холле одного из корпусов гостиницы.

На улице становилось по-вечернему зябко, и сквозняк, регулярно образующийся на площадке меж железобетонными высотками, буквально сбивал прохожих с ног.

В ресторане было немноголюдно. Основная масса посетителей – а это были больше командированные с печатью усталости на лицах – мирно ужинала, негромко беседуя между собой.

Заказали второе и водки. Когда водку пьёт один человек – это трагедия, когда водку пьют мужчина и женщина – это прелюдия, когда водку пьют две женщины – это начало пожара, а когда двое мужчин – это утечка информации.

Вот уже второй час Сабаев и Олагин перемывали кости, плавненько опустошая графинчик с беленькой. Надо отдать должное щедрости поваров: жаркое «Ухо слона» представляло собой громадный кусок свиной отбивной с картофельным пюре и помидорами черри. Видимо, у слонов действительно крупные органы слуха, поскольку ни один из друзей за час ещё не смог одолеть это блюдо, выложенное в тарелку диаметром с колёсный диск от внедорожника. Мясо было сочным, пюре душистым, и всё это вместе прекрасно скрадывало градус алкоголя и вносило в разговор элемент умиротворения.

Когда парни перемыли все кости, обсудив всех своих общих знакомых, беседа перешла в более частное русло.