Михаил Эм - Об экономике – с улыбкой (сборник)

С этого вечера Робинзон уже не нуждался в свежих овощах и фруктах.

Раковины слишком хрупкие. – Вынырливый Советник. – Баржа рядом с золотым рудником. – Переход на металлическое обращение. – Семейные коллективы и их налогообложение. – Зачем бухгалтеру дикобразы? – Строительство государственного моста. – Инцидент с Бузотером. – Рабство на необитаемом острове сменяется феодализмом.

Утром следующего, пятого по счету, дня своего пребывания на необитаемом острове Робинзон, в сопровождении Дуболома и Мозгоправа, проходил по центральной площади. Отовсюду слышались голоса туземцев, продающих товары:

– Весенняя скидка! Свежие ананасы всего за две раковины! Невероятно дешево!

– Кому пушистых долгоносиков? Кому пушистых долгоносиков?

– Продаю двухэтажную хижину с видом на лесной массив! На экологически чистой опушке!

Наблюдая за торговлей, Робинзон стал свидетелем такой сцены. Один туземец продавал улиток, которых не необитаемом острове с удовольствием употребляют в пищу, – то есть съедобных улиток, – а другой туземец у него покупал. Когда они совсем сговорились о цене и стали обмениваться товарами, случилось так, что кто-то из туземцев – кто именно, было непонятно, – сделал неловкое движение. В результате этого неловкого движения морская раковина, передаваемая в оплату за съедобных улиток, упала на землю и раскололась надвое.

– Смотри, что ты наделал, растяпа! – завопил негодующий продавец улиток.

– Да это же ты ее уронил, а не я! Сам ты растяпа! – вскинулся покупатель.

– Ну уж нет, теперь ты моих улиток не получишь!

И продавец попытался вернуть себе свой товар.

– С какой это стати, если я уже расплатился?! Это теперь мои улитки, – завопил покупатель, не думая возвращать съедобных улиток продавцу.

– Чем же ты расплатился?

– Раковиной, как договаривались.

– Ну и где она?

– Вон, на земле валяется. Я не виноват, что ты ее раскокал. В следующий раз аккуратней будешь.

Пока покупатель с продавцом так переругивались, Робинзон задумался на тем, что раковины в самом деле слишком хрупкие, чтобы использоваться в качестве средства платежа. Одно неловкое движение, как это только что произошло – и средство платежа становится средство неплатежа, для платежа непригодным.

«А нельзя ли, – подумал Робинзон, – приспособить в качестве средства платежа что-нибудь более прочное и вместе с тем нетяжелое, чтобы его было удобно брать с собой в дорогу? Еще было бы хорошо, чтобы это средство платежа можно было разделять на части, потому что раковины в этом отношении для купли-продажи совсем не годятся. Допустим, продавец договорился с покупателем о цене в половину раковины, причем у покупателя имеется целая раковина и он готов заплатить половину от нее, но как? Если раковину раскокать пополам, она станет никому не нужна, поэтому покупателю приходилось покупать товара больше, чем ему нужно: нужно купить фиников на половину раковины, а приходится покупать на целую раковину. А куда девать такую гору фиников, скажите пожалуйста?!»

Подумав так, Робинзон решил заменить раковины, используемые на необитаемом острове в качестве средства платежа, на что-нибудь более подходящее. Вот только на что?

– Скажите, друзья! – обратился он к находящимся на площади туземцам. – Не назовете ли вы самый прочный из местных материалов? Как вам известно, я нахожусь на необитаемом острове всего пятые сутки, поэтому не могу быть в курсе всего, тем более в то время, когда моя голова занята мыслями о наилучшем государственном устройстве.

В момент, когда Робинзон это произнес, из-под его подмышки высунулась чья-то голова, со словами:

– Я, дорогая Робин зона, готов показать вам самый прочный материал на острове. Можете обращаться ко мне за советами в любое время суток.

Впоследствии Робинзон часто обращался за советами к этому туземцу, имевшему обыкновение выныривать из-под его подмышки в нужный момент. Поскольку этот туземный выныра обожал давать советы, Робинзон прозвал его Советником.

Советник взялся проводить Робинзона в место, где, по его словам, находится самый прочный на необитаемом острове материал.

– Ты точно знаешь, где? – переспросил Робинзон.

Советник как будто оскорбился.

– Если Робин зона не верит, пускай спросит любого в деревне. Все равно не найдет во всей Северной оконечности никого более, чем я, преданного и бескорыстного.

– Хорошо, хорошо, – успокоил его Робинзон, а сам подумал:

«Какой обидчивый!»

Место, по уверениям Советника, отстояло довольно далеко от туземной деревни, а дорога была скверной.

Помимо обычной охраны, состоящей из Дуболома и Мозгоправа, Робинзон взял с собой четырех южан, наиболее сильных и рослых, которых задумал использовать в качестве носильщиков. Он мог себе это позволить, потому что содержал себя за счет государственной казны – то есть двадцатины, которую каждый туземец продолжал сдавать Робинзону, чтобы тот тратил продукты на общественное благо. Вот Робинзон и решил потратить часть государственной двадцатины на носильщиков. Почему нет, в самом деле?

«Не худо бы заменить двадцатину на пятнадцатину, – мелькнула у Робинзона дельная мысль. – Как только заменю хрупкие художественные раковины на новый материал, обязательно введу пятнадцатину. Сдается мне, что пятнадцатина более справедлива, чем двадцатина».

Пока же он велел выломать пару длинных и прочных шестов, а к ним несколько поперечных перекладин потолще, а когда приказание было исполнено, распорядился соорудить из принесенных шестов и перекладин паланкин – такую карету навроде носилок, которую везут не лошади, а государственные рабы. Затем велел рабам поднять паланкин на плечи, а сам, предвкушая легкий и безопасный путь, устроился сверху.

Ехать в паланкине оказалось намного удобней, чем идти пешком. Впереди шагал, указывая дорогу, Советник, за ним следовали рабы с паланкином на плечах и удобно развалившимся в нем Робинзоном, а замыкали процессию Дуболом с Мозгоправом, один из которых кушал ананас, сплевывая твердую кожуру на дорогу. Как видите, Робинзон не обманул охранников по поводу оплаты: он каждый час расплачивался с ними ананасами, получаемыми в государственную казну, а заинтересованные в ананасах охранники зорко высматривали малейшую для робинзонова здоровья опасность.

По счастью, никакой опасности не было – ни диких зверей, ни вороватых на руку южан, – поэтому все благополучно добрались до дальнего мыса необитаемого острова – самой северной точки Северной оконечности.

Ничего, кроме скал, на самой северной точке необитаемого острова не находилось.

Робинзон поначалу расстроился, подумав, что Советник хочет показать ему в качестве самого прочного на необитаемом острове материала обыкновенные скалы. Камни, из которых состоят скалы, – материал, без сомнения, весьма и весьма прочный, однако для использования в качестве денег они вряд ли годились. Выдалбливать из скал каменные жернова – такого в голову Робинзона придти, разумеется, не могло. Робинзон хотел заменить хрупкие художественные раковины чем-нибудь еще, а чем – ему самому не было известно.