Бана - Кадамбари

Как лужайка цветущих лотосов, омытая ливнем, небо было омыто пылью с земли, белой, будто пена Молочного океана. Как опахало из выцветших перьев павлина, диск солнца потускнел, став серым от густой пыли. Как потрепанное шелковое знамя, потемнела от пыли небесная Ганга. Не в силах снести тяжкую поступь войска, земля словно бы обратилась в пыль и устремилась в мир бессмертных богов, чтобы вновь попросить облегчить ее бремя {208} 208 …вновь попросить облегчить ее (земли) бремя. — В ряде мифов земля, явившись на небо в виде коровы, просила Брахму избавить ее от бремени асуров. . Сделав серым стяг колесницы солнца, без остатка выпив солнечный жар, но и сама как бы им сожженная, пыль снова падала в волны океана. И тогда земля, как если бы уже наступила гибель мира, казалось, вошла в собственное лоно, или в воды океана, или в утробу бога смерти, или в глотку Шивы, или в тело Нараяны, или в яйцо Брахмы {209} 209 Яйцо Брахмы. — См. примеч. 17. . День как бы был сотворен из одной земли, пространство — вылеплено из глины, небо превратилось в пыль, и все три мира, неразличимые, слились воедино.

Вскоре, однако, от фонтанов белой, как волны Молочного океана, воды, которую во все стороны из хоботов разбрызгивали слоны, от капель мускуса, которые они сбрасывали с себя, когда шевелили ушами, от потоков слюны, льющейся с губ лошадей, когда они ржали, пыль улеглась и пространство вновь просветлело. Тогда, глядя на несметное войско, словно бы вынырнувшее из вод океана, и преисполнившись изумления от этого зрелища, Вайшампаяна сказал Чандрапиде: «Царевич! Разве есть что-либо на свете, чем еще не завладел великий царь царей божественный Тарапида и что хочешь ты теперь завоевать? Есть ли страна, не покоренная им, которую ты собираешься покорить? Есть ли крепость, им не захваченная, которую ты захватишь? Есть ли земли, ему не подвластные, которыми ты овладеешь? Есть ли сокровища, им не добытые, которые ты добудешь? Есть ли цари, перед ним не склонившиеся? Кто в знак покорности ему еще не прикладывал к своей голове ладони, нежные, как бутоны лотоса? Чьи лбы, украшенные золотым ободом, не шлифовали пол в его Приемном зале? Чьи драгоценные короны не касались ножек его трона? Кто, точно привратник, не держал перед ним жезла, не обмахивал его опахалом, не приветствовал его пожеланием победы? У кого на короне резные звери не вкушали светлые, как струи воды, лучи от ногтей на его ногах? А теперь все эти владыки земли, гордые своей мощью, готовые в неудержимом порыве дойти до каждого из четырех великих океанов, равные Дашаратхе, Бхагиратхе, Бхарате, Дилипе, Аларке и Мандхатри, славящиеся своими предками, совершившие жертвоприношение сомы, — все они покорно принимают на освященные водой помазания драгоценные зубья своих корон благословенную пыль с твоих ног, словно золу, оберегающую от зла. На этих царях, словно на горах Кула, держится земля, а ты держишь в своих руках их армии, затопившие десять сторон света. Взгляни: куда ни бросишь взор, всюду видишь воинов, которых, кажется, исторгает подземный мир, порождает утроба земли, источают стороны света, выплескивает небо, плодит день. Думаю, что земля, страждущая под бременем неисчислимого войска, вспоминает теперь о похожем смятении великой битвы бхаратов {210} 210 …великой битвы бхаратов. — Имеется в виду битва на поле Куру потомков царя Бхараты — пандавов и кауравов, которая описана в «Махабхарате» и в которой, по утверждению эпоса, принимали участие чуть ли не все народы и царства Индии. . Солнце блуждает среди леса флагов, словно бы желая их сосчитать, и, кажется, спотыкается об их верхушки. Земля, купаясь в потоках мускуса, который непрерывно источают слоны и который пахнет кардамоном, оглушенная жужжанием пчел, слетевшихся на этот запах, кажется захлестнутой черными водами реки Ямуны. Вереницы вымпелов, белых, как луна, занавесили все стороны света и кажутся реками, устремившимися в небо в страхе быть вытоптанными грозно ступающим войском. И как не дивиться тому, что еще не распались скрепы земли — го́ры Кула, что сама земля под напором войска еще не раскололась на тысячу кусков, что еще не подогнулись головы царя змей Шеши, придавленные тяжестью стольких армий и уже бессильные поддерживать сушу!»

Беседуя с Вайшампаяной, Чандрапида прибыл в военный лагерь, в котором было возведено множество арок, воздвигнуты тысячи походных домов из тростника, раскинуты палатки из яркой белой ткани. Спешившись, Чандрапида приступил к исполнению каждодневных царских обязанностей. И хотя собравшиеся вокруг него цари и советники пытались развлечь его разного рода рассказами, день этот он провел в печали, ибо сердце его томилось из-за новой разлуки с отцом. Так прошел день, а ночью он большей частью бодрствовал, развевая сон разговорами с Вайшампаяной, возлежавшим неподалеку на собственном ложе, и с Патралекхой, покоящейся по другую сторону от него на расстеленной прямо на земле циновке. И говорили они друг с другом о Тарапиде, о Виласавати, о Шуканасе.

На рассвете Чандрапида поднялся и возглавил войско, которое в должном порядке, непрерывными маршами и на каждом марше возрастая числом, стало продвигаться вперед и на своем пути сотрясало землю и колебало горы, убыстряло течение рек и осушало озера, опустошало леса и сравнивало с землей холмы, засыпало ущелья и протаптывало долины. Покоряя непокорившихся, возвышая падших, ободряя напуганных, защищая беззащитных, истребляя нечестивых, сокрушая противящихся, коронуя новых государей, собирая сокровища, принимая дары, налагая дань, учреждая законы, воздвигая памятные стелы, возводя триумфальные колонны, издавая указы, почитая брахманов, привечая мудрецов, охраняя отшельников, обретая любовь народа, проявляя мужество, умножая величие, стяжая славу, утверждая благонравие, сея добрые деяния, Чандрапида, как он того и хотел, постепенно проложил дорогу через всю землю и осыпал пылью, поднятой его войском, воды всех морей, опустошил леса вдоль всех морских берегов. Сначала он завоевал Восток, затем — Юг, отмеченный звездой Тришанку {211} 211 …Юг, отмеченный звездой Тришанку… — Царь Тришанку (см. примеч. 36 ), сброшенный Индрой с неба, по воле мудреца Вишвамитры получил бессмертие и стал созвездием в южной части неба. , затем — Запад, которому покровительствует Варуна {212} 212 …Запад, которому покровительствует Варуна… — См. примеч. 148. , затем — Север, расположенный под созвездием Семи Риши {213} 213 …Север, расположенный под созвездием Семи Риши. — См. примеч. 111. . Так в течение трех лет он прошел землю, опоясанную рвом из четырех океанов, и покорил все ее континенты.

После того как в указанной очередности Чандрапида завоевал всю землю и уже возвращался домой, случилось так, что неподалеку от Восточного океана ему пришлось усмирить племя киратов, живущее на горе Хемакуте вблизи Кайласы, и захватить их столицу — город Суварнапуру. Там он остановился на несколько дней, чтобы дать отдых войску, утомленному долгим походом, и однажды, оседлав Индраюдху, выехал из города на охоту. Углубившись в лес, он вдруг заметил пару киннаров, спустившихся по своей прихоти с горной вершины. Поскольку с подобными существами он никогда не встречался, то почувствовал любопытство и, пытаясь их поймать, начал осторожно к ним приближаться, Но и они никогда прежде не видели человека и, напуганные, пустились бежать. Преследуя их на Индраюдхе, чью резвость он удваивал, поддавая ему в бока пятками, Чандрапида в одиночку далеко ускакал от своего войска. Им владела единственная мысль: «Вот-вот я их поймаю, вот-вот они уже пойманы!» — и с присущей ему неслыханной быстротой Индраюдха в одно мгновение, будто одним прыжком, перенес его, оставшегося без свиты, на расстояние в пятнадцать йоджан от прежнего места. Тут Чандрапида увидел, что пара киннаров, которую он преследовал, взобралась на вершину ближайшей горы. Продолжать преследование он не мог из-за обступивших вершину скал, и, когда киннары вскарабкались на гору, Чандрапида медленно отвел от них взгляд и, заметив, что за время скачки и он сам, и Индраюдха от усталости сплошь покрыты потом, придержал своего коня.