Анхель Аранго - Кубинский рассказ XX века

— О чем спор? — поинтересовался Пата.

— Да ни о чем, — ответил Кути, — просто Башка много о себе воображает.

— Чего вы по поделили? — полюбопытствовал Чео. Кути объяснил ему, что речь идет о планете. — Планете? А что такое планета?

Каскете поторопился ответить, заявив, что планета все равно что звезда. Но оборванец объяснил им, что некоторые звезды из тех, что мы называем звездами, на самом деле планеты.

— А другие? — спросил Каскете. — Что ж тогда они?

— Настоящие звезды, — пояснил оборванец. — Среди точек, мерцающих ночью в небе, есть звезды и есть планеты.

На какое-то мгновение воцарилась тишина. Башка сплюнул и заявил:

— Вот и я говорю: есть звезды, а есть планеты. Луна, к примеру, планета.

— Луна — спутник, — поправил его оборванец.

Кути рассмеялся:

— Тоже мне знаток нашелся! Выдумал такое! Луна — планета! Ничегошеньки-то ты не знаешь, болван!

— Сам ты ничего не знаешь!

— Он нарочно подначивает сумасшедшего, — шепнул Чео на ухо Пате, а вслух предложил:

— Почему бы нам не позвать Орландито?

— Орландито? Зачем? — удивился Кути.

— Он смыслит в этих делах не хуже сумасшедшего. А вы не знали?

— О чем?

Тут Башка хлопнул себя ладонью по лбу, повернулся к оборванцу и, дернув его за рукав пиджака, воскликнул:

— А, черт, совсем забыл! Ты разве не знаешь, что Орландито живет с одной из тех тварей, о которых ты говоришь…

Оборванец, недоверчиво оглядел всю компанию. Он чувствовал, что в этих словах кроется какая-то каверза. Одна из тех, которая неизбежно приводила его к бурной вспышке гнева, словно под ним взрывалась бомба.

Каскете и Пата хохотали, удовлетворенно потирая колени.

— О чем это он, Чео? — спросил Кути.

Чео подтолкнул Башку:

— Расскажи ты.

Башка положил одну руку на плечо оборванца, а другую на плечо Кути и, озираясь но сторонам, словно собирался сообщить какую-то тайну, произнес:

— Знаете, ребята, Орландито живет с марсианкой… Клянусь божьей матерью, я не вру! Он сам признался мне. Говорит, что она явилась сюда на летающей тарелке, одной из тех… Не смейся, ты!

Пата отскочил в сторону и захлопал в ладоши.

— Ай-ай-ай! Хочешь провести меня? Меня?

— Чтоб мне провалиться на этом месте, Пата, если я вру! Он сам болтает об этом повсюду. Человек двадцать уже видели его с ней. Клянусь божьей матерью, Пата! Спроси хоть у Пако, если не веришь; он тоже ее видел. И говорит, что она красная, прозрачная и без ума от Орландито. Черт подери! Я думал, вы знаете! А ты тоже не знал, Чудовище?

Оборванец нахмурился. Кути прыснул от смеха и, хлопнув Башку по плечу, сказал:

— Да он треплется! А ты поверил? Вот дурак!

— Не то чтобы поверил! Но сумасшедший без конца говорит про этих тварей… Уверяет, что они здесь! И Орландито вряд ли станет врать приятелям… А ты как считаешь, профессор?

Лицо оборванца покрыла мертвенная бледность.

— Вы не должны так шутить, — сказал он.

— Никто и не шутит, профессор, — ответил Чео. — Мне рассказал об этом Пако. Он говорит, что она красива, будто ангел.

— Чертовски красива! — вставил свое слово Башка.

— Вы не должны так шутить, — повторил оборванец.

— Да что ты, сумасшедший. Мы и не думаем шутить. Тебе правду говорят. Ты же сам всех уверял, что эти твари явились сюда! Вот они и явились.

— Пусть он сам скажет, так это или нет. Ну что? Зовем?

— Конечно, — подхватил Пата. — Я позову его, он в баре на углу улицы.

Пата побежал за Орландито, а оборванец воспользовался случаем, чтобы незаметно улизнуть.

— Где сумасшедший? — спохватился Чео, оглядываясь по сторонам.

— Вон он! — воскликнул Кути и позвал: — Сумасше-е-дший!

Каскете бросился вслед за оборванцем и настиг его, когда тот уже сворачивал на улицу Лус. Он буквально силком приволок его назад.

— Давай его сюда, — сказал Чео. — Сейчас придет Орландито.

Они видели, как Пата разговаривает о чем-то с Орландито, показывая то на сумасшедшего, то на небо. Орландито пятился от подступавшего к нему Паты, который был таким грязным, точно его вываляли в пыли. Сам же Орландито был, как всегда, в костюме ив чистого полотна, отутюженном до блеска. Он подошел к компании, держа в руке стакан с пивом; налившиеся кровью глаза едва виднелись из-под отяжелевших, вспухших век.

— Послушай, Орландито, — начал Кути, — говорят, ты путаешься с марсианкой, одной из тех… А вот сумасшедший не верит, думает, мы врем. Скажи ему, что это не брехня!

— Мне рассказывал об этом Пако, — поддержал приятеля Чео. — Так это верно или нет?

Орландито отпил глоток пива.

— Верно! А вам-то какое дело?

— Говорят, она красная! — сказал Каскете.

— Как помидор, дружище, — подтвердил Орландито, улыбаясь. Пата с удивлением уставился на него.

— И будто у нее крылья и она прозрачная?..

— Как стекло! — добавил Кути.

— Да в чем, собственно, дело, ребята? Какая разница, красная она, зеленая или желтая? Для меня она хороша любого цвета и в любом виде.

— И она марсианка? — изумился Каскете.

— Что поделаешь, ребята, — ответил Орландито, — но Гаваны мне уже не хватает…

Пата шепнул на ухо Кути:

— Ну, дает! По-моему, он рехнулся!

А Кути ответил ему:

— Да он пьян в стельку!

Оборванец шагнул вперед, шумно отхаркался, достал ворох грязных листков, лежавших в одном из карманов его пиджака, и приблизился к Орландито.

— Так вы утверждаете, что с вами живет существо из другого мира? Не могли бы вы описать его? Каково оно?

— Чего он от меня хочет?

— Да ему интересно знать, какая из себя твоя краля, — пояснил Кути. — Он смыслит в этих делах не хуже тебя. Расскажи ему, какая она.

— Да, да, расскажи, — подхватил Башка, — и про планеты тоже, он в них тоже хорошо разбирается. Верно, сумасшедший? Он и свихнулся-то оттого, что слишком много знал.

— Какая она? — повторил свой вопрос оборванец.

— Просто загляденье! Как бы это тебе объяснить, сумасшедший…

— Да скажи ты ему наконец, какая она! — наседал Пата.

Орландито одернул на себе рубашку, расправил стрелки брюк, отошел немного в сторонку от собравшихся, чтобы не испачкаться, закрыл глаза и произнес, словно воскрешая в памяти прекрасное видение:

— Она как облако, душистое… воздушное… нежное… Движется мягко, плавно. — И вдруг, открыв глаза, воскликнул: — Она — богиня, ребята!

— Ну и ну! — выразил свое восхищение Пата.

Оборванец заглянул в глаза Орландито и спросил:

— С какой она планеты? Откуда явилась?

— Откуда?.. — продолжал Орландито, самодовольно поглаживая себя по животу. — Она говорит, что явилась с Луны, оттуда… На летающей тарелке… чтобы отыскать меня. Она сатурнянка.

— Что? — не поверил своим ушам оборванец.

— Да, старик, она сатурнянка. Так, кажется, называют женщин-марсиан?