Чарльз Диккенс - Том 3. Посмертные записки Пиквикского клуба (Главы XXXI — LVII)

— Безумный человек! — сказал мистер Пиквик, и глаза его сияли.— Безумный человек!

— О, это хуже безумия, это, знаете ли, какое-то раболепство,— отозвался Лаутен, с презрительной миной занимаясь своим пером.— Он говорит, что это его единственный друг и он к нему привязан и так далее, в том же духе. Ну что ж, дружба — дело хорошее; вот, например, в «Пне» все мы — друзья-приятели за нашим грогом, когда каждый сам за себя платит, но жертвовать своими интересами для другого — как бы не так! У человека должны быть только две привязанности: первая — к своей собственной особе, вторая — к женскому полу. Вот как я на это смотрю, ха-ха-ха!

Мистер Лаутен закончил свою речь веселым саркастическим смехом, но смех этот преждевременно оборвался, когда на лестнице раздались шаги Перкера. Едва услышав их, Лаутен с поразительным проворством взлетел на свой табурет и начал усердно писать.

Приветствия, которыми обменялись мистер Пиквик и его поверенный, были дружескими и сердечными, но не успел клиент опуститься в кресло, как послышался стук в дверь и чей-то голос осведомился, здесь ли мистер Перкер.

— Эге!— воскликнул Перкер.— Это один из наших приятелей бродяг — Джингль, собственной персоной, уважаемый сэр. Желаете его повидать?

— А как вы думаете? — нерешительно спросил мистер Пиквик.

— Я бы советовал вам повидаться с ним. Эй, сэр, как вас там зовут, пожалуйте!

Повинуясь этому бесцеремонному приглашению, Джингль и Джоб вошли в комнату, но увидев мистера Пиквика, остановились в некотором смущении.

— Ну, разве вы не знаете этого джентльмена? — сказал Перкер.

— Еще бы не знать,— ответил мистер Джингль, шагнув вперед.— Мистер Пиквик——глубоко вам благодарен——спасли жизнь——человеком меня сделали ——никогда не раскаетесь, сэр.

— Очень рад это слышать,— отозвался мистер Пиквик.— Вид у вас теперь гораздо лучше.

— Благодаря вам, сэр,——большая перемена——Флит его величества——нездоровое место——весьма,— сказал Джингль, покачивая головой.

Он был одет прилично и опрятно, так же как и Джоб, который стоял за его спиной, прямой, как палка, смотрел на мистера Пиквика, и лицо у него было каменное.

— Когда они едут в Ливерпуль? — обратился мистер Пиквик к Перкеру.

— Сегодня вечером, сэр, в семь часов,— сказал Джоб, выступив вперед,— с городской каретой, сэр.

— Места заказаны?

— Заказаны, сэр.

— Вы твердо решили ехать?

— Да, сэр,— ответил Джоб.

— Что касается экипировки, необходимой для Джингля,— сказал Перкер, обращаясь к мистеру Пиквику,— я договорился, чтобы каждую четверть года вычитали небольшую сумму из его жалованья, и при аккуратных вычетах расходы будут покрыты в течение года. Я решительно возражаю, мой дорогой сэр, против того, чтобы вы что-либо для него делали, если он не постарается заплатить долг, а это зависит от желания работать и хорошего поведения.

— Правильно,— с твердой решимостью заявил Джингль.— Ясная——голова——человек——видавший виды——совершенно справедливо——вполне.

— Договорившись с его кредитором, выкупив его одежду у ростовщика, содержа его в тюрьме и уплатив за проезд,— продолжал Перкер, игнорируя замечание Джингля,— вы уже выбросили свыше пятидесяти фунтов.

— Не выбросили,— быстро перебил Джингль.— Все будет——выплачено——усердная——работа——накоплю——до последнего фартинга. Быть может, желтая лихорадка——ничего не поделаешь——если не…

Тут мистер Джингль запнулся, ударил кулаком по тулье своей шляпы, провел рукой по глазам и сел.

— Он хочет сказать,— вмешался Джоб, подойдя ближе,— он хочет сказать, что, если желтая лихорадка не отправит его на тот свет, он вернет эти деньги. Если уцелеет, он их вернет, мистер Пиквик. Я позабочусь об этом. Я знаю, что вернет, сэр,— твердил Джоб.— Я даже поклясться могу… Вот увидите, могу поклясться.

— Хорошо, хорошо! — перебил мистер Пиквик, который, желая оборвать перечень благодеяний, давно уже бросал грозные взгляды на Перкера, но тот не обращал на них никакого внимания.— Будьте осторожны, мистер Джингль, не участвуйте в отчаянных крикетных матчах, не возобновляйте знакомства с сэром Томасом Блезо, и я не сомневаюсь, что ваше здоровье окрепнет.

В ответ на эту шутку мистер Джингль улыбнулся, но вид у него был сконфуженный, и мистер Пиквик заговорил на другую тему:

— Не знаете ли вы случайно, что сталось с одним из ваших приятелей — довольно скромным человеком, с которым я познакомился в Рочестере?

— Мрачный Джимми? — спросил Джингль.

— Да.

Джингль покачал головой.

— Ловкий парень——чудак, талантливый шарлатан ——брат Джоба.

— Брат Джоба? — воскликнул мистер Пиквик.— А ведь и в самом деле, если присмотреться, замечаешь сходство.

— Все находили, что мы похожи, сэр,— сказал Джоб, а в уголках его глаз как будто притаилось лукавство,— но я был всегда серьезнее его. Он эмигрировал в Америку, сэр, потому что здесь ему было не по себе — слишком много внимания на него обращали,— и с тех пор мы ничего о нем не слышали.

— Должно быть, этим объясняется, почему я так и не получил «Страничку повести из жизни», которую он мне обещал прислать в то утро на Рочестерском мосту, когда как будто подумывал о самоубийстве,— с улыбкой сказал мистер Пиквик.— Кажется, можно не спрашивать о том, был ли его мрачный вид естественным или напускным.

— Он мог притвориться кем угодно, сэр,— сообщил Джоб.— Вы должны почитать себя счастливым, что так легко от него ускользнули. При близком знакомстве он мог бы оказаться еще опаснее, чем…— Джоб посмотрел на Джингля, запнулся и, наконец, закончил:— чем даже я сам.

— Многообещающая у вас семейка, мистер Троттер,— сказал Перкер, запечатывая письмо, которое только что написал.

— Да, сэр,— согласился Джоб.— Совершенно верно.

— Надеюсь,— со смехом продолжал маленький законовед,— что вы не оправдаете ее надежд. Когда прибудете в Ливерпуль, передайте это письмо агенту и разрешите мне, джентльмены, дать вам совет: ведите себя скромно в Вест-Индии. Если вы упустите этот случай, вы оба заслуживаете виселицы, и она вас не минует — в этом я не сомневаюсь. Теперь оставьте нас. Нам с мистером Пиквиком надо поговорить о других делах, а время дорого.

С этими словами мистер Перкер взглянул на дверь, явно желая сократить процедуру прощания.

И мистер Джингль ее сократил. В нескольких словах он поблагодарил маленького поверенного за доброту и столь быстро оказанную помощь, потом, повернувшись к своему благодетелю, несколько секунд молчал, словно не знал, что сказать и как поступить. Джоб Троттер помог ему выйти из затруднительного положения: отвесив смиренный и благодарственный поклон мистеру Пиквику, он ласково взял своего приятеля под руку и вывел его из комнаты.