Петр Радченко - На заре

— Я вас не понимаю, господин хорунжий, — перебил его Крыжановский, и под широкими его усами дрогнули уголки губ.

— Я думаю, — шаря угрюмыми глазами перед собой, продолжал Матяш, — жестокие меры до добра не доведут. Истреблять надо явных врагов. Но сочувствующих совдепам мы не должны трогать, ежли хотим выиграть войну. С таким народом нам треба искать общий язык. А главное — мы обязаны зараз же приступить к созданию полков из казаков, которые охотно бы вступали в наши ряды, верой и правдой служили общему нашему делу, не щадя своей головы, боролись бы супротив злейшего врага всего казачества — большевиков!

Гости до некоторой степени были шокированы дерзким выступлением хорунжего, переглянулись меж собой.

— Погодь, Андрей, — Бородуля приподнял руку. — Ты против бессмысленных репрессий. А мы разве за поголовное душегубство? Будем наказывать самых ярых.

— Господин хорунжий, — раздраженно вмешался Бейкер в разговор. — Мы призваны вместе с вами вести общую борьбу против Советской власти. И эта борьба будет проходить не на жизнь, а на смерть, будет кровопролитной, жестокой!

— Мы сейчас не будем вдаваться в дискуссию, — категорически заявил Крыжановский. — Этот вопрос давно уже решен, и от него командование в лице генерала Хвостикова отступать не будет. — Он перевел взгляд на американского представителя: — Прошу, господин полковник.

Полли выпрямился и некоторое время глядел молча на притихших казаков, потом сказал:

— Господа офицеры, я должен предупредить вас. В настоящее время основная наша задача состоит в том, чтобы как можно больше взять хлеба у населения. Помните, хлеб в наших руках — это уже ключ к победе. Хлеб нужен не только для вашей армии, но и для покрытия тех долгов, которые вы обязаны уплатить нам за поставленное вам оружие.

Казаки потупили головы, затихли.

После совещания генерал Крыжановский, англичане и американцы уехали в монастырь.

Машины мчались по лесной дороге, охраняемой пехотными пикетами.

— Обратите внимание, эмиссар, — сказал Полли своему попутчику. — Какой великолепный воздух в этих краях!

— Да, — многозначительно протянул Бейкер, — воздух в этих местах чудесный, но… здесь, того и гляди, как я убедился, можно получить пулю в лоб.

Полли откинулся на спинку сиденья, помолчал минуту, потом воскликнул:

— Не сокрушайтесь, мой друг! Все будет хорошо. Большевиков мы разгромим, и этот богатый край в скором времени станет нашей колонией… Я уже побывал на золотых приисках. В собственных руках держал слитки золота. Хотите, я покажу вам карту полезных ископаемых Кавказа?

— Вы уже достали карту? — оживился Бейкер.

— Меня снабдил один здешний промышленник, бывший предприниматель нефтяных промыслов.

Машины, поднимая пыль и сухие листья, приближались к монастырю. На пути все чаще и чаще попадались казачьи разъезды.

Вдоль монастырской ограды стояли повозки, нагруженные продовольствием, боеприпасами, фуражом. Тут же были привязаны и лошади в седлах и сбруе.

Неподалеку меж деревьями виднелись две пушки: одна английского образца, другая — русского.

Бейкер указал на первую:

— Это наша.

— Осталась после Деникина, — ответил Полли.

Слышались голоса, раздавались песни, где-то пиликала гармошка.

Машины въехали во двор монастыря, остановились у колокольни. Крыжановский вылез из кузова и вместе с подошедшими иностранцами поднялся по ступенькам в башню, где дожидался их Набабов с офицерами.

Отдали честь друг другу.

— Мы предлагаем такой проект, господин генерал-майор, — подойдя к карте, развернутой на столе, сразу же начал докладывать Набабов. — Вот здесь, с правого фланга, атаковать противника в Кавказской.

Полли выслушал его и обратился к генералу:

— Когда же вы думаете возобновить наступление?

— Это будет зависеть от продвижения наших главных сил на армавирском направлении, — ответил Крыжановский, присаживаясь у окна.

— Ничего не понимаю! — возмутился Бейкер. — Мы с вами имеем определенную договоренность, господин генерал-майор, что ваша дивизия будет занимать Кавказскую и сейчас же начнет наступление на нефтяные районы.

— Совершенно верно, — подтвердил Крыжановский. — Но нам нужна передышка.

Бейкер развел руками.

— Задержка. Это очень плохо. Вы тем самым нарушите наш общий план.

Полли недобро взглянул на генерала.

— Мы условились с вами, — продолжал он настоятельным тоном, — прежде всего вы должны освободить от большевиков нефтяные районы.

У Крыжановского дрогнула нижняя губа, на лице расплылась сухая улыбка.

— Учтите, господин полковник, — растягивая слова, заговорил он предупредительным тоном, — мы имеем дело с большевиками. С ними бороться не так-то просто.

— Наше правительство никогда не отказывало вам, господин генерал-майор, — добавил Бейкер. — Нужны вам винтовки, пулеметы, пушки, танки и самолеты — пожалуйста. Вы только добросовестно воюйте.

— Дело не в оружии, господин эмиссар, — возразил Крыжановский, подумав. — Основную роль играют люди, а их пока мало у нас. Денька два-три все же придется нам задержаться. Авось все будет хорошо.

— Что ж, — сказал Полли, — мы подождем, господин генерал-майор.

Крыжановский приказал офицеру проводить представителей в отведенную им комнату. Полли и Бейкер покинули приемную.

Явился Бородуля. Взяв Крыжановского под локоть, он шагнул с ним к окну, прошептал:

— Вас просила мать Рафаила, чтобы вы не стреляли по коммуне.

— Что за прихоть? — удивился Крыжановский.

— Это имение ее отца.

Поздней ночью в штаб прискакал связной от Хвостикова и сообщил Крыжановскому, что 3-я отдельная казачья кавбригада Воронова двумя клинами прорвала оборону армии возрождения России в районе Невинномысской и Армавира, и хвостиковцы вынуждены были отступить почти до реки Чамлык. Главнокомандующий приказал немедленно прекратить наступление левофланговым частям фронта до особого распоряжения и перейти к обороне.

Штабные подавленно молчали.

— Да… Весть нехорошая.

— Где же сейчас большевики? — спросил Набабов.

— В десяти верстах от Синюхи, — ответил связной.

Генерал вытер на лбу испарину, сел в кресло.

Кавбригада 14-й кавалерийской дивизии по приказу командования IX Красной армии срочно была переброшена на южную окраину Кавказской.

Батарея расположилась на опушке общественного леса. Пулеметные тачанки укрылись между густыми деревьями, в зарослях и оврагах. Здесь же стоял уже в полной боевой готовности рабочий отряд кавказского депо и железнодорожного узла, готовый по первому сигналу вступить в бой с бандой.

В окопах, которыми был опоясан лес и вся окраина поселка, расхаживали красноармейцы.