Петр Радченко - На заре

— Да, в Царицынской даче дела неважные, — согласилась игуменья. — Если не помогут отряду леса, то гибель неизбежна.

— Да, там обстановка сложная, — сказал Хвостиков. Отряд зажат со всех сторон большевиками.

— Кстати, недавно у меня был Ипполит Иванович Губарь, — вспомнила игуменья.

— А, врангелевский разведчик, — покивал головой Хвостиков. — Я с ним тоже встречался. Рассматривает Кубань, изучает настроение казаков.

— Тяжело ему, — сожалеюще сказала игуменья.

— А кому сейчас из нас легко? — Хвостиков остановил на ней вопросительный взгляд. — Мы все рискуем, Вера Аркадьевна, ради спасения России.

— Это верно, — согласилась с ним игуменья. — Но нервы так напряжены… — Она улыбнулась краешками губ и, подняв палец, предупредила: — Вы должны знать, Алексей Иванович. Я ведь играю роль вашей противницы.

— Понимаю, понимаю. — Хвостиков развел руками: — Иначе нельзя.

— Вот я и решила влезть в овечью шкуру, — захохотала игуменья. — Хочу большевичков за нос поводить.

— Конечно, тебя может спасти одна лишь конспирация, — согласился с нею Хвостиков.

— А как будет называться ваша армия? — полюбопытствовала игуменья.

— Я думаю назвать ее «Армией возрождения России», — сказал Хвостиков. — Именно в этом названии заключается весь наш политический курс.

— Какова же, если не секрет, предположительно будет ее численность?

— По моим скромным подсчетам — не менее тридцати тысяч. Это, так сказать, для начала.

— Замечательно! — одобрительно воскликнула игуменья. — Когда же вы думаете взять от меня отряд?

— Все будет зависеть от обстановки, — ответил Хвостиков с небольшой заминкой. — Вернее, от того, как мы подготовимся к выводу отряда. Разумеется, желательно это сделать поскорее, чтобы не повторить ошибку есаула Живцова.

— Да, да, — оживленно подхватила игуменья. — Я так опасаюсь этого.

— Риск, конечно, неизбежен, — сказал генерал. Возможны и неудачи, но главное — верить в успех дела.

— Куда же наш отряд направится? — поинтересовалась игуменья.

— В Преградную [125] Преградная — станица в Урупском районе Карачаево-Черкесской Республики. Административный центр Урупского района. Преградная входила в Баталпашинский отдел Кубанской области. — прим. Гриня , — ответил генерал и, забарабанив пальцами по подлокотнику кресла, вздохнул мечтатель но: — Ах, скорее бы сколотить армию и начать активные действия!

Игуменья поправила на коленях черное платье и, всматриваясь большими карими глазами в лицо генерала, спросила:

— А как ваша супруга, Алексей Иванович?

— Я вынужден был оставить ее в Кисловодске, — сказал Хвостиков, — после боев с красными. Что с нею теперь, ничего не знаю.

— Какой ужас! — всплеснула руками игуменья. — Ее же расстреляют большевики!

Хвостиков резко встал, пожал плечами, заглянул в трюмо.

— Безусловно, могут и расстрелять, если она попадется им. Но около нее два ее брата и врач. Они затем и остались, чтобы уберечь ее от красных.

— На вашем месте, Алексей Иванович, я ни за что бы не оставила ее там.

— Я не мог поступить иначе, — угрюмо заявил Хвостиков. — Мы все время отходили под огнем, потеряли почти всех солдат. С горсточкой своих конвойных офицеров я кое-как вырвался из вражеского кольца. Скрывался в ауле Даутском [126] Даут — карачаевское селение в Карачаево-Черкессии в среднем течении, на левом берегу, реки Даут (левый приток р. Кубань). Сейчас — развалины. — прим. Гриня у карачаевца Мамая Кочкарова. Потом перебрался в Сентийский женский монастырь, а теперь сижу в Кардоникской [127] Кардоникская — станица в Зеленчукском районе Карачаево-Черкесии. Кардоникская входила в Баталпашинский отдел Кубанской области. — прим. Гриня . Как только соберусь с силами, я еще покажу большевикам, где раки зимуют!

Игуменья уловила в голосе генерала нотки отчаяния, и это вселило в нее страх.

— Алексей Иванович, — спросила она после небольшой паузы, — вы уверены в победе над врагом?

— Безусловно, — с апломбом сказал Хвостиков. — Мы ведь не одни в борьбе с большевиками: нам помогают англичане и американцы. Их представители уже у меня, в штабе. Кстати, со мной приехал и полковник Полли. Ты знакома с ним. — Он взял плащ, папаху и плеть, поклонился: — Ну, Вера Аркадьевна, мне пора.

Игуменья проводила его на крыльцо.

Набабов и Полли уже давно ожидали Хвостикова в башенной приемной. На стене в бра горели свечи. У простенка — медный торшер, на нем тоже пламенела большая спермацетовая [128] Спермацет (амбра белая) — воскоподобное вещество, получаемое при охлаждении жидкого животного жира (спермацетового масла), заключённого в голове кашалота. Прежде спермацет ошибочно принимали за сперму кашалота (отсюда название). На воздухе спермацет быстро затвердевает, и в прошлом его широко применяли для изготовления свечей. — прим. Гриня свеча, обвитая золотой лентой. Откинувших на спинку кресла, Набабов сидел у стола, на котором стоял чернильный прибор с изображением ангелов, трубящих в трубы, и медленно листал журнал с поименными списками казаков вверенного ему отряда. Полли на диване что-то записывал в блокнот.

Вошел Андрей Матяш, за ним грузно ввалился отец Фотий, стряхнули с себя дождевые брызги, поздоровались с американским эмиссаром.

Наконец явился и Хвостиков, бросил плащ и папаху на вешалку. Набабов проворно встал, вскинул руку к черной кубанке, медленно поднялся и Андрей, отдал генералу честь.

Хвостиков остановился у стола, пригладил волосы и, играя плетью, сказал по-начальнически покровительственно:

— Господа! Разрешите поздравить вас с выполнением трудной задачи, которая была возложена мною на полковника Набабова. Отряд создан, у вас порядочное количество бойцов с полным вооружением, полученным из рук наших американских и английских друзей. Теперь перед нами стоит более ответственная задача: вывести отряд из монастыря и направить его в станицу Преградную, где произойдет объединение разрозненных отрядов в одну армию. Смею вас уверить, что в недалеком будущем на Кубани и во всей России мы с помощью наших союзников покончим с большевиками. Вся русская армия под командованием барона Врангеля оснащена первоклассной американской и английской военной техникой.

— Да, да, русская армия может рассчитывать на нашу помощь, — заявил Полли, и его гладко выбритое лицо с лимонным цветом кожи и рыжими усиками оживилось улыбкой.

Поднялся Андрей.

— Ваше превосходительство, — обратился он к генералу, — разрешите вопрос?

— Пожалуйста, — наклонил голову Хвостиков.

— Скажите, господин генерал, — нахмурился Андрей, — какой политики придерживается барон Врангель?