Ян Неруда - Стихотворения. Рассказы Малостранские повести Очерки и статьи

Затем квакун коснулся звезд:
«В небесных-де пустынях
Они сияют вроде Солнц —
Зеленых, красных, синих.

Но доказует спектроскоп
Наличье в свете звездном
Металлов тех же, из каких
И шар земной наш создан».

Замолк. Лягушки, умилясь,
Захлюпали носами.
«Ну, что еще хотите знать?
Вопрос поставьте сами!»

И, устремивши очи ввысь,
Заквакали лягушки:
«Скажите нам — живут ли там
Болотные квакушки?»

Спасибо, звезды золотые,
Что мне даете вы в награду
Уменье утешать людей
Весельем до упаду!

Спасибо, что хоть на мгновенье
Способен озарить я смехом
Печальный сумрак чешских лиц!
Ведь жизнь сурова к чехам!

Ведь и душа, и мысль народа,
Они измучены, согбенны,
И боязливы, как дитя,
И трепетны, как пена.

Ведь до сих пор везде, повсюду
Бледны безжизненные лица;
Кто в эти лица поглядит —
Надолго сна лишится!

Ах, если смех хоть на мгновенье
Лицо родное озаряет,
Беда ль, что после юморист
В своем углу рыдает?

«Сильней всего люби отчизну!»
Так надпись звездная сверкает.
И лучше этого закона
У звезд законов не бывает.

Вот почему сближает Солнце
Планеты для совместных странствий —
Любому звездному народу
Есть свой предел в пространстве.

Поэтому-то и комета,
Блуждая, в прах не разлетится, —
Ведь хочет каждый странник-атом
К отчизне возвратиться.

Ввысь, народ, взгляни. На небе,
В бездне ночи темно-синей,
По орбитам звезд-малюток
Мчатся звезды-исполины.
Все понятно: невелички
Блещут крепостью алмаза,
А послушные громады —
Это только сгустки газа.

Понял? Встрепенется сердце,
Все сомнения откинув.
Будь звездой вот этой малой
И притянешь исполинов,
Береги ядро родное,
Пуще глаз его храни ты!
Если ты кремню подобен,
Весь народ — как из гранита!

История Земли так велика,
А все же — не длинней стихотворенья:
Так маленькая искра камелька
Являет суть великого горенья.

В ее сверканье — вся судьба огня.
От первой вспышки и до крайней смерти.
И, может быть, нужна строфа одна,
Чтоб выразить все сущее на свете.

Пусть песня получилась коротка —
Она могла быть не такою длинной.
Любовь людей и боль их велика,
Но ей достаточно строки единой

Когда в игру включается поэт,
Вздор опадает, видится основа —
Всему, на что уходит столько лет,
Вдруг достает единственного слова.

Наверно, на крошке Луне, там
Малюсенькие поэты,
Но велики поэты
У нашей большой планеты.

А если цветеньем жизни
И Солнце само озарится —
Как пылко и вдохновенно
Сердца там сумеют биться!

Какие там исполины,
Великие богоборцы,
Подымутся и возьмутся
За труд вдохновенный на Солнце!

Какая будет сила
В стремленье к высшей цели!
Какая грянет радость!
Какое пойдет веселье!

Как буйно загорятся
Восторженные зори!
Какой любви сиянье
Зажжется в юном взоре!

Какие там вспыхнут надежды,
И сила любви, и жажда!
Хотя бы ценою жизни —
Дождусь я того однажды!

Я грешен перед вами и собой:
Я стольких губ изведал соль и жженье!
Всему, что есть, я предпочту любовь,
Но и любви я предпочту сраженье.

Пусть ужаснутся схимник и аскет
Страстям моим, что так меня томили.
Безмерно добр, но совершенно слеп
Тот, кто поет о безмятежном мире.

Праматерь-Солнце, опекая нас,
Меж двух планет Земле висеть велела.
Нет, неспроста краснеет грозный Марс
И голубеет нежная Венера.

Все проповеди мне скучны давно.
Кто внемлет им — тот внемлет им напрасно.
Уж коли небом так предрешено,
Что остается? Ах, любить и драться!

Поговорим, мой друг,
О том, что здесь, на белом свете,
Так много слез и мук.
Где продвиженье — там повсюду стон и бой.
Без жертв немыслима борьба со старым,
Не смолкнут звуки песни боевой,
И вечно в бой зовут фанфары.
И все кипит, сражается, все бьется,
Планеты и светила-полководцы,
И каждая песчинка мира
Трепещет за исход турнира,
Покоя нет ни Солнцу, ни комете,
Ни искрам, что летят вокруг.
Кто б мог подумать, что на белом свете
Так много слез и мук!

А ты, Земля? Долина мертвецов,
Наполненная смрадом и гниеньем!
Сквозь плесень тянутся ростки цветов,
Растение сражается с растеньем.
Здесь смертный бой. Здесь хищник ищет крови,
Здесь соловей свою добычу ловит,
В природе так: на вечной тризне —
Все ищет смерти ради жизни,
И всякий бьет, покуда цел.
Что ни гора — то груда тел.
Песками их заносит ветер,
И снова вспыхивает плуг —
Кто б мог подумать, что на белом свете
Так много слез и мук!

А человек? Была щедра рука,
Которая огонь ему вручила,
Но чувства стали мукой на века,
А мысли — человечества могилой.
Прогресс! Движенье! Сквозь туман и снег
В крови идет к вершине человек.
Но раньше, чем он встанет на вершине,
Его Земля потухшая остынет.
И что любовь? Сожженье мертвеца!
Лишь день единый счастливы сердца.
Лишь день любовь их радует, и вдруг —
Два сердца в пропасти… Так листья ветер
Сметает в яму, оголяя луг…
Кто б мог подумать, что на белом свете
Так много слез и мук!

Я знаю — я бренный и тленный,
Ах, полно пророчить, пророк.
Мы станем ничем и Вселенной,
Едва переступим порог.

Любая листва опадает,
Когда наступает зима.
Цветет и уже увядает,
Как белая роза, Земля.

И все же — мы живы, мы — люди,
Наш пламень еще не погас.
Спешите, все Солнца и Луны,
Смотреть на невиданных нас!