Светолик Ранкович - Лесной царь

А у Джюрицы в голове все еще полная сумятица. Как и вчера, он всячески избегал думать о том, что будет, надеясь, что все обойдется. Он был убежден, что трактирщик либо вовсе не поедет, либо в крайнем случае отправится напрямик, через села. Потому ожидание не казалось таким мучительным и напряженным, как он предполагал. Время шло быстро…

Когда солнце стало уже пригревать, за спиной у Джюрицы вдруг раздались шаги. Джюрица обернулся и чуть было не вскочил от страха, увидав на дороге человека. Крестьянин, которого он знал в лицо, шел с косой на плече посреди пыльной дороги и глядел в землю. Коса покачивалась за его спиной, а он уходил вое дальше и дальше, пока не скрылся за поворотом. Джюрица всполошился чрезвычайно, сердце готово было выскочить из груди. Не в силах взять себя в руки он поминутно высовывал из-за кустов голову, лихорадочно озирался, и вдруг, когда он уже перестал что-либо соображать, послышался условный знак:

— Пст!

Джюрица вскочил, высунулся из своего укрытия до пояса и поглядел на дорогу. У второго поворота он увидел хорошо ему знакомого всадника в сером пиджаке — трактирщика Милутина. Согнувшись в три погибели, он приседал в такт рыси вороного. Тяжелая тоска, внезапная боль сжала сердце молодого парня, дрожь пошла по всему телу, в голове помутилось, перед глазами замелькали темные пятна…

Руки тряслись как в лихорадке, Джюрица боялся, что выронит ружье. Ничего не видя, он только слышал: тот уже близко, их отделяет лишь десяток шагов. И вот из-за кустов появилась голова вороного, потом всадник.

Наступал решающий момент. Джюрица невольно взглянул на куст, под которым прятались его товарищи, и увидел сверкающие глаза, обдавшие его гневом и злобой… Как на пружинах, выскочил он из кустов, стал посреди дороги и нацелил ружье…

Когда вороной шарахнулся в сторону от внезапного появления Джюрицы, глубоко задумавшийся и склонивший голову на грудь трактирщик вздрогнул всем телом.

— Слезай с коня! — крикнул Джюрица хриплым, прерывающимся, чужим ему самому голосом.

Трактирщик вытаращил глаза, словно пробуждаясь ото сна, и посмотрел на Джюрицу точь-в-точь так, как смотрел в своем заведении, когда подавал ему шкалик ракии. И таким же обыденным тоном произнес:

— А, гляди-ка!.. Джюрица!.. Ты чего здесь, братец?

Знакомый взгляд и голос совершенно лишили молодого парня присутствия духа. Мигом позабыв, где он и что ему надо делать, Джюрица стал ломать голову, как бы понатуральней объяснить трактирщику свое появление на большой дороге. Трактирщик же тем временем собирал поводья и уже подталкивал коленями вороного, готовясь тронуться; вдруг за спиной Джюрицы загремел страшный голос:

— Стреляй, к чертовой матери, чего ждешь?!

В тот же миг, точно разъяренный зверь, выскочил Пантовац и, наставив ружье в грудь трактирщику, заорал:

— Слезай!

Милутин мигом спрыгнул с лошади и в ужасе выпучил глаза, потом, спохватившись, сунул руку в карман, где был кошелек, однако тотчас вытащил ее обратно и сунул снова… Кто знает, до каких бы пор это продолжалось, если бы Пантовац не крикнул:

— Деньги!.. Давай деньги!

Трактирщик извлек кошелек, положил на ладонь, протянул вперед руку, но рука его так дрожала, что кошелек упал в пыль.

— Ради деток!.. Пощадите!.. Братья!.. — забормотал он.

— Подними! — крикнул Пантовац.

Трактирщик поднял кошелек и протянул его снова.

Джюрица все это время испуганно и ошалело смотрел на происходящее, пока Пантовац не подтолкнул его с силой к Милутину. Не зная, что нужно делать, Джюрица взял с его протянутой руки кошелек и повернулся к Радовану.

Пантовац схватил кошелек, открыл его и стал считать деньги, а трактирщик, видя, что оба разбойника стоят к нему спиной, отступил за вороного и давай бог ноги в гору. Почуя, видимо, беду своего хозяина, вороной тоже повернулся и поскакал вслед за хозяином, нагнав его лишь у третьего поворота.

— Стой!.. Стреляй!.. — закричали Пантовац и Джюрица вслед убегающему Милутину. Коста выскочил из засады и вскинул ружье, но конь закрыл хозяина собой, а Пантовац, увидев нацеленное ружье, крикнул:

— Оставь!.. Кто тебе велел?

— Да… я слышу, ты кричишь «стреляй», я, так сказать… — промямлил Коста.

— Живо в разные стороны! — приказал Пантовац. — Ты как можно скорей добирайся до Венчаца, как я уже говорил; а это возьми с собой, — закончил он, протягивая кошелек Джюрице.

— Что ж это было? — начал Джюрица.

— То, что хуже не бывает. Коли ты всегда такой храбрый, сиди лучше дома и занимайся своими делами, — прервал его сердито Радован и пошел вверх по реке. Коста двинулся по дороге, чтобы, перейдя речку, податься урочищем, а Джюрица, перепрыгнув через изгородь, быстро зашагал вниз по течению…

Удалившись примерно на ружейный выстрел от места происшествия, Джюрица внезапно встал как вкопанный. В двух-трех шагах от него раздался голос:

— О-о-о, браток, о!

Выглянув из-за куста терновника, Джюрица увидел перед собой крестьянина, который, держа на поводу двух волов, поил их у омута. Одного из них, встревоженного оводом, крестьянин ласково успокаивал, похлопывая рукой по шее. Джюрица заметил, что там протоптана тропка, которая ведет через речку и соединяет село с урочищем. Присев, он стал ждать. Крестьянин напоил волов, нагнулся, брызнул на них несколько раз холодной водой и, неторопливо перейдя речку, погнал их в поле.

Джюрица выскочил из засады и, озираясь по сторонам, кинулся что есть духу вперед. Только на Венчаце он перешел на шаг, а войдя в лес, повалился под первым же развесистым буком. Бежал Джюрица более часа, и прошло немало времени, прежде чем силы восстановились и он мог хладнокровно обдумать, что делать дальше.

Дождавшись Пантоваца в условленном месте, Вуйо нетерпеливо спросил:

— Ну как?

— Плохо. Настоящая баба! Он и на дорогу не посмел бы выйти, кабы не я… — И Пантовац подробно рассказал обо всем, уверяя, что из Джюрицы ничего не получится.

— Получится, — возразил Вуйо. — Вспомни себя, когда ты впервые среди бела дня напал на человека и очутился с ним с глазу на глаз. Не знаешь ты Джюрицу: если его задеть, он хуже волка.

— Что ж, добро, коли так, — согласился Пантовац, привыкший верить каждому слову Вуйо. — Я сделал, как ты хотел: теперь уж не посмеет явиться с повинной, пулю он себе заработал. Теперь поступай как знаешь…

— Не беспокойся. Запляшет и без свирели. Но ты не сказал, что было в кошельке?

— Он взял три десятки с мелочью, и я взял одну… остался как раз без гроша…

— Ну, ладно, — протянул Вуйо, явно недовольный. — А ты ему толком объяснил, куда идти?

— Все, как ты сказал. Сначала на Венчац, а оттуда через Еловицкие Планины и Качер в Войковцы. А там уж он знает, дом сам разыщет.