Светолик Ранкович - Лесной царь

— Добро, давай поговорим, как люди, — сказал Джюрица и, отобрав оружие, развязал кузнецу руки. — А сейчас садись и по-хорошему расскажи, как тебе было велено меня убить.

Симо выпрямился и, помахивая исколотой рукой, начал:

— Клянусь счастьем, он очень долго говорил о том, что тебя нужно убить, а как именно и где, не сказал. Постарайся, мол, если удастся, по дороге, в каком-нибудь укромном месте, да не забудь про деньги и оружие… и приходи прямо ко мне, а не выйдет по дороге, я здесь улучу подходящую минуту. Вот и все…

— Добро, сейчас ступай прямо домой, я разыщу тебя, когда понадобится. Глупо только, что дал себя мучить из-за этого разбойника.

— Не из-за него, брат; я боялся, что ты меня убьешь, если скажу правду.

— Иди и смотри не гневи меня больше! Сам понимаешь, что тебя бы следовало связанным здесь оставить… Но я тебе верю…

— Делай, брат, как знаешь, но ты убедишься, чего я стою.

— Ладно ладно, — сказал Джюрица, глядя ему вслед, пока тот не скрылся из глаз в густом лесу.

Минут через десять, оглядевшись по сторонам, Джюрица повернулся на восток и отрывисто свистнул раз, другой, третий.

Не услышав ответа, он собрал оружие и пошел вперед. Спустя несколько минут он свистнул еще раз. Вдали послышался ответный свист. Вскоре среди дубовых стволов показался Новица.

— А я тебя жду с этой стороны, — сказал он, подходя к Джюрице. — Думал, подойдешь отсюда. Разве Симо не с тобой?

Джюрица рассказал ему о случившемся и о том, что отпустил кузнеца домой.

— Зря. Правда, за деньги он продаст и родного отца, но когда жизнь висит на волоске, верить никому нельзя.

— Об этом я подумал, но уж пускай себе! Сейчас мне надо скорей в Брезовац рассчитаться с тем мерзавцем.

— Торопись вовсю. Но смотри, не зевай: это матерый волк. Поспеешь туда засветло. А я тебя подожду за мельницей, в моем доме и заночуешь.

— Туда мне не по дороге, у меня спешное дело, я к тебе завтра зайду.

Новица опустил голову, словно чем-то раздосадованный.

Джюрица догадался. «Знает, что нынче ночью буду делить добычу… Но разве можно идти к нему с такими деньжищами! Убьет не за понюх табаку. Лучше дать ему сейчас».

— Хочешь, я сейчас расплачусь с тобой? — сказал он, хлопая по карману.

— Воля твоя, — ответил тот, повеселев. — В моем кармане деньги понадежнее, чем в твоем.

Джюрица улыбнулся; извлек кровавый узелок, отсчитал сто банкнот и протянул их Новице.

— Хватит?

— Ого! Здорово ты наторговал… Как не хватит, брат!.. — сказал он, принимая деньги и пряча их за пазуху. — Только останется ли что другим?

— Всем хватит, только вы меня берегите!

— А как же иначе, ежели ты для нас что золотой прииск! Где тебя завтра ждать?

— Если можешь, поднимись к Каменару, возле толстых дубов…

— Над домом Войковичей? Знаю… Буду ждать тебя под вечер. А там… смотри в оба!

Джюрица зашагал к Венчацу, а Новица пошел в ту же сторону, что и Симо.

«Ну, сейчас очередь за тобой, дядя Вуйо. Настал срок подвести счета, от силы год мы с тобой были в товарищах… Год, даже года нет, а кажется, целая вечность прошла… Каких только чудес не натворили за это время… И пожили, и страху натерпелись, и намучились…»

И Джюрица вспомнил то время, когда он только еще расставался со своей вольной жизнью, превращался в отщепенца без роду и племени и неизбежно скатывался под крылышко этого самого дяди Вуйо, по чьему приказу должен был нынче умереть. До чего легкомысленно он тогда ступил на роковую стезю, как глупо свалился в пропасть! А как бы он мог хорошо жить, будь у него тогда теперешняя голова… Как и прочие крестьяне, трудился бы, никого не опасаясь, на своей ниве… Ходил бы открыто по полям, зеленым лугам и дубравам… В доме царило бы веселье, старая мать получила бы замену… И все было бы так, если бы не Вуйо!.. Он загубил его жизнь…

И Джюрица стал раздумывать о том, что влекло его к Вуйо, почему он так слепо подчинился… Этот суровый человек всегда представлялся ему мудреной загадкой, которая чем меньше ее понимаешь, тем больше притягивает… И Вуйо чем-то притягивал его, но чем? Своей таинственностью, умом? Особенно почитал его Джюрица за ум, понимая, что не может с ним тягаться… Но не только это… В нем самом имелось нечто такое, что толкало его на ту стезю и что он почувствовал в себе еще до того, как познакомился с Вуйо… еще в ту пору, когда только начал размышлять обо всем этом, когда видел, как отец по ночам приводит чужих баранов, а обрадованная мать готовит из них вкусное жаркое… Вот что толкало его на ложный путь, но опять же, не будь Вуйо, все могло обернуться по-другому. Вуйо взял его за руку, подвел к пропасти и столкнул… А там уж пришлось скользить да падать, пока не скатился на дно…

«И этот злодей, загубивший мою жизнь, ныне нацелил на меня ружье… задумал стереть меня с лица земли, будто я и вовсе не жил… Не выйдет, дядя… мы еще расквитаемся!..»

В ранние сумерки Джюрица пересек лес, что тянулся подле дома Вуйо. Парень больше всего боялся, чтоб его не покинули растущие в нем с каждым шагом решительность и спокойствие. В памяти всплывали то и дело слова кузнеца: «Да, наказал тебя убить!..» Выйдя из леса, Джюрица увидел Вуйо. Он сидел на бугорке перед домом и смотрел в лес.

«Как по заказу! — подумал Джюрица. — Лучше здесь, на дворе, чем в комнате… Тут мне вольготней…»

Увидав человека, Вуйо поднялся и пошел навстречу, но, приблизившись и узнав Джюрицу, удивленно остановился.

— Где же Симо? — спросил он.

— Пошел домой, — ответил Джюрица, подходя к нему.

— А-а… а я подумал, уж не остался ли он, как Пантовац. Кончили?

— Кончили. Пласковчанин ушел раненый, но и газде придется подлечиться.

— Войдем в дом! — сказал Вуйо и повернулся, чтобы идти.

— Ничего, можем рассчитаться и здесь, — ответил Джюрица и внезапно кинулся на Вуйо, сдавив его руками.

Старик, еще полный сил, стал защищаться, стараясь дотянуться рукой до пояса. А Джюрица, не замечая намерений врага, лишь сдавливал его все крепче, вертел во все стороны, силясь повалить на землю. Боролись молча, не издавая ни единого звука, слышался лишь топот ног; противники поочередно то отскакивали от земли, то снова опускались на цыпочки… Дышать старику становилось все тяжелей, Джюрица сдавил его как клещами… Наконец Вуйо добрался до пояса и вытащил небольшой острый нож. Сейчас можно бы вонзить его в противника, но руки выше локтя стянуты со страшной силой. Вуйо испугался, что удар будет слаб и только еще больше разъярит Джюрицу, а тогда — беда! Надо как-нибудь его обмануть, заговорить. И только он открыл было рот, как Джюрица, приподняв, бросил его на землю… Вуйо невольно взмахнул ножом. Увидав в его руке нож, Джюрица прорычал:

— А, злодей, ты сам выбрал себе оружие, от которого погибнешь!