Роже Бюсси-Рабютен - Любовная история галлов

Арделиза всего неделю как встала с постели после четырех месяцев болезни (у нее что-то приключилось с ногой) 16 16 …у нее что-то приключилось с ногой… — По словам мадемуазель де Монпансье, графиня д’Олонн «не показывалась в свете; в течение всего карнавала она не выходила из дома, испытывая боль в ноге, где стала выпирать кость; она даже не вставала с постели» (Montpensier 1858–1868/3: 214–215). , когда решила участвовать в карнавальных увеселениях, надев маскарадный наряд; и это средство оказалось целебнее всех снадобий, которыми ее так долго пользовали. Раз пять она вместе с мужем посещала скромные, ничем не поражавшие маскарады, и в конце концов ей захотелось устроить свой — с размахом и выдумкой, такой, о котором заговорили бы все. С этой целью она вырядилась капуцином; капуцинами были также ее муж, Танкред и Тюрпен. Двум другим своим друзьям — англичанину Грассару и Резильи — она велела одеться монахинями-колеттами 17 17 Монахини-колетты (колетанки) — монахини ордена Св. Колетты (1380–1446), отпочковавшегося от ордена Св. Клары по указу Папы Бенедикта ХIII. . Всю последнюю ночь карнавала компания бегала по разным светским собраниям. Король и Королева-мать, узнав об этом маскараде, чрезвычайно рассердились на Арделизу и сказали в присутствии многих людей, что виновные поплатятся за такое пренебрежение к религии 18 18 Король и Королева-мать, узнав об этом маскараде, чрезвычайно рассердились… и сказали… что виновные поплатятся за… пренебрежение к религии. — Гнев их величеств был вызван тем, что графиня с компанией вырядились в лиц духовного звания. . Несколько позже удалось смягчить Их Величества; однако вследствие произнесенных угроз Арделиза упала во всеобщем мнении.

Пока происходили все эти события, Кастильянт мирно наслаждался благосклонностью своей любовницы; но тут она устроила лотерею. Как я уже упоминал, из десяти тысяч полученных ею экю она распределила самое большее половину, и та пошла в основном капуцинам, монахиням-колеттам и прочей теплой компании. Принц Самилькар, которому предстояло сыграть первую роль на этом театре, получил главный выигрыш — большую серебряную жаровню. Кастильянту, хоть и удостоенному милостей Арделизы, досталась дешевая побрякушка. Слыша ото всех о нечестности лотереи, он был огорчен тем, что Арделиза обошлась с ним не лучше, чем с людьми, которые ей вовсе безразличны. Когда он посетовал на несправедливость, Арделиза, не желавшая признаться в мошенничестве, проявила крайнее раздражение; дело дошло до взаимных попреков: с его стороны — деньгами, с ее — дарованными милостями. В заключение Арделиза запретила ему являться к ней на порог, а Кастильянт ответил, что повинуется ей охотнее, чем когда-либо, и что запрет позволит ему избежать многих неприятностей и лишних трат.

Все это время Ороондат не прерывал отношений с Арделизой: то ли он не был особенно влюблен, то ли почитал себя счастливым, пользуясь ее благосклонностью на любых условиях. Он не слишком пенял ей за ее поведение, а она, со своей стороны, полагала, что на худой конец и он сгодится — все же лучше, чем ничего. Вскоре после ее разрыва с Кастильянтом Самилькар получил от своих друзей, более сообразительных, чем он, совет начать ухаживать за Арделизой. Друзья сказали ему, что в его возрасте пора уже заставить говорить о себе; что успех у женщин приносит не меньше славы, нежели воинские подвиги; что Арделиза, одна из прекраснейших дам при дворе, может не только даровать наслаждение, но и сделать честь тому, кого полюбит; и что, принимая все это во внимание, освободившееся место Кандоля завидно и почетно.

Эти доводы побудили Самилькара начать оказывать Арделизе знаки внимания. Но поскольку он был от природы неуверен в себе, заговорщики, также неуверенные в нем, решили, что на его добросовестность нельзя положиться и бесполезно оставлять его с женщиной наедине, а потому дали ему в помощь Резильи, чтобы тот сопровождал и направлял друга во время встреч. Самилькар старательно ухаживал за Арделизой в течение двух месяцев, но ни разу не упомянул о любви иначе как в самых общих выражениях. При этом он уже больше полутора месяцев тому назад сказал Резильи, будто объяснение состоялось, и даже выдумал довольно суровый ответ, якобы данный красавицей: он надеялся таким образом оправдаться перед Резильи в том, что все еще не снискал ее благосклонности. Между тем наставник, стремясь помочь своему питомцу, сам заговорил с Арделизой. Он сказал ей:

— Сударыня, мне ведомо, что нет ничего свободнее любви и что в отсутствие сердечной склонности убедить словами нельзя. И тем не менее я скажу вам, что не понимаю, почему, будучи молодой и не особо занятой, как вы, нужно отказывать влюбленному юному дворянину, у которого, если я не ошибаюсь, есть всё для любви в большей степени, чем у кого-либо при дворе. Сударыня, я говорю о бедном Самилькаре. Он любит вас до безумия; отчего же вы так неблагодарны? А если вы чувствуете, что не можете его полюбить, то зачем морочите ему голову? Полюбите его или отошлите прочь.

— Уж не знаю, — прервала его Арделиза, — с каких это пор мужчины притязают на нашу любовь даже без всякой просьбы с их стороны. Я слыхала, что прежде они первыми признавались в своих чувствах. Конечно, мне хорошо известно, что в последнее время они довольно странно понимают галантное ухаживание, но все же не думала я, что его совсем свели на нет и что теперь женщины должны делать первый шаг.

— Как, сударыня! — поразился Резильи. — Самилькар не сказал, что любит вас?

— Нет, сударь, — отвечала она, — я узнала об этом от вас; правда, его предупредительность ко мне давала повод заподозрить некие намерения, но, пока не произнесены необходимые слова, мы отказываемся понимать остальное.

— Ах, сударыня! — воскликнул Резильи. — Ваша вина меньше, чем я думал. Дело в том, что Самилькар очень молод и потому застенчив, отсюда его упущение; молодостью можно извинить много промахов в отношениях с женщинами. В его возрасте не все еще потеряно; когда человеку двадцать два года 19 19 …когда человеку двадцать два года… — В 1658 г., когда, по всей видимости, разворачиваются описываемые в романе события, принцу де Марсийяку было 24 года. , его можно простить; ведь есть надежда, что он исправится.

— Согласна, — ответила она, — юноша двадцати двух лет вызывает сочувствие, а не гнев; и я могу оценить его уважение к даме.

— Неужели, сударыня, — возразил Резильи, — вы называете уважением отсутствие смелости признаться в любви? Это просто чистейшая глупость, даже если речь идет о женщине, не расположенной любить: ведь, объяснившись, человек, по крайней мере, не потерял бы время и знал бы, чего ему ждать. Такое уважение хорошо для вас, сударыня, только со стороны мужчин, к которым у вас нет ни малейшей склонности, ибо если тот, кого вы согласны были бы полюбить, преисполнился почтительности, вы оказались бы в весьма затруднительном положении.