Дмитрий Мамин-Сибиряк - Белое золото

Наступила осень, и работы начали понемного сокращаться. Ниже, по течению реки Мартьяна, черновляне оставили до весны. Ковальчуки опять заработали много на зависть другим старателям. Впрочем, хорошая платина шла также у Шурыгиных и кое у кого из висимцев. Парфен уже рассчитывал ставить себе где-нибудь новую избу, — это первое дело. Денег немного не хватало, и он рассчитывал у кого-нибудь занять. Но, к его удивлению, денег ему предложил старик.

— Какой же мужик без избы, — рассуждал старик. — Справишься, отдашь.

Оказалось, что дедушка Елизар дал денег и Марье. Вообще, семейная распря улегалась, и дело пошло на мир. Все вздохнули свободнее. Что же, и другие семьи делятся, как Шкарабуры. Дедушку Елизара, главным образом, уговорил висимский священник, к которому он ходил посоветоваться.

Когда работы закончились и контора закрылась, Федор Николаич с женой уехали в Тагил; Александр Алексеич — вместе с ними. Кирюшка провожал их со слезами, «солдатка» подарила Кирюшке на прощаньи несколько копеек.

— Приезжай к нам в гости, — приглашала она.

Много прошло лет. Из Кирюшки уже вырос большой человек, которого все называли Кириллой Парфенычем. Он женился на Насте и жил в своем собственном доме. Дела у Ковальчуков шли почти все время хорошо, как и у всех висимцев. Когда открыли прииск Варламиху, оказалась такая платина, какой еще не видали до сих пор. Кроме того, цена на платину поднялась вдвое и втрое против прежней. Дедушка Елизар все еще был жив, но по старости лет не мог выходить из дому, и когда приходил внучек Кирилл, умолял его:

— Сосчитай ты мне, Кирилл, сколько это выйдет наших денег.

Старик немного тронулся и все жалел, что так дешево сдавал прежде платину, а теперь бы получил настоящие деньги.

Платина на Варламихе открыта была именно там, где показывал охотник Емелька. Он давно умер, в один год со своим другом, дьячком Матвеичем. Ковальчуки окончательно разбогатели уже на Варламихе. Да и весь Висим тоже поправился так, что не узнать. Везде — новые избы, крашеные крыши и разные постройки.

С дедушкой Елизаром остался жить один Ефим, а Мохов давно ушел вместе с женой. Он открыл в Захаровой кабак и жил припеваючи. Поговаривали, что он тихонько торгует краденой платиной, чем теперь занимались в Висиме очень многие. Тайные скупщики подняли цену платины до рубля.

Вскоре после свадьбы Кирилл отправился с молодой женой в гости к Александру Алексеичу, который служил сельским учителем за Кушвой. Федор Николаич служил в Перми, а Сергей Александрович уехал в Сибирь. Кириллу очень хотелось повидать их всех, но на лицо был один Александр Алексеич.

Он очень обрадовался, когда Кирилл приехал к нему и долго расспрашивал его о висимских делах и висимских знакомых.

— Дедушка-то Елизар прав, — заметил Александр Алексеич, — совсем даром вы отдавали платину, она будет стоить дороже золота…

Оболокайся — одевайся.

Царская водка — смесь из соляной и азотной кислот.

Речной хрящ — галька.