Мохан Ракеш - Темные закрытые комнаты

Нилима остается на балконе и искоса следит за ним. Он переодевается и ложится в постель, укрывшись одеялом. Нилиме показалось, что городские огни как-то сразу померкли. А далекий мрак сделался еще глубже. Ей холодно, но она продолжает сидеть на балконе. Потом выносит из комнаты одеяло и, подобрав ноги, устраивается на стуле поудобнее. К ней подступает одиночество. Мысли ее обращаются к Харбансу. Как воспримет он ее отсутствие, как жил он все это время? Чем занимается сейчас? Спит или бодрствует? Тревожится ли о ней? Как неестественно быть ей сейчас вдали от дома, рядом с двумя незнакомыми людьми! Ах, если бы было возможно оказаться вдруг возле Харбанса, положить голову ему на грудь и дать волю слезам…

На рассвете едва ощутимый мелкий дождь нарушает ее сон. От долгого сидения на стуле болит спина, застыли колени. Чтобы вернуть себе бодрость, она встряхивается всем телом, но и это не помогает.

У Ба Ну тоже просыпается. Происходит обычный разговор о чае, о завтраке. Лакхасингх укладывает чемодан. С ними он держится как с посторонними людьми. Нилима не хочет отступать от своего решения остаться в Париже. Она должна испытать прочность любви Харбанса. Неожиданно ей вспоминаются те страшные дни, когда, рискуя собственной жизнью, Харбанс увез ее с собой из Лахора. Она вспоминает и другое — как жестоки были мужья с теми женами, которым не удалось сразу уехать из Пакистана. Смирится ли Харбанс с ее нынешним опозданием, простит ли он ее, или, подобно тем мужчинам, откажется принять ее?

Лакхасингх уходит. Начинается новый день. От скованности и грусти У Ба Ну нет и следа. Как и вчера, он весел и послушен. Но прежняя игра с ним Нилиме больше не удается. Его не смущают теперь никакие неожиданные вопросы. Их отношения становятся непринужденными. Но что за ними — искренняя простота У Ба Ну или притворство? И о чем говорят они — об отчуждении или сближении? Они завтракают в отеле и уходят гулять. Те же бульвары и те же набережные Сены. Но У Ба Ну уже считает своим правом идти с ней совсем рядом, взяв ее за руку. Возле Триумфальной арки они присаживаются на траву отдохнуть. У Ба Ну говорит, что, если она составит ему компанию, он и в самом деле готов провести остаток жизни в Париже, и только в Париже. Они могли бы выступать здесь в ночных клубах, а со временем создать и собственную труппу. Если все хорошенько продумать да если к тому же отыщется толковый импресарио, здесь можно заработать немалые деньги. Возвращаться в Рангун ему совсем не хочется. Да что говорить! Какой Рангун! Он вообще не желает ехать в Азию. Ему сейчас нужен только хороший компаньон, вот и все. Тогда он сможет совершить кое-что в этом мире! Нилима сама увидит, на что он способен, пусть только останется с ним… Ну что, она согласна?..

Слушая У Ба Ну, Нилима беспрестанно смеется. Ни разу она не сказала ему ни «да», ни «нет». Она вовсе и не считает нужным отвечать на его вопросы. Она будто бы просто слушает занятную пластинку, извлекая из этого удовольствие. Вот захочет, и вовсе остановит ее! А слушать У Ба Ну ей очень приятно. Ему, наверно, кажется, что сейчас она вместе с ним разыгрывает выдуманную им пьесу на воображаемой сцене. Ну и пусть так думает! На самом же деле она сидит далеко от него, совсем одна в пустом зале, и смотрит забавный спектакль. Пусть играет, она будет с удовольствием слушать его и по временам даже замирать от восторга, но только как беспристрастный ценитель его искусства…

Над Парижем спускается вечер. Долгая прогулка утомила их. У Ба Ну предлагает опять пойти в театр. Нилима отказывается. Она знает, что у него совсем мало денег. Да и не хочется ей в театр. То зрелище, которым она забавляется весь этот день, куда занимательней театрального. Конечно, ей самой кажется жестоким подобное равнодушие. Ей даже жаль У Ба Ну. Но она не может переломить себя. Да и не хочет…

Они возвращаются в отель. Велев У Ба Ну подняться в номер, она задерживается у конторки портье, чтобы отправить телеграмму Харбансу с просьбой выслать ей билет на самолет и десять фунтов стерлингов. Не желая проводить ночь в одной комнате с У Ба Ну, она заказывает для себя отдельный номер. Завтра, как только придут деньги, она улетит первым же самолетом.

У Ба Ну не хочет идти спать — ведь могут же они опять провести ночь в беседе! Он должен многое рассказать ей о своей жизни. Но Нилима больше не желает его слушать. Ей нет нужды знать об этом человеке больше, чем знает она теперь. Он нравится ей лишь в таком виде — простодушный, глупый, совсем ручной. За ужином она непрестанно шутит с ним. Перед сном У Ба Ну заходит к ней в номер. Он должен знать определенно: останется ли она навсегда с ним в Париже? Но, не давая никакого ответа, Нилима откровенно забавляется его речами. Пусть он ничего не знает и о телеграмме. Она пока еще продолжает развлекаться и наслаждаться свободой. У Ба Ну говорит, что не уйдет, пока не получит окончательный ответ.

— Нет, нет, — со смехом возражает она. — Сейчас ты иди и ложись спать. Я все скажу завтра утром.

У Ба Ну, окинув ее откровенно чувственным взглядом, смиряется и уходит.

Наступает утро. Нилима знает, что телеграмма от Харбанса может прийти только после полудня, но уже сейчас сгорает от нетерпения. У Ба Ну без конца требует ответа. Она опять играет с ним, то отталкивая от себя, то приманивая лаской.

— Нет, нет, — со смехом говорит она, — я должна еще подумать.

У Ба Ну не находит себе места от волнения. Снова и снова рисует он перед ней радужные планы будущей совместной жизни… Она охотно слушает его, но от прямого ответа уклоняется. А в душе ее нет-нет да и промелькнет сомнение — вдруг от Харбанса вообще не придет никакого ответа?..

Все утро они не выходят из отеля. После полудня приносят телеграмму от Харбанса. В ней перевод на три фунта стерлингов и просьба поскорей вернуться в Лондон. Нилима рада — значит, Харбанс зовет ее к себе, хочет, чтобы она осталась с ним. Но в то же время она огорчена: почему же он выслал так мало денег? И где билет на самолет?

Вот и настал решающий момент. Как же быть?

У Ба Ну совершенно сбит с толку. Он сидит в растерянности над своим раскрытым чемоданом. Нилиме жаль бирманца. Да и хватит ли у него денег, чтобы уплатить за номер? Ведь ему нужно еще купить билет до Лондона… Наконец, сняв с руки один из своих браслетов, она протягивает его У Ба Ну — пусть пойдет к ювелиру и продаст. «Нам же нужны деньги», — с нарочитой озабоченностью объясняет она. Но У Ба Ну прежде хочет знать, что она решила. «Вот придешь, я все тебе и скажу!» — обещает она с улыбкой. Но в глубине души она и сама без конца задает себе тот же вопрос: хочет ли она снова вернуться к жизни, от которой два дня назад решила навсегда уйти?