Орхан Кемаль - «Преступник»

— Ну, а дальше что?

— О чем ты? — рассеянно спросил Джевдет.

— Мотоцикл поднят… Мы уже на палубе корабля…

— Потом поговорим…

Но Кости не слышал его.

— Знаешь, что меня беспокоит?.. — печально проговорил он. — Что будет с ними?..

— С кем?

— С матерью и сестрой?..

— А что?

— Они ведь меня очень любят.

— Да… — вздохнул Джевдет. — А обо мне никто не заплачет.

— Почему?

— У меня никого нет… Кому я нужен? — Он вытер рукавом набежавшие слезы. — Но так даже лучше… Я тоже ни о ком не буду горевать!

Кости не ответил: к горлу подкатил ком. У него-то были близкие люди. Если он уедет в Америку, они будут сильно опечалены. У матери и так зрение плохое. От слез она совсем может ослепнуть.

Катер приближался к берегу.

— Скажи, от слез люди слепнут? — с тревогой спросил Кости.

Джевдет думал о трактире «Зеленая обезьяна», улица Х, 13… Вот они — враги патрона Тома Микса… Разбойники с платками на шее… Сидят на высоких табуретках, потягивают вино. Входит Храбрый Томсон…

— Что ты сказал? — не понял он вопроса Кости.

— Можно ослепнуть от слез?..

— Отстань!..

— Чего ты злишься?

Джевдет молчал.

Катер причалил. Мальчики с лотками на шее выскочили на берег и исчезли в одной из узеньких, темных и сырых улочек Галаты.

Вечером, проходя в раздумье мимо «Перили Кона ка», Джевдет услышал голос Джеврие:

— Джевдет-аби!

Он остановился; подбежала босоногая Джеврие, взяла его за руку. При свете луны ее личико казалось бледным и печальным.

Она выпустила руку Джевдета.

— Я хочу тебе сказать, но…

Джевдет нахмурился.

— Только, чур, не сердиться!

— Ладно. Ну говори!

Джеврие оглянулась.

Он потряс ее за плечи.

— Говори же!

— Ты рассердишься!

— Почему?

— Поклянись, что не будешь сердиться.

— Ну, клянусь!.. Рассказывай!

— Нет, поклянись своей матерью!

— Поклясться матерью?..

Джеврие схватила его за руку:

— Вот видишь? Не хочешь, значит рассердишься…

— Не рассержусь, Джеврие, — вздохнул он. — Вот увидишь, не рассержусь! Говори…

— Поклянись!..

— Я не умею, правда!

Джеврие тоже не умела клясться и не стала настаивать.

— Эрол… — она запнулась.

Джевдет сразу представил себе Эрола, сына зубного врача, — рыжие волосы, зеленые глаза.

— Что он еще?

— На стене…

— Ну?

— Твоего отца…

Он все понял. Подбежал к «Перили Конаку». В сумерках неясно белел новый рисунок. Под ним была надпись: «Отец Джевдета!»

Ему вдруг показалось, что он летит куда-то вниз, в пропасть. Закружилась голова, зарябило в глазах. Значит, так! Это его отец — рогоносец! Джеврие снова взяла его за руку.

— Я не хотела тебе говорить, но…

— Нарисовал Эрол. А кто написал?

— Тоже он.

— Кто был с ним? Айла, Кайхан?

— Айла, Кайхан и остальные…

— Что они говорили?

— Плохие слова. Даже сказать стыдно.

Джеврие испугалась: рука Джевдета задрожала.

Что с ним? Он очень рассердился? Ну зачем только она сказала? Вот дура!

— Ты обещал не сердиться, Джевдет-аби!

— …

— Слышишь, Джевдет-аби?

— …

— Ну зачем я только сказала!

— …

— О чем ты думаешь?

— …

— Джевдет-аби! Джевдет-аби!

— …

Она потрясла его за руку.

— Я боюсь! Мне страшно!

— …

— Я боюсь, Джевдет-аби! Боюсь!

Джевдет выдернул руку и проговорил сдавленным голосом:

— Ну, иди домой!

— Почему, Джевдет-аби?

— Говорю тебе, иди домой!

Джеврие скрылась за углом «Перили Конака», затем вернулась и, прячась в тени, пошла за Джевдетом: он медленно брел по залитой лунным светом улице, засунув руки в карманы и горбясь, словно нес на плечах какой-то тяжелый груз.

Джеврие быстро стерла со стены рисунок и надпись и скользнула дальше. Джевдет-аби шел не домой, а куда-то дальше. Но куда? Зачем он набрал камней?

Джевдет направился к дому Эрола. Он хотел выбить стекла — сегодня у Эрола, завтра у Айлы, послезавтра у Кайхана, потом у других ребят. Его отца нарисовал Эрол, а они смотрели и науськивали его!

У дома Эрола он остановился. Наверху горел свет. Значит, еще не спят.

Он прислонился к стене. Надо ждать. Такие дела делаются после полуночи. Вспомнились Арсен Люпен и Джингез Реджаи… Он-то уж не попадется!.. Сегодня — у одних, завтра — у других, послезавтра — у третьих. Пусть весь квартал дрожит от страха.

Джевдет погрузился в свои мысли. Вдруг над ухом пронзительно прозвучал свисток. Мальчик вздрогнул, как будто его застали на месте преступления.

— Ты чего здесь так поздно делаешь?

Он обернулся. На него сердито смотрел усатый квартальный сторож.

— Ничего. Так просто шел.

— Как это «так просто»?

— Ну, с работы. И остановился отдохнуть.

— Иди домой, там и отдыхай!

Ничего не изменилось. Проходя каждый день вечером с лотком на шее мимо «Перили Конака», Джевдет старательно стирал ненавистные ему рисунки и надписи. Но на другой день они, словно по волшебству, появлялись снова.

Домой он возвращался поздно. Отец грозил, ругался — он даже не слышал. Мысли его были заняты одним: как отомстить Эролу? Эрол, Айла, Кайхан!.. Ах, если бы его в тот вечер не увидел сторож! Но теперь он должен действовать по-другому. Попадаться нельзя. Ведь все, даже отец, против него.

…В это утро его разбудило пробившееся через занавеску горячее солнце. Еще никогда он не спал так долго.

Лег поздно: всю ночь бродил по кварталу у домов Эрола, Айлы и Кайхана. Несколько раз замахивался камнем. Но так и не бросил его. Побоялся сторожа.

Джевдет вскочил с постели. Потянулся раз, другой, зевнул.

Из кухни послышался голос отца:

— Ты почему опять поздно встаешь?

Джевдет не ответил.

— Шляется до полуночи. Щенок бездомный!.. Смотри, достукаешься!

Джевдет обернулся.

— Ну и что?

— Сукин сын! Не ребенок, а змееныш! — проворчал Ихсан-эфенди, поднимаясь наверх.

Джевдет быстро оделся, поднял лоток. С улицы донеслись веселые мальчишеские голоса. Он подошел к окну. Мимо проходили Эрол и Кайхан. Эрол обернулся, скривил губы и подтолкнул Кайхана:

— Смотри, он!

Кайхан взглянул и засмеялся.

— Эй, чего надо, дурачье? — разозлился Джевдет.

Мальчики остановились.

— Сам дуралей! — сказал Эрол.

— Я?

— Да, ты! Я бы от стыда сгорел, а он еще рожу показывает.

— А чего мне стыдиться?

— Сам знаешь! — ответил Кайхан и изобразил пальцами рога.

Эрол громко рассмеялся.

— Думаешь, стер со стены рожки и уже не сын рогоносца?

Джевдет выбежал из дому.

— Это вы мне говорите?

— А то кому же!

— Ты нарисовал?

— Я, — гордо ответил Эрол.

— Ах, ты?..

Джевдет подскочил к нему, схватил за ворот рубашки и ударил его кулаком в лицо.

Эрол не ожидал нападения. Несколько мгновений он стоял недвижно, потом схватился за нос, увидел кровь и заплакал.