Исаак Башевис-Зингер - Фокусник из Люблина

«Язык рабства, который надо забыть» — точка зрения сионистов. «Зачем нам идиш, если мы уже принадлежим другой культуре?» — говорят ассимилированные евреи. Но Башевис-Зингер возражает: «Некоторые считают, что идиш — мертвый язык. То же самое говорили про иврит две тысячи лет подряд. Его возрождение в наше время просто чудо… Идиш еще не сказал своего последнего слова. Он таит в себе сокровища, не ведомые миру…». И еще: «Меня часто спрашивают, почему я пишу на мертвом языке? Мне нравится писать и рассказывать о духах, призраках и привидениях. Язык, который умирает, больше подходит для того, чтобы писать о лапетутниках, о проказливых чертенятах, о злых бесах. И чертям, и привидениям нравится идиш. Насколько я знаю, именно на идиш они и разговаривают».

До сих пор здесь ничего не сказано о «литературных достоинствах» произведений писателя. Об этом написано достаточно. Но мой очерк — не литературоведческая работа. Могу сказать лишь о своих впечатлениях и ощущениях. Что же так завораживает и привлекает в произведениях Зингера? Великолепные, мастерски сделанные описания природы? Нет, пожалуй. Этим он нас не балует, да и не удивишь нас, избалованных, читающих по-русски. Изумительно выписанные психологические типы? Тоже нет. Писатель говорит и говорит, рассказ течёт и течёт, и действуют не слова, а вот этот вялый, как будто безразличный тон. Ведется монотонное, неторопливое повествование на так называемом «мёртвом языке», и язык возвращается к жизни — язык, полный оптимизма, человечности, неизбывного мягкого и горького юмора. А мы — мы не можем оторваться, мы следуем за автором, пусть даже и с помощью переводчика. Так в чём же секрет? В чём «тайна творчества писателя»? Не знаю. Наверно, понять это нам пока не дано. А может, и не надо пытаться. Должны же иногда оставаться на белом свете неразгаданные тайны.

И последнее. Об этом трудно и не хочется говорить, но не говорить — нельзя. Основная тема прозы Башевиса-Зингера — ушедший мир польского еврейства: образ жизни, традиции, легенды и предания. Чудотворцы, мистики…

Но произошла КАТАСТРОФА. Мир после Освенцима стал другим. «После Освенцима нельзя писать стихи» — вот чувства и мысли многих. А немецкая еврейка Нелли Закс, чудом спасшаяся, уехала из Германии в мае 1940 года при энергичной помощи Сельмы Лагерлёф — только тогда и стала писать стихи. «Страшные переживания, которые привели меня на край сумасшествия и смерти, выучили меня писать. Если бы не умела писать, не выжила бы. Писать меня учила смерть. Мои метафоры — это мои раны» — её слова [49] Нелли Закс — лауреат Нобелевской премии по литературе (1966). .

После Освенцима появилась Декларация прав человека. ЧЕЛОВЕКА! После Освенцима не могло, не должно было оставаться прежним христианство. После Катастрофы — только тогда! — христианский мир очнулся. Не сразу. Однако папской Буллой с евреев снято обвинение в распятии Христа. Появилась надежда на диалог. Но такому диалогу должно предшествовать покаяние. Западное христианство через покаяние прошло. Православию покаяние только предстоит. Одним из первых шагов на этом пути должно стать разрушение ложных мифов и стереотипов. Что знают в России о евреях, об иудаизме? Зачастую — увы! — почти ничего. Необходим диалог. Узнавание друг друга. И эта книга издательства «Амфора» — неоценимый подарок читателю.

Рош-гашоно — Новый год по еврейскому календарю (1 тишри). Летоисчисление от сотворения мира.

Йом-Кипур — Судный День, день поста, покаяния и отпущения грехов. Десятый день после Рош-гашоно.

Кошер — еврейские законы о пище.

Швуэс — праздник дарования Торы Моисею на горе Синайской. Отмечается шестого Сивана (третий месяц еврейского календаря), в начале лета.

Ам-гаарец ( букв. «человек земли», так сказать, «от сохи») — необразованный человек, невежда.

Гемара — свод комментариев к Мишне. Вместе они образуют Талмуд.

Гой — нееврей, иноверец.

Шикса — девушка-нееврейка.

Идише тохтер — букв. «еврейская дочь».

Цадик ( букв. «праведник») — набожный, благочестивый человек. У хасидов — духовный вождь общины. В некоторых случаях после смерти цадик становился объектом поклонения, напоминающего культ святых.

Хедер — начальная школа.

Бейт-мидраш ( букв. «дом толкования») — учебное заведение, где особое внимание уделялось изучению Талмуда и послеталмудической литературы.

Шмоне-Эсре — «Восемнадцать Благословений». Литературная молитва, одно из основных произведений синагогальной службы.

Дибук — по народному поверью, злой дух, который вселяется в человека и овладевает его душой Он говорит устами своей жертвы, но не сливается с ней, сохраняет самостоятельность.

Акдомут — мистический гимн одиннадцатого века на арамейском языке. Исполнялся в праздник швуэс.

Креплах — пельмени.

Цимес — сладкое блюдо из тушеной моркови и фруктов.

Ав — пятый месяц еврейского календаря. Девятое Ава — день разрушения Храма, день поста и траура.

Агуна — замужняя женщина, которая разъединена с мужем: либо он не дает развод, либо она не знает, где он находится. Поэтому она не имеет права выйти замуж.

Кущи — праздник, посвященный Исходу из Египта и странствиям по Земле обетованной. Отмечается с 15 по 22 тишри — седьмого месяца еврейского календаря. На это время принято сооружать около дома шалаш, символизирующий образ жизни евреев во время сорокалетних скитаний по пустыне.

Хлопы — крестьяне, мужики ( польск. ).

Галут — изгнание ( ивр. ).

Арнкодеш — Ковчег Завета, в котором хранились Скрижали с высеченным текстом Закона. В современной синагоге — шкаф (киот), в котором хранятся свитки Торы.

Талес — молитвенное покрывало.

Цицес — кисточки из шерстяных или шелковых нитей, которые прикрепляются к углам талеса и талескотна.

Филактерии ( тфилн ) — прямоугольные кожаные футляры, содержащие изречения из Торы (на пергаменте). Прикрепляются ко лбу и к левой руке.

Мезуза — прибитая к дверному косяку коробочка, в которой хранится пергамент с отрывком из Писания.