Орхан Кемаль - Происшествие

С тех пор дед молился на Ясина. Шагу без него не ступал. Себе одежду шьет — Ясину такую же. Ясин-ага стал правой рукой бея.

Умирая, дед наказал сыну: «Цени Ясина! Доверяй ему, люби его, слушай его, не прогадаешь!»

Так оно и получилось. Музафер-бей передал все дела по имению Ясину-ага, а сам с головой окунулся в удовольствия: Музафер-бей стал завсегдатаем увеселительных заведений Стамбула, Ниццы, Монте-Карло и Парижа. Ясин был опытным управляющим, он хорошо знал свое дело. Он следил за вспашкой и севом хлопка, за окучиванием, за сбором урожая и отправкой готовых тюков на хлопкоочистительную фабрику. Он считал выручку и переводил ее в банк на счет Музафер-бея. А Залоглу с тетрадью и чернильным карандашом в руках бегал как тень за Ясином-ага, скрупулезно вел расчеты с рабочими, а в остальное не смел вмешиваться: Ясин-ага тотчас хмурил свои густые брови.

Дядя частенько справлялся о нем у Ясина: «Ну, как там наш?» — И тот неизменно отвечал, что все в порядке…

— Говорят, стал курить гашиш?

Что правда, то правда. Залоглу курил гашиш, пил водку, не отказывался от вина. Но управляющий любил Залоглу и не хотел выдавать его. Ведь Ясин-ага как родную дочь любил мать парня, умершую от чахотки, когда Залоглу было всего пять месяцев от роду. Ясин-ага так и не мог забыть ее, хотя прошло столько лет… И, кроме того, Залоглу читал ему по вечерам книги. У Ясина-ага, не пившего ни водки, ни вина, не курившего ни гашиша, ни даже сигарет, была одна страсть: книги — слушать, как ему читают их вслух.

Он бродил в воскресные дни по базарам, покупал в лавках книги, рассказывающие о религии и деяниях великих святых, например «Странствия пророка», «Сражение за Кровавую крепость» или «Происшествие в Кербела», и заставлял Залоглу читать ему вслух, а сам слушал, вернее, внимал.

Залоглу научился читать так, как этого требовал Ясин. События, которые, если верить книгам, происходили тысячу триста пятьдесят лет назад, всплывали в богатом воображении Ясина, он словно сам становился их очевидцем и порой подбадривал героев криками.

Ясин-ага терпеть не мог Муави и Езида [23] Муави и Езид — первый и третий халифы из династии Омейядов, ведшие борьбу с потомками пророка Мухаммеда. . Узнав из книг о притеснениях, которым подверглись внуки пророка в Кербела, он плакал и с искренней горечью сожалел, что его, Ясина, не было тогда с ними рядом.

А когда в имение приводили женщин из бара, одетых в цветастые платья, и звуки уда [24] Уд — струнный музыкальный инструмент. , барабана, бубна и скрипки оглашали деревню, Ясин-ага с ружьем на плече до утра дежурил у ворот усадьбы.

Ясин-ага был главным врагом батраков, жаловавшихся на непропеченный хлеб, на червивую похлебку или низкую поденную плату. Стоило такому жалобщику попасть под руку Ясину-ага, и он безжалостно наказывал поденщика, что есть силы колотил того своей палкой, не задумываясь над тем, что бьет раба аллаха.

Для Ясина-ага существовали два вида рабов аллаха. Одни — рабы, любимые аллахом… Это всеми уважаемые аристократы, хозяева собственности, имущества, товаров. Они созданы не для того, чтобы работать, а чтобы заставлять работать других. Все, что они делают, — правильно, должно быть правильно.

Остальные — рабы, не любимые аллахом. Они созданы для того, чтобы трудиться на рабов, любимых аллахом, выслушивать упреки и терпеть муки. Они ничтожества. Все плохое, грязное, порочное — от них. Напрасно их жалеть и тщетно спасать. Поистине даже помыслить об этом значит впасть в самый тяжкий грех. Коль скоро аллах их такими создал, такими они должны и остаться. Аллах знал, что делал. Ведь если бы он пожелал, чтобы было по-другому, разве не претворил бы?

Залоглу хорошо знал Ясина-ага. Он не сомневался, что при одном упоминании о Гюллю тот возразит, что не к лицу, мол, племяннику бея жениться на рабыне, не любимой аллахом. И Залоглу искал человека, мнением которого дорожил бы Ясин-ага. Надо обязательно найти человека, который сумел бы убедить Ясина-ага, а тот уж уговорил бы дюдю!

Залоглу лежал на спине, устремив неподвижный взгляд в потолок.

Ну, конечно, же, Хафыз-Тыква! Точно! — Залоглу рывком поднялся, сел. И как это он раньше не подумал о Хафызе. Вот уж кто хитер! Он Ясину-ага в рот влезет, через нос вылезет, тот и не заметит! Шайтан! И лицо-то у него заросло щетиной, как у дьявола…

Здоровяк и обжора, он чем-то напоминал огромную тыкву, и крестьяне прозвали его «Хафыз-Тыква». И хотя он внушал людям ужас своими проповедями об аллахе, о том свете, о рае и аде, на самом-то деле был добрейшей души человеком. Хафыз быстро сходился с людьми, любил побалагурить и посмеяться с крестьянами. Он был страшен, проповедуя, а закончив, не отказывался посидеть за кувшином вина со своими братьями мусульманами, из тех, что умели держать язык за зубами. Говорили также, что он частенько наведывается к богатой вдове Наджие.

Хафыз-Тыква почти не употреблял слова «невозможно». Он считал, что точно так же, как можно молиться, не совершив омовения, можно поститься, поев трижды на дню. Все зависит от толкования. В мире возможного нет понятия «невозможно». В противном случае о мире следовало бы говорить: мир невозможного.

Для разрешения спорных вопросов он нашел весьма практический выход: права та из спорящих сторон, которая богаче. Коль скоро палец, отрубленный по шариату [25] Шариат — свод мусульманских религиозных догм. , не болит, надо поступать в соответствии с решением муфтия [26] Муфтий — мусульманский богослов, толкователь Корана, дающий заключения по юридическим и духовным вопросам. . Ну а тем, кто не верит в мудрость шариата, дорога в мирской суд не заказана!

Хафыз-Тыква сочинял заговоры от зубной боли, плавил свинец, успокаивал сердцебиение, изгонял лихорадку, давал полезные советы по соннику Ибрагима Хаккы Эфенди, мастерил талисманы на счастье в любви, амулеты «от сглаза», но сам ни во что не верил.

Однажды Залоглу застал его за выпивкой.

«Ты не внемли моим проповедям, следуй моему примеру!» — сказал Хафыз-Тыква, ничуть не смутившись.

И они стали друзьями.

Залоглу улыбнулся своим мыслям. Ну и пройдоха этот Хафыз! Однако здорово умеет себя подать… Да вот и Ясин-ага. Для него Хафыз — один из «постигших», любимых рабов аллаха. Ясин-ага не отказывает ему ни в чем и в избытке обеспечивает бобами, чечевицей и даже ватой для постели.

Да, надо купить бутылку водки, закуску и нагрянуть к Хафызу-Тыкве. Это единственный выход. Может быть, придется подкинуть ему немного денег, а уж все остальное будет зависеть от его изобретательности.

Он так и сделал. Захватив с собой бутылку водки, толсто нарезанной бастырмы [27] Бастырма — вяленое говяжье мясо с чесноком и перцем. , брынзу и маслины, Залоглу отправился к Хафызу-Тыкве.