Сельма Оттилия Ловиса Лагерлеф - Чудеса Антихриста

— Что же ты увидел еще? — спросил папа.

— Сначала я увидел, что Антихрист проповедует, а богатые и могущественные люди сносят к его ногам все свои сокровища.

Потом я увидел, что к Антихристу принесли больного и он исцелил его.

Затем я видел как последователя Антихриста предали мученической смерти; на большой картине во всю стену я видел, как люди спешили в огромный храм мира, как дух вражды был свергнуть с небес и все притеснители были поражены небесным огнем.

— Что ты подумал, увидя это? — спросил папа.

— Увидя эту картину, я подумал: этот Синьорелли был безумный. Неужели он думает, что во времена Антихриста не будет вражды и на земле воцарится мир и радость, как в раю?

— Что же ты еще видел?

— Я видел, что священники и монахи были брошены на костры и сожжены. А в конце концов я увидел, что возле Антихриста нарисован дьявол, который все время шепчет ему на ухо, что он должен говорить и делать.

— А что ты подумал, когда увидал это?

— Я сказал себе: этот Синьорелли не безумец, а пророк. Антихрист, разумеется, придет в образе Христа и водворит рай на земле! Он сделает ее такой прекрасной, что люди забудут о небе! И это будет самым ужасным искушением для мира!

— Теперь ты понимаешь, — сказал папа, — что твой рассказ не сообщил мне ничего нового? Церковь всегда знала, что Антихрист придет, украшенный добродетелями Христа.

— Так вы знали, что он уже пришел, святой отец? — спросил патер Гондо.

— Неужели бы я мог из года в год сидеть на троне Петра и не знать, что он пришел? — сказал папа. — Я видел, как возникло народное движение, горящее любовью к ближнему, но отвергающее Бога. Я вижу, как люди идут на мученическую смерть за новую веру в счастливую жизнь. Я вижу, как народ черпает новые радости и новое мужество из слов: «Думайте о земле!» Как раньше он черпал их из слов: «Думайте о небе!» Я знал, что пришел тот, о ком возвестил Синьорелли.

Патер Гондо молча склонил голову.

— Понимаешь ты теперь, в чем ты поступил неправильно?

— Святой отец, просвети меня в моем грехе!

Старый папа поднял глаза. Его ясный взгляд проникал, казалось, за завесу случайностей и видел истинное положение вещей.

— Патер Гондо, — сказал папа, — знаете ли вы, что такое это маленькое дитя, с которым вы вступили в борьбу в Диаманте, дитя — милосердное и чудотворное, как Христос, бедное, презираемое дитя, которое вы победили и которое вы называете Антихристом?

— Нет, святой отец!

— А кто тот, кто исцеляет больных на картине Синьорелли, трогает богачей своей проповедью и ниспровергает притеснителей, тот, кто обратит землю в рай и заставит людей забыть о Боге? Вы не знаете, кто он?

— Нет, святой отец!

— Что же это может быть, как не антихристианство, не социализм?

Патер Гондо в ужасе глядел на него.

— Патер Гондо, — строго произнес папа, — ты хотел сжечь изображение! Зачем? Почему ты не обошелся с ним ласково и не отнёс его к Младенцу Христу на Капитолий, откуда его свергли?

Но вы, монахи, вы всегда поступаете так! Вы могли бы овладеть народным движением, пока оно еще как спеленатый младенец лежало в колыбели, вы могли отнести его к ногам Иисуса, и тогда Антихрист увидел бы, что он не что иное, как поддельное изображение Христа и признал бы своего Господина и Владыку. Но вы не заботитесь об этом! Вы бросаете антихристианство на костер; берегитесь, как бы оно само не бросило вас туда же!

Патер Гондо преклонил колена.

— Я понимаю, святой отец. Я пойду и отыщу изображение!

Папа поднялся во всем своем величии.

— Не ищите изображения, пусть оно совершит свой путь по миру. Мы не боимся его! Когда оно приступит к Капитолию, чтобы завладеть престолом мира, мы выйдем к нему навстречу и приведем его к Христу! Мы примирим землю с небесами. А вы поступаете неправильно, — мягче продолжал он, — ненавидя его! Вы забыли, что Сибилла назвала его одним из обновителей мира. На Капитолии будут поклоняться обновителю мира — Христу или Антихристу!

— Святой отец, если он исцелит страдания мира и небо не пострадает от этого, то я не буду ненавидеть его!

Старый папа тонко усмехнулся.

— Патер Гондо, позволь и мне рассказать тебе одну сицилианскую легенду. Рассказывают, патер Гондо, что, когда Господь наш творил землю, Ему захотелось узнать, что Ему еще осталось творить. И Он послал святого Петра посмотреть, готов ли мир.

Когда святой Петр вернулся он сказал:

«Все плачут, рыдают и стонут».

«Так мир еще не готов», — сказал Господь и продолжал творить.

Через три дня Господь снова послал святого Петра на землю.

«Все смеются и ликуют», — сказал, вернувшись, святой Петр.

«Так мир еще не готов», — сказал Господь и продолжал творить.

И вот святой Петр был послан в третий раз.

«Одни смеются, а другие плачут», — сказал Петр.

«Так значит мир готов», — сказал Господь.

— И так всегда будет и останется, — заключил папа. — Никто не может избавить людей от страдания, но многое простится тому, кто поддерживает в них мужество переносить их горе!