Шарлотта Бронте - Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Шарлотта Бронте - Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Шарлотта Бронте
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Шарлотта Бронте - Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Шарлотта Бронте, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В поисках лучшей доли Джен Эйр, сирота, страдающая от притеснений родственников и школьных наставников, становится гувернанткой и начинает новую счастливую жизнь в Торнфилде. Спустя некоторое время Джен начинает понимать, что Рочестер, хозяин Торнфилда, скрывает от нее какую-то тайну.

Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Джен Эйр - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Шарлотта Бронте

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

How pretty, to my eyes, did the china cups and bright teapot look, placed on the little round table near the fire!	Какими красивыми казались мне фарфоровые чашки и ярко начищенный чайник, стоявший на маленьком круглом столике возле камина.
How fragrant was the steam of the beverage, and the scent of the toast! of which, however, I, to my dismay (for I was beginning to be hungry) discerned only a very small portion: Miss Temple discerned it too.	Как благоухал горячий чай и поджаренный хлеб! Но, к сожалению (ибо я начинала испытывать голод), гренков оказалось очень мало. Мисс Темпль тоже обратила на это внимание.
"Barbara," said she, "can you not bring a little more bread and butter?	- Барбара, - сказала она, - не можете ли вы принести нам побольше хлеба с маслом?
There is not enough for three."	Здесь на троих не хватит.
Barbara went out: she returned soon-	Барбара вышла, но вскоре вернулась.
"Madam, Mrs. Harden says she has sent up the usual quantity."	- Сударыня, миссис Харден говорит, что она прислала обычную порцию.
Mrs. Harden, be it observed, was the housekeeper: a woman after Mr. Brocklehurst's own heart, made up of equal parts of whalebone and iron.	К сведению читателей, миссис Харден была экономка; эта женщина, которой мистер Брокльхерст весьма доверял, вся состояла из китового уса и железа.
"Oh, very well!" returned Miss Temple; "we must make it do, Barbara, I suppose."	- Ну, хорошо, - отозвалась мисс Темпль, - мы как-нибудь обойдемся, Барбара.
And as the girl withdrew she added, smiling, "Fortunately, I have it in my power to supply deficiencies for this once."	- И, когда девушка ушла, она пояснила улыбаясь:- К счастью, я могу добавить кое-что к этому скудному угощению.
Having invited Helen and me to approach the table, and placed before each of us a cup of tea with one delicious but thin morsel of toast, she got up, unlocked a drawer, and taking from it a parcel wrapped in paper, disclosed presently to our eyes a good-sized seed-cake.	Предложив мне и Элен сесть за стол, она поставила перед каждой из нас чашку чая с восхитительным, хотя и очень тоненьким кусочком поджаренного хлеба, а затем поднялась, отперла шкаф и вынула из него что-то завернутое в бумагу и оказавшееся большим сладким пирогом.
"I meant to give each of you some of this to take with you," said she, "but as there is so little toast, you must have it now," and she proceeded to cut slices with a generous hand.	- Я хотела дать вам это с собою, когда вы уйдете,- сказала она, - но так как хлеба мало, то вы получите его сейчас, - и она нарезала пирог большими кусками.
We feasted that evening as on nectar and ambrosia; and not the least delight of the entertainment was the smile of gratification with which our hostess regarded us, as we satisfied our famished appetites on the delicate fare she liberally supplied.	Нам казалось в этот вечер, что мы питаемся нектаром и амброзией; немалую радость доставляло нам и присутствие ласковой хозяйки, которая с улыбкой смотрела на то, как мы утоляли свой голод, наслаждаясь столь изысканным и щедрым угощением.
Tea over and the tray removed, she again summoned us to the fire; we sat one on each side of her, and now a conversation followed between her and Helen, which it was indeed a privilege to be admitted to hear.	Когда мы кончили чай и поднос был убран, она снова подозвала нас к камину; мы сели по обе стороны от нее, и затем между мисс Темпль и Элен начался разговор, присутствовать при котором оказалось для меня действительно большой честью.

Miss Temple had always something of serenity in her air, of state in her mien, of refined propriety in her language, which precluded deviation into the ardent, the excited, the eager: something which chastened the pleasure of those who looked on her and listened to her, by a controlling sense of awe; and such was my feeling now: but as to Helen Burns, I was struck with wonder.	На всем облике мисс Темпль лежал отпечаток внутреннего покоя, ее черты выражали возвышенное благородство, она говорила неторопливо и с достоинством, исключавшим всякую несдержанность, порывистость, горячность; в ней было что-то, внушавшее тем, кто смотрел на нее и слушал се, чистую радость и чувство благоговейного почитания; таковы и сейчас были мои ощущения. Что касается Элен Бернс, то я не могла надивиться на нее.
The refreshing meal, the brilliant fire, the presence and kindness of her beloved instructress, or, perhaps, more than all these, something in her own unique mind, had roused her powers within her.	Быть может, вкусный чай, яркое пламя камина, присутствие и ласка ее обожаемой наставницы были тому причиной, а может быть, оказались еще неизвестные мне черты ее своеобразной натуры, но в ней точно пробудились какие-то новые силы.
They woke, they kindled: first, they glowed in the bright tint of her cheek, which till this hour I had never seen but pale and bloodless; then they shone in the liquid lustre of her eyes, which had suddenly acquired a beauty more singular than that of Miss Temple's-a beauty neither of fine colour nor long eyelash, nor pencilled brow, but of meaning, of movement, of radiance.	Ее всегда бледные и бескровные щеки окрасились ярким румянцем, а глаза засияли влажным блеском, что придало им вдруг необычайную красоту, и они казались теперь красивее, чем глаза мисс Темпль, но поражал не их яркий блеск, не длинные ресницы и словно нарисованные брови - красота этих глаз была вся в их выражении, живости, сиянии.
Then her soul sat on her lips, and language flowed, from what source I cannot tell. Has a girl of fourteen a heart large enough, vigorous enough, to hold the swelling spring of pure, full, fervid eloquence?	И вот сердце заговорило ее устами, и ее речь полилась из неведомых мне глубин, - ибо как может четырнадцатилетняя девочка иметь душу, достаточно сильную, чтобы из нее бил родник чистого, всеобъемлющего и пламенного красноречия?
Such was the characteristic of Helen's discourse on that, to me, memorable evening; her spirit seemed hastening to live within a very brief span as much as many live during a protracted existence.	А именно такими казались мне рассуждения Элен в тот знаменательный вечер; словно ее дух стремился пережить в несколько часов все то, что у многих растягивается на целую долгую жизнь.
They conversed of things I had never heard of; of nations and times past; of countries far away; of secrets of nature discovered or guessed at: they spoke of books: how many they had read!	Они беседовали о предметах, о которых я никогда не слышала: о канувших в вечность временах и народах, о дальних странах, об уже открытых или едва подслушанных тайнах природы; они говорили о книгах. И сколько же книг они успели прочесть!
What stores of knowledge they possessed!	Какими сокровищами знаний они владели!
Then they seemed so familiar with French names and French authors: but my amazement reached its climax when Miss Temple asked Helen if she sometimes snatched a moment to recall the Latin her father had taught her, and taking a book from a shelf, bade her read and construe a page of Virgil; and Helen obeyed, my organ of veneration expanding at every sounding line.	И как хорошо они, видимо, знали Францию и французских писателей! Однако мое изумление достигло предела, когда мисс Темпль спросила Элен, не пытается ли она в свободную минуту вспомнить латынь, которой ее учил отец, и затем, взяв с полки книгу, предложила ей перевести страничку Вергилия; девочка выполнила ее просьбу, и мое благоговение росло с каждым прочитанным стихом.

She had scarcely finished ere the bell announced bedtime! no delay could be admitted; Miss Temple embraced us both, saying, as she drew us to her heart-	Едва она успела кончить, как прозвонил звонок, возвещая о том, что настало время ложиться спать. Медлить было нельзя. Мисс Темпль обняла нас обеих и, прижав к своему сердцу, сказала:
"God bless you, my children!"	- Бог да благословит вас, дети!
Helen she held a little longer than me: she let her go more reluctantly; it was Helen her eye followed to the door; it was for her she a second time breathed a sad sigh; for her she wiped a tear from her cheek.	Она задержала мою подругу в своих объятиях чуть дольше, чем меня, и отпустила ее с большой неохотой; за Элен, а не за мною следили ее глаза, когда мы шли к двери, о ней она второй раз тяжело вздохнула, из-за нее отерла слезу.
On reaching the bedroom, we heard the voice of Miss Scatcherd: she was examining drawers; she had just pulled out Helen Burns's, and when we entered Helen was greeted with a sharp reprimand, and told that to-morrow she should have half-a-dozen of untidily folded articles pinned to her shoulder.	Едва войдя в спальню, мы услышали голос мисс Скетчерд. Она осматривала ящики комода и только что обнаружила беспорядок в вещах Элен Бернс. Встретив девочку резким замечанием, она тут же пригрозила, что завтра приколет к ее плечу с полдюжины неаккуратно сложенных предметов.
"My things were indeed in shameful disorder," murmured Helen to me, in a low voice:	- Мои вещи действительно были в позорном беспорядке, - прошептала мне Элен.
"I intended to have arranged them, but I forgot."	- Я хотела убрать их, но забыла.
Next morning, Miss Scatcherd wrote in conspicuous characters on a piece of pasteboard the word "Slattern," and bound it like a phylactery round Helen's large, mild, intelligent, and benign-looking forehead.	На другой день мисс Скетчерд написала крупными буквами на куске картона слово "неряха" и украсила этой надписью широкий, умный и спокойный лоб девочки.
She wore it till evening, patient, unresentful, regarding it as a deserved punishment.	Та ходила с ним до вечера, терпеливо и кротко, считая, что заслужила наказание.
The moment Miss Scatcherd withdrew after afternoon school, I ran to Helen, tore it off, and thrust it into the fire: the fury of which she was incapable had been burning in my soul all day, and tears, hot and large, had continually been scalding my cheek; for the spectacle of her sad resignation gave me an intolerable pain at the heart.	Едва мисс Скетчерд, закончив вечерние уроки, ушла, как я побежала к Элен, сорвала картон и швырнула его в камин. Ярость - чувство, совершенно ей незнакомое, - жгла меня весь день, и горячие, крупные слезы то и дело набегали на глаза, ибо зрелище этого смирения причиняло мне невыносимую боль.
About a week subsequently to the incidents above narrated, Miss Temple, who had written to Mr. Lloyd, received his answer: it appeared that what he said went to corroborate my account.	Примерно неделю спустя после описанных событий мисс Темпль получила от мистера Ллойда ответ на свое письмо, видимо, подтвердивший правоту моих слов.
Miss Temple, having assembled the whole school, announced that inquiry had been made into the charges alleged against Jane Eyre, and that she was most happy to be able to pronounce her completely cleared from every imputation.	Собрав всю школу, мисс Темпль объявила, что в связи с обвинением, выдвинутым против Джен Эйр, было произведено самое тщательное расследование, и она счастлива, что может заявить перед всеми о моем полном оправдании.
The teachers then shook hands with me and kissed me, and a murmur of pleasure ran through the ranks of my companions.	Учительницы окружили меня. Все жали мне руки и целовали меня, а по рядам моих подруг пробежал шепот удовлетворения.