Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Шодерло Лакло
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Шодерло Лакло, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Опасные связи» – один из наиболее ярких романов XVIII века – книга Шодерло де Лакло, французского офицера-артиллериста. Герои эротического романа виконт де Вальмон и маркиза де Мертей затевают изощренную интригу, желая отомстить своим противникам. Разработав хитроумную стратегию и тактику обольщения юной девицы Сесиль де Воланж, они виртуозно играют на человеческих слабостях и недостатках. Перипетии сюжета в начале XXI века вызывают не менее острый интерес читателей, чем в 1782 году, когда роман только вышел из печати.

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Шодерло Лакло

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Believe me, Madam, settled tranquillity, the sleep of the soul, that image of death, does not lead to happiness; the active passions alone lead the way; and notwithstanding the torments you make me suffer, I may, I think, assure myself, that I am this moment happier than you.	Поверьте, сударыня, холодное спокойствие, сон души, являющийся подобием смерти, - все это не есть путь к счастью; только живые страсти ведут к нему, и, несмотря на муки, которые я из-за вас испытываю, я могу без колебаний утверждать, что в настоящее мгновение я счастливее вас.
In vain do you overwhelm me with your afflicting severities; they do not prevent me from giving a loose to my love, and forgetting, in the delirium it causes me, the despair to which you abandon me: thus I revenge myself of the exile to which you have condemned me.	Напрасно угнетаете вы меня своей беспощадной суровостью - она не мешает мне всецело отдаваться любви и забывать в любовном исступлении отчаяние, в которое вы меня ввергаете. Вот чем пытаюсь я отомстить вам за изгнание, на которое вы меня осудили.
Never did I before experience so much pleasure in writing to you. Never did I feel in this pleasing employment so sweet, so lively an emotion! Every thing conspires to raise my transports! The very air I breathe wafts me luxurious pleasure; even the table I write on, now, for the first time, consecrated by me to that use, becomes to me a sacred altar of love; how much more lustre will it not hence derive in my eyes! I will have engraven on it my oath ever to love you!	Ни разу еще за письмом к вам не испытывал я такой радости, ни разу это занятие не сопровождалось чувством столь сладостным и вместе с тем столь пылким: я дышу воздухом, полным сладострастия; даже стол, на котором я вам пишу, впервые для этого употребленный, превращается для меня в священный алтарь любви. Насколько прекраснее становится он в моих глазах: ведь на нем начертал я клятву вечной любви к вам!
Forgive, I beseech you, my disordered senses.	Простите, молю вас, беспорядочность моих чувств.
I ought, perhaps, to moderate transports you do not share in. I must leave you a moment to dissipate a frenzy which I find growing upon me: I find it too strong for me.	Может быть, мне следовало бы менее предаваться восторгам, не разделяемым вами; на мгновение я вынужден покинуть вас, чтобы рассеять опьянение, с которым я уже не могу совладать, -так усиливается оно с каждым мгновением.
I return to you, Madam, and certainly return always with the same eagerness; but the sentiment of happiness has fled from me, and gives place to the most cruel state of privation.	Возвращаюсь к вам, сударыня, и, разумеется, возвращаюсь все с тем же пылом. Однако ощущение счастья покинуло меня - его сменило ощущение жестоких лишений.
What does it avail me to talk to you of my sentiments, if it is only in vain that I seek means of convincing you?	Для чего мне говорить вам о моих чувствах, если тщетно я ищу каких-либо средств убедить вас?
After so many repeated efforts, my confidence and my strength both abandon me at once.	После стольких многократных усилий я начинаю слабеть.
If I recall to my mind the pleasures of love, that only produces a more lively sense of regret at being deprived of them.	Если в памяти моей продолжают возникать любовные образы, то тем живее ощущаю я горечь их утраты.
I see no resource but in your indulgence, and I too well experience at this moment how much I want it, to hope to obtain it.	Единственное прибежище мое - ваша снисходительность, и в данную минуту я слишком хорошо чувствую, насколько она мне нужна, чтобы дерзать на нее надеяться.

Yet my passion was never more respectful, or ought to give you less offence: it is such, I can venture to say, as the strictest virtue would have no reason to dread; but I am afraid any longer to take up your time with the pains I experience, certain as I am that the object who causes them, does not share them. I must not, at least, presume too far on goodness, which I should do by dwelling on this melancholy picture; I shall only implore you to give me a reply, and never to doubt the veracity of my sentiments.	И, однако, никогда моя любовь не была более почтительной, никогда она не была менее оскорбительной для ваших чувств. Она - смею сказать - такова, что даже самая суровая добродетель не должна была бы ее опасаться. Но сам я боюсь занимать вас больше страданиями, которые испытываю. Когда знаешь с уверенностью, что существо, вызвавшее твои терзания, не разделяет их, не надо хотя бы злоупотреблять его добротой, а ведь так и было бы, если бы я потратил еще больше времени, рисуя вам эту скорбную картину. Сейчас я отниму его у вас лишь столько, сколько понадобится на то, чтобы умолять вас ответить мне и никогда не сомневаться в подлинности моих чувств.
Wrote from P—, dated at Paris, Aug. 30, 17-.	Написано из П***, помечено Парижем, 30 августа 17...
LETTER XLIX.	Письмо 49
CECILIA VOLANGES to the CHEVALIER DANCENY.	От Сесили Воланж к кавалеру Дансени
Without being either fickle or deceitful, it is sufficient, Sir, to account for my conduct, to know there is a necessity for an alteration in it: I have promised myself a sacrifice to God, until I can offer him also the sacrifice of my sentiments for you, which the religious state you are in renders doubly criminal.-I well know it will give me a great deal of uneasiness, and I will not conceal from you that, since the day before yesterday, I have continually wept when I thought on you; but I hope God will grant me the necessary strength to forget you, which I constantly beg of him night and morning.	Я не ветреница и не обманщица, сударь, но достаточно было, чтобы мне разъяснили мои чувства, и я тотчас же поняла необходимость их изменить. Я дала в этом обет богу, а затем я принесу в жертву ему и мои чувства к вам, которые из-за вашего духовного звания становятся еще преступнее. Я отлично чувствую, как мне это будет больно, и не стану скрывать, что с позавчерашнего дня плачу всякий раз, как о вас думаю. Но я надеюсь, что милосердный бог пошлет мне нужные силы, чтобы вас забыть, ибо я молю его об этом и утром и вечером.
I even expect, from your friendship and good breeding, that you will not endeavour to interfere with me in the good resolutions that I have been inspired with; and which I endeavour to cherish.	Я даже жду от вашей дружбы и порядочности, что вы не станете пытаться поколебать благое решение, которое мне внушили и в котором я стараюсь оставаться непреклонной.
I therefore request that you will not write to me any more, as I assure you I shall give no answer; and it would oblige me to acquaint my mamma of every thing that happens, which would entirely deprive me the pleasure of seeing you.	В соответствии с этим я прошу вас быть столь любезным и больше мне не писать, тем более что - предупреждаю заранее - отвечать я вам не буду, и вы только принудите меня сообщить обо всем маме, а это уж совсем лишит меня удовольствия видеть вас.
I shall, notwithstanding, have all the attachment for you, that one can have, consistently with innocence; and from my soul I wish you all manner of happiness.	Это не помешает мне сохранить к вам всю привязанность, какую можно питать, не делая ничего дурного, и я всей душой желаю вам всяческого счастья.

I know very well you will love me no longer, and, perhaps, you will soon love another better than me; but this will be an additional penance for the fault I committed in giving you my heart, which I ought to have reserved for God and my husband, when I shall have one.	Я отлично чувствую, что вы уже не станете любить меня так, как раньше, и что, может быть, вы вскоре полюбите другую больше, чем меня. Но это будет только лишней карой за проступок, который я совершила, отдав вам мое сердце, которое я должна отдать лишь богу и моему мужу, когда я выйду замуж.
I hope the divine mercy will pity my weakness, and not afflict me with misfortunes that I shall not be able to bear.	Надеюсь, что милосердие божие сжалится над моей слабостью и на мою долю выпадут лишь такие страдания, какие я в силах буду перенести.
Farewell, Sir!	Прощайте, сударь.
I can assure you, that if it was lawful for me to love any one, I should never love any but you; but that is all I can say, and perhaps more than I ought.	Могу уверить вас, что, если бы мне позволено было любить кого-нибудь, я любила бы только вас. Вот и все, что я могу вам сказать, и, может быть, это даже больше, чем следовало бы.
Aug. 31, 17-.	Из***, 31 августа 17...
LETTER L.	Письмо 50
The Presidente DE TOURVEL to the VISCOUNT DE VALMONT.	От президентши де Турвель к виконту де Вальмону
Is it thus, then, Sir, you fulfil the conditions on which I consented to receive your letters sometimes?	Так-то, милостивый государь, выполняете вы условия, на которых я согласилась получать иногда от вас письма?
And have I not reason to complain, when you mention a sentiment which I should dread to harbour, even were it not inconsistent with every idea of my duty.	И как могу я "не иметь причин на них жаловаться", когда вы говорите в них лишь о чувстве, которому я опасалась бы отдаться даже в том случае, если бы могла это сделать, не нарушая своего долга?
If there was a necessity of fresh arguments to preserve this salutary fear, I think I may find sufficient in your last letter; for really, at the time you think to apologise for your passion, you, on the contrary, convince me of its multiplied horrors, for who would wish to purchase pleasure at the expence of reason? Pleasures so transitory, and that are always followed by regret, and often by remorse.	Впрочем, если бы мне нужны были новые причины для сохранения этого спасительного страха, то, думается мне, я могла бы найти их в вашем последнем письме. И действительно, что делаете вы, воображая, будто произносите апологию любви? Показываете мне ее в самом бурном и грозном обличье. Кто может хотеть счастья, купленного ценою утраты рассудка, счастья, недолгие радости которого сменяются в лучшем случае сожалением, если не раскаянием?
Even yourself, in whom the habitude of this dangerous delirium ought to diminish the effect, are notwithstanding obliged to agree, that it often becomes too strong for you, and you are the first to complain of the involuntary disturbance it causes in you.	Вы сами, у кого привычка к этому пагубному исступлению должна ослаблять его последствия, разве не вынуждены признать, что оно зачастую оказывается сильнее вас, разве не вы первый жалуетесь на вызываемое им невольное смятение чувств?
What horrible ravages would it not then make in an unexperienced and sensible heart, which would augment its force by the greatness of the sacrifices it would be obliged to make?	Какую же ужасающую бурю поднимет оно в сердце, непривычном к нему и чувствительном, тем более что власть его над ним станет еще сильнее из-за громадных жертв, которые сердце это вынуждено будет ему принести?