Полное собрание сочинений. Том 61

Я кончил свои азбуки, печатаю и принимаюсь за задушевное сочинение, 3которого не только в письме, но и на словах едва ли расскажу, несмотря на то, что вы тот, кому можно рассказать. Теперь пишу и вспоминаю, как давно мы потерялись из вида. Напишите, пожалуйста, поподробнее. За протекцию у брата 4очень благодарю, я послал кобыл. —

Жена и я просим передать душевный привет Марье Петровне. Как ее здоровье? Прощайте, ваш искренний друг

Лев Толстой.

20 февраля.

Впервые опубликовано в «Русском обозрении», 1890, 7, стр. 22—23. Год определяется упоминанием о возобновлении занятий с крестьянскими детьми (январь — апрель 1872 г.).

Написано после полугодового перерыва в переписке (см. письмо № 352), на другой день по приезде из Москвы, где Толстой узнал об обострении застарелой болезни А. А. Фета и о перенесенной им операции.

1Первый раз в 1872 г. Толстой был в Москве 12 января.

2К Дмитрию Петровичу Боткину, брату жены Фета. Дмитрий Петрович Боткин (1829—1889) — председатель Московского общества любителей художеств, владелец картинной галлереи.

3Роман из эпохи Петра I. К 1872 г. относится восемь начал романа (Кожуховский поход 1694 г.). См. т. 17.

4Петр Афанасьевич Шеншин.

1872 г. Марта 1. Я. П.

Милостивый государь!

Очень рад случаю возобновить давнишнее знакомство и от всей души бы желал исполнить ваше желание, но решительно не могу и не умею и, по правде сказать, был бы очень рад, если бы вы признали, что и совершенно справедливо, что решительно нет и не может быть никому никакого интереса в моей биографии. Очень сожалею о том, что вы так мрачно смотрите на свою деятельность. Мне, напротив, кажется, что у вас много сил и потому много будущности.

Желая вам успеха в ваших предприятиях и всего лучшего, с совершенным уважением и преданностью имею честь быть

ваш покорный слуга гр. Л. Толстой.

1 марта.

Печатается по тексту, опубликованному в «Письмах русских писателей к А. С. Суворину», Л. 1927, стр. 178. Местонахождение автографа неизвестно. Год определяется содержанием.

В 1872 г. А. С. Суворин издал «Русский календарь», носивший характер справочной энциклопедии для широкой публики. Подготовляя издание календаря на 1873 г., Суворин решил ввести в него отдел биографий русских ученых, литераторов, художников и музыкантов и обратился к Толстому с просьбой дать свою биографию. Письмо Суворина неизвестно.

Алексей Сергеевич Суворин (1834—1912) — реакционный журналист и крупный издатель, автор нескольких статей о Толстом. В начале своей деятельности выступал как журналист либерального направления, сотрудничал в «Отечественных записках», «Современнике». В 1876 г. приобрел газету «Новое время» и резко повернул в сторону реакции. Ленин так охарактеризовал его: «Бедняк, либерал и даже демократ в начале своего жизненного пути, — миллионер, самодовольный и бесстыдный хвалитель буржуазии, пресмыкающийся перед всяким поворотом политики власть имущих в конце этого пути» (В. И. Ленин, Сочинения, т. 18, стр. 250).

С Толстым Суворин познакомился в 1862 г. у поэта А. Н. Плещеева. В Дневнике Толстого за этот год 28 августа и 8 сентября упоминается его фамилия. Толстой в то время был увлечен изданием журнала «Ясная Поляна». В восьмом выпуске «книжек» «Ясной Поляны» был напечатан рассказ Суворина «Патриарх Никон».

А. С. Суворин бывал у Толстого и в Ясной Поляне, и в Москве, и в Петербурге, когда Толстой приезжал туда не надолго. В дневнике Суворина, охватывающем время с 1893 по 1907 г., есть ряд записей о встречах и беседах с Толстым (см. «Дневник А. С. Суворина», ред. М. Кричевского, М. — П. 1923).

1872 г. Марта 3. Я. П.

Милостивой государь Алексей Феофилактович!

От всей души благодарю вас за ваше письмо 1и присылку книги. Кроме удовольствия вашего письма, это сделало то, что я второй раз прочел ваш роман, 2и второе чтение только усилило то впечатление, о котором я говорил вам. Третья часть, которой я еще не читал тогда, — так же прекрасна, как первые главы, которые меня при первом чтении привели в восторг. Одно только неприятное впечатление произвело на меня ваше письмо, это то, что мне стало совестно, что я не был у вас.

В первый раз, как буду, устроюсь, чтобы провести у вас вечер. Перфильев, 3впрочем, знает, какой я всегда шальной в Москве. —

Искренно уважающий и преда[нный]

гр. Л. Толстой.

3 марта.

Печатается по фотоснимку с автографа, воспроизведенному В. Русаковым в журнале «Новь», 1890, 7, стр. 124. Местонахождение автографа неизвестно. Год определяется выходом романа Писемского «В водовороте», за присылку которого Толстой благодарит автора.

Алексей Феофилактович Писемский (1820—1881) — беллетрист и драматург. Толстой познакомился с Писемским в бытность свою в Петербурге в 1856 г. См. запись в Дневнике за этот год от 20 ноября (т. 47, стр. 101).

1Письмо неизвестно.

2Роман «В водовороте» впервые печатался в журнале «Беседа», 1871, №№ 1—6.

3В. С. Перфильев.

1872 г. Марта 3. Я. П.

Как мне жалко, многоуважаемый Николай Николаевич, что мы так давно с вами замолчали. Я, кажется, виною этого. Получив ваше письмо, 1мне так захотелось побеседовать с вами. И статей ваших не было до нынешней прекрасной о Дарвине. 2Что вы делаете? О себе не могу написать, что я делаю — слишком длинно. Азбука занимала и занимает меня, но не всего. Вот этот остаток-то 3и есть то, о чем не могу написать, а хотелось бы побеседовать. Азбука моя кончена и печатается очень медленно и скверно у Риса, но я по своей привычке всё мараю и переделываю по 20 раз. От этого я и не выслал в Зарю. Между нами будь сказано — это обещание меня стесняет; а пользы для Зари не будет. Это так ничтожно, и оговорка, что из Азбуки, уничтожит всё, что даже могло бы значить имя. Если можно выхлопотать мне свободу — очень одолжите. 4—

Если будет какое-нибудь достоинство в статьях азбуки, то оно будет заключаться в простоте и ясности рисунка и штриха, т. е. языка; а в журнале это странно и неприятно будет — точно недоконченное. Как в картинной галлерее, какой бы ни было, рисунки карандашом без теней.

Жизнь наша в деревне та же. Прибавилось новое только школа крестьянских детей, кот[орая] сама собой завелась. И всех нас с детьми моими очень занимает. 5

Приезжал ко мне на днях один Александров, сотрудник Семья и школа , 6читал свои статьи, просил советов, указаний; и оставил мне неопределенное впечатление, или очень хороший и даровитый человек, или совсем дрянь. Когда будете писать мне, скажите, не слыхали ли, что это за человек?

Заметили ли вы в наше время в мире русской поэзии связь между двумя явлениями, находящимися между собой в обратном отношении: — упадок поэтического творчества всякого рода — музыки, живописи, поэзии, и стремление к изучению русской народной поэзии всякого рода — музыки, живописи <���и украшения,> и поэзии. Мне кажется, что это даже не упадок, а смерть с залогом возрождения в народности. Последняя волна поэтическая — парабола была при Пушкине на высшей точке, потом Лермонтов, Гоголь, мы грешные, и ушла под землю.