Полное собрание сочинений. Том 43

Буддисты говорят, что всякий грех от глупости. Это справедливо обо всех грехах, особенно же о недоброжелательстве. Рыбак или птицелов сердится на рыбу или птицу за то, что он не поймал ее. А я сержусь на человека за то, что он не делает для меня то, чтò я хотел бы от него, а делает для себя то, чтò ему нужно. Разве это не одинаково глупо?

Нехорошо, когда человек, вместо того, чтобы любить брата, сердится на него. Но еще хуже, когда человек уверяет сам себя, что сам он не такой же человек, как все, а лучше других, и потому может обходиться с людьми не так, как хотел бы, чтобы обходились с ним.

Глупо, когда один человек считает себя лучше других людей; но еще глупее, когда целый народ считает себя лучше других народов. А каждый народ, большинство каждого народа живет в этом глупом и зловредном грехе.

Как человек не может сам поднять себя, так не может человек сам и возвеличить себя.

Глупо, когда люди гордятся собой, своим лицом, но еще глупее то, когда люди гордятся своими родителями, предками, своими приятелями, своим сословием, своим народом.

Большая часть зла на свете от этой глупой гордости. От нее и ссоры людей с людьми, и семей с семьями, и войны народов с народами.

Люди заботятся о том, чтобы установить равенство перед своим законом, а не хотят знать о том равенстве, которое установлено вечным законом и которое они нарушают своим.

Гордый человек точно обрастает ледяной корой. Сквозь кору эту нет хода никакому доброму чувству.

Гордость тем глупа, что гордый человек считает себя выше всех людей, а на свете таких людей не он один, а много, и каждый считает себя выше других.

Гордость особенно тем гадка, что люди гордятся тем, чего надо бы стыдиться: своей властью над другими людьми, своим богатством.

Много зла делают себе люди ради своих плотских похотей, но еще больше зла делают они для того, чтобы люди хвалили их.

Житейская мудрость в том, чтобы жить, как все; истинная мудрость в том, чтобы жить для души, хотя бы такая жизнь и была осуждаема всеми.

Человек может привыкнуть к самой плохой жизни, если только все вокруг него живут так же.

Пора бы, наконец, человеку узнать себе цену. Что же, в самом деле, разве он какое-нибудь незаконно-рожденное существо? Подобает ли робко озираться по сторонам, угодил ли или не угодил я людям? Нет, пусть голова моя твердо и прямо держится на плечах. Жизнь дана мне не на показ, а для того, чтобы я жил ею. Я сознаю свою обязанность жить для своей души. И должен заботиться не о мнении людей обо мне, а об истинном своем назначении.

Эмерсон.

«Нельзя итти одному против всех», говорят люди. Но если твое дело — хорошее, то ты не один: Бог всегда с тем, кто делает хорошее дело. А с кем Бог, с тем рано или поздно будут все люди.

Человек живет первое время в своей жизни, руководствуясь преимущественно требованиями своей животной природы. Первая ступень, по которой он обыкновенно поднимается, это — борьба с животными побуждениями ради подчинения мнению тех людей, среди которых он живет. Следующая ступень — это самая трудная борьба с заботой о мнении людей и подчинение одним требованиям души, совести.

Часто люди не перестают жить дурной жизнью, несмотря на то, что совесть укоряет их, только потому, что другие делают то же, чтò и он; другие же делают то же, чтò он, по той же самой причине, по которой и он делает то, чтò делает. Так что он живет дурно потому, что другие живут дурно, а другие живут дурно потому, что он вместе с другими живет дурно. Надо же кому-нибудь начинать, если хочешь перестать жить, дурно, надо кому-нибудь перестать думать о том, чтò скажут люди, плюнуть на их суждения и начать жить не так, как все, а по совести.

Ты боишься, что тебя будут презирать за твое доброе дело, но люди справедливые не могут презирать тебя за это, а до других людей тебе дела нет, — что тебе за дело до их суждений? Не станет же искусный столяр огорчаться тем, что человек, ничего не понимающий в столярном деле, не одобряет его хорошей работы.

Люди же, презирающие тебя за твои добрые дела, ничего не понимают в том, чтò — добро для человека.

По Эпиктету.

Признавать всегда справедливым мнение людское и жить по нем значит не верить в Бога.

Рёскин.

Самое верное средство прослыть добродетельным человеком — это то, чтобы работать над собою с тем, чтобы быть им.

Ксенофонт (Беседы Сократа).

Если плывешь на корабле и смотришь на то, чтò на корабле, то не замечаешь того, что плывешь; если же посмотришь на берег, то тотчас же увидишь, что плывешь. То же и в жизни. Когда все люди живут не так, как должно, и смотришь на них, то не замечаешь и своей дурной жизни; но стоит только одному опомниться и начать жить по-Божьи, и тотчас же становится видно, как дурно живут все.

Паскаль.

Жалостливый не бывает богат. Богатый наверное не жалостлив.

Манджурская поговорка.

Люди рабочего народа часто стараются перейти в сословие людей достаточных, живущих чужим трудом. Они называют это выйти в хорошие люди, тогда как по-настоящему это значит уйти из хороших людей в плохие.

Люди ищут богатства, а если бы они только знали, сколько добра теряют люди, наживая богатство и живя в нем, они бы старались избавиться от богатства с таким же усердием, с каким теперь стараются добиться его.

Как далек от истины тот человек, который в христианском обществе среди нуждающихся может не только владеть богатством, но и гордиться им.

Только человек, уверенный в том, что он не такой же человек, как все, а лучше их, — только такой человек может с спокойной совестью владеть богатством среди бедных. Только мыслью о том, что он лучше других людей, может такой человек оправдывать сам перед собой свое богатство среди бедных. И чтò удивительнее всего, — это то, что самое обладание богатствами, то, чем человек ниже других, бедных людей, служит человеку главным доказательством его превосходства над бедными. «Я пользуюсь богатством потому, что я лучше других. И я лучше других потому, что пользуюсь богатством», говорит такой человек.

Трудно имеющим богатство войти в царство Божие. Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство Божие.

Разве Бог дал что-нибудь одному, а не дал того же другому? Разве всеобщий Отец наш исключил кого-нибудь из Своих детей? Если вы требуете особенного права на то, чтобы пользоваться Его дарами, покажите то завещание, по которому Он лишил своего наследства других ваших братьев.