Полное собрание сочинений. Том 30

Тогда, склоняясь перед своей дорогой, прелестной и отвратительной женой, своей неизбежной и беспощадной Музой, и целуя ей почтительно руку, он прибавил:

«Ах, мой дорогой ангел, как я вам благодарен за мою удачу!»]

[«Забытые песенки».]

[песенка]

(Фавар.)

Это — томный экстаз, это — страстная усталость, это — вся дрожь лесов, объятых ветром, это — в серых ветках хор маленьких голосов.

О слабый прохладный ропот! Это чирикает и жужжит, это походит на нежный крик, который выдыхает беспокойная трава... Ты сказала б: под крутящейся водою глухое погромыхивание камней.

Эта душа плачет в сонной жалобе, наша, не правда ли? Моя, скажи, и твоя, которая тихо изливается кроткою песнею в этот теплый вечер.]

[В бесконечной скуке равнины снег ненадежный блестит, как песок. Медное небо без всякого мерцания. Кажется, что луна то живет, то умирает. Как тучи, плывут мутно дубы ближайших рощ среди тумана. Медное небо без всякого мерцания. Кажется, что луна то живет, то умирает. Хриплая ворона и вы, тощие волки, в лютые зимы что с вами делается? В бесконечной скуке равнины снег ненадежный блестит, как песок.]

[«Мудрость».]

[Я хочу думать только о матери Марии, — средоточии мудрости и источнике отпущений, матери Франции, от которой и мы непоколебимо ожидаем чести для родины. ]

[Шенье, Мюссе, Ламартин, Гюго, Леконт де Лиль, Сюлли Прюдом]

[Под давящей тучей замолк бас лавы и базальта, как рабские отголоски плохо звучащей трубы.

Какое погребальное кораблекрушение (умолк вечер, но пена еще сильна) уничтожает последним среди обломков лишенную парусов мачту!

Или это не что иное как неистовая нужда в какой-то высокой погибели, — вся пучина, которая с тщетно распростертыми крыльями, влачащаяся в белых космах, скупо затопит младенческое чрево сирены.]

[Когда он вышел (дверь слышу я), но когда он опять вошел (лампу услыхала я), но когда он опять вошел, другая была там... И я увидала смерть (душу его услыхала я), и я увидала смерть, которая ждет его еще...

Пришли сказать (дитя, мне страшно), пришли сказать, что он собирается уезжать... С зажженной лампой (дитя, мне страшно), с зажженной лампой я подошла... У первой двери (дитя, мне страшно), у первой двери пламя задрожало... У второй двери (дитя, мне страшно), у второй двери пламя заговорило... У третьей двери (дитя, мне страшно), у третьей двери свет погас.

Если бы он когда-нибудь вернулся, что ему надо сказать? Скажите ему, что его ждали до самой смерти... А если б он, меня не узнавая, стал расспрашивать, говорите с ним, как сестра, он страдает, может быть... А если он спросит, где вы, что ему надо ответить? Дайте ему мое золотое кольцо, ничего ему не отвечая... Если же он захочет узнать, почему зала пуста? Покажите ему потухшую лампу и отворенную дверь... А если он тогда меня спросит о последнем часе? Скажите ему, что я улыбалась, боясь, чтоб он не заплакал...]

[Гриффин, Ренье, Мореас и Монтескью.]

[Камилл Писсаро]

[эффект тумана, эффект вечера, заходящее солнце.]

[серовато-зеленый]

[Пювис де Шаван, Мане, Моне, Ренуар, Сислей]

[горельеф,]

[«Земля»,]

[«Обман»,]

[«Зло».]

[«Чем быстрее это идет, тем дольше это длится».]

[«Там — внизу» Гюисманса]

[«Благовеститель» Вилье де Лиль Адана]

[«Жестокие рассказы»]

[«Обетованная земля» Е. Мореля]

[все роды искусства хороши, кроме скучного;]

[все роды искусства хороши, кроме непонятного или не производящего действия,]

[имеющая большой житейский опыт]

[как у Вильгельма Телля]

Существует аппарат, посредством которого очень чувствительная стрелка, приведенная в зависимость напряжения мускула руки, показывает физиологическое действие музыки на нервы и мускулы.

[Ленглей,]

[«Бедные люди» В. Гюго и его «Отверженные»,]

[«История двух городов», «Колокола»]

[Морлон.]

[Жюль Бретон,]

[Лицен Майер]

[«Добей его»]

[Представляя образцы искусства, которые я считаю лучшими, я не придаю особенного веса своему выбору, так как я, кроме того, что недостаточно сведущ во всех родах искусства, принадлежу к сословию людей с извращенным ложным воспитанием вкусом. И потому могу, по старым усвоенным привычкам, ошибаться, принимая за абсолютное достоинство то впечатление, которое произвела на меня вещь в моей молодости. Называю же я образцы произведений того и другого рода только для того, чтобы больше уяснить свою мысль, показать, как я при теперешнем моем взгляде понимаю достоинство искусства по его содержанию. При этом еще должен заметить, что свои художественные произведения я причисляю к области дурного искусства, за исключением рассказа «Бог правду видит», желающего принадлежать к первому роду, и «Кавказского пленника», принадлежащего ко второму.]

[жанр]

[«Выживание наиболее приспособленных. Философия силы» Рогнера Редберда, Чикаго]

[Вогюэ.]

Если желаешь ты, чтобы нынче вечером я принял тебя у своего очага, сперва брось цветок, с которого ты своею рукой обрываешь лепестки; его бесцветное благоухание слишком помрачило бы печаль мою, и не оглядывайся в тень позади себя, потому что я хочу увидеть тебя, забыв и лес, и ветер, и эхо, и всё, что говорило бы голосом твоему уединению или слезами твоему молчанию! И предстань ― со своей тенью, бросаемой вперед, величавая, на пороге моем ― и бледная и отравленная, словно бы я был мертв, или ты была бы нагая.

( Анри де Ренье: «Игры сельские и божественные».)]

Знакомо ли тебе самозабвенье тщетного нежного видения ― насмешливая лесная птица? Бледнеет день, ночь наступает, и в сердце моем плакала тень.

О, пой мне свою безумную гамму: ведь я проспал весь этот день; низкая забота, поглощавшая душу мою, смутно рыдает в этот день умирающий.

Знаком ли тебе напев ее речи и ее голоса, ― ты, которая пересказываешь закату свою легкомысленную песенку, как некогда в южном краю?