Фаддей Булгарин - Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 1

От Выборга пошли мы целым батальоном и по сю сторону Сент-Михеля, уже в пределах Новой Финляндии, сошлись с пехотой, высланной вместе с нами из Петербурга, т. е. с батальоном лейб-егерским, которым командовал полковник Потемкин (умерший в чине генерала от инфантерии и в звании генерал-адъютанта), двумя батальонами Лейб-гренадерского полка (тогда еще не гвардейского) и одной ротой пешей гвардейской артиллерии [1351]. Начальство над этим отрядом принял генерал-майор и командир Лейб-гренадерского полка Лобанов. Перешед старую границу (в конце мая), мы останавливались уже на биваках, держали разъезды и пикеты и, приняв вправо от Сент-Михеля, соединились поблизости Иокос-Кирки с корпусом Барклая-де-Толли, вступившего в одно время с нами в новую Финляндию с двух пунктов: Нейшлота и Вильманстранда. Эскадрон майора Лорера с пятьюдесятью донскими казаками под начальством сотника Нестерова пошел вперед по Куопиоской дороге, перед авангардом для открытия неприятеля. Корпус следовал за авангардом отрядами.

Никогда не забуду сотника Нестерова, потому что в жизни моей не видал таких длинных усов, как у него, и такой скифской физиономии. Усы у Нестерова достигали до пояса, а брови висели до половины лица. Из этой волосяной заросли торчал огромный ястребиный нос, сияли маленькие глаза, как звезды в тумане, и блестели белые как снег зубы. Нестеров искусен был во всех наездничьих проделках, поднимал на всем лошадином скаку малую монету с земли, подвертывался под брюхо лошади и в то же время стрелял из винтовки, вскакивал с одного размаха на лошадь и т. п. Это был старинный донец, какие стали уже выводиться в Донском войске. Эскадрон Лорера шел повзводно, по три справа, а казаки Нестерова шли версты за две впереди, врассыпную, и по приказанию своего сотника обыскивали каждое жилище и забирали все съестное. Наш эскадрон шел в авангарде, верстах в двух за эскадроном Лорера, и Нестеров снабжал офицеров обоих эскадронов съестным. Он особенно подружился с нашим Драголевским по сходству вкусов и характеров, и фляжка Драголевского всегда наполнялась к вечеру приношением Нестерова. Перед нами все было пусто, и домы были покинуты жителями; но казаки по инстинкту отыскивали в лесах и долинах, между холмами обитаемые жилища. Когда у нас не было съестного, майор Лорер обращался к Нестерову; тот кричал своим казакам: «Ребята, вперед, пошевели!» – и часа чрез два казаки возвращались с бочонками водки, с лепешками (кнакебре), с баранами, а иногда пригоняли коров. Нестерова называли мы провиантмейстером авангарда.

От Иокоса начали раздаваться неприятельские выстрелы. Меткие саволакские стрелки высланы были вперед начальником шведского отряда полковником Сандельсом, чтоб обеспокоивать нас в походе. Эти стрелки, зная местность, пользовались ею и, отступая перед нами на большой дороге, высылали малые партии застрельщиков по сторонам, где только можно было вредить нам, укрывшись за камнями или в лесу. Нельзя было своротить в сторону на сто шагов с большой дороги, чтоб не подвергнуться выстрелам, и это затрудняло нас в разъездах и препятствовало распознавать местоположение.

Саволакские стрелки, самые опасные наши неприятели в этой неприступной стране, были крестьяне лесистой и болотистой области Саволакса, прилегающей к огромному озеру Калавеси [1352]. Они были одеты в серые брюки и куртки из толстого сукна и имели круглые шляпы. Амуниция их была из простой черной сапожной кожи. В мирное время эти стрелки жили по домам своим, занимались хлебопашеством, рыболовством и звериными промыслами и собирались ежегодно на несколько недель на ученье. Они дорожили ружейным зарядом и редко пускали пулю наудалую. Из саволакских поселян был один батальон регулярных егерей, а прочие составляли милицию, то же, что ныне ландверы в Пруссии. Все они дрались храбро и были чрезвычайно ожесточены противу русских.

Полковник Сандельс с 2 000 регулярного войска и почти таким же числом вооруженных крестьян укрепил позицию под Иороис-Киркой. В десяти верстах перед этим селением (если можно назвать селением несколько домов возле кирки) сходятся две большие дороги в Куопио, главный город Саволакса, из Нейшлота и из Борго [1353]. Между озером Калавеси и другим небольшим озером, верстах в трех от первого, по перешейку от одного берега к другому Сандельс провел шанцы [1354]и поделал засеки. Позиция была неприступная, и Сандельс думал, что она нам дорого будет стоить.

Сообщу, кстати, анекдот о Нестерове, характеризующий тогдашних казаков. Приближаясь к шведской позиции, майор Лорер запретил казакам рассыпаться на далекое расстояние и велел им придерживаться большой дороги. Спускаясь с пригорка, майор Лорер заметил, что толпа казаков слезла с лошадей и чем-то занималась в стороне, шагах в двадцати от дороги. Он думал, что, верно, казаки потрошат баранов, и поскакал к ним, чтоб погнать донцов вперед. И что же увидел Лорер? Человек десять саволакских егерей, которых нагнали и забрали казаки, лежали раздетые в яме, а казаки, стоя в кружок, кололи их пиками… Нестеров сидел на лошади, смотрел спокойно на эту ужасную сцену и, сняв шапку, приговаривал: «Слава те господи! Погубили врагов белого царя! Туда и всем им дорога!..» Добрый Лорер вышел из себя… Досталось порядком усатому Нестерову – но несчастные погибли… С этих пор майор Лорер отдал казаков, и с Нестеровым, под начальство нашему офицеру. Не оправдывая поступка Нестерова, должно заметить, что взбунтованные крестьяне так же зверски умерщвляли наших солдат, захватив их врасплох. Нестеров думал, что должно платить тою же монетою, и не мог постигнуть человеколюбия Лорера. «Баловство!» – говорил Нестеров, покручивая свои богатырские усы.

2 июня мы пришли к Иороис-Кирке и встречены были пушечными выстрелами из орудий большого калибра. В нашем корпусе находилось несколько офицеров, уже бывших в этой стране до взятия Куопио Сандельсом, и они сказали Барклаю-де-Толли, что можно обойти малое озеро на правом фланге шведской позиции. Барклай-де-Толли послал отряд в обход с того места, где соединяются дороги Нейшлотская и Боргоская, и, когда, по его расчету, обход должен был поравняться с шведскою позициею, приказал атаковать шанцы с фронта. Наша пехота с криком «ура» бросилась на шанцы и засеки, и шведы не устояли. Они собрались на возвышении за киркой, удерживая наш натиск пушечными выстрелами; но, увидев наш обходный отряд за озером, начали отступать. Мы бросились на цепь неприятельских стрелков, прикрывавших ретираду, перерезали цепь и взяли десятка два в плен. Сильно преследовали мы шведов, пока лесная позиция не обеспечила их отступления.

На каждом шагу нам представлялись новые препятствия, а шведам новые средства к защите своей и к нашему вреду. Превосходство нашей числительной силы было нам даже в тягость в стране, где нельзя было иначе действовать как малыми отрядами или сжато, узким фронтом. Дорога шла между лесами, болотами и оврагами и была пересекаема множеством ручьев. Сандельс в своем отступлении жег мосты, перекапывал дороги, заваливал их засеками и, как стая хищных птиц, окружил наш корпус вооруженными крестьянами и партиями саволакских стрелков, знавшими все тропинки. Между Иороис-Киркой и Куопио находится селение вроде польских местечек, Варкгауз, с киркой и двумя или тремя десятками домов, с лавками, в которых торговали всеми товарами, необходимыми для помещиков и крестьян. Положение Варкгауза на берегу реки и обширного озера Калавеси, поблизости русской границы (Нейшлота), в стране безгородной, делало его важным торговым пунктом для областей Саволакса и Карелии. Тут были наши магазины продовольствия до взятия Куопио Сандельсом, который по отступлении русских укрепил Варкгауз батареями, вооружил их орудиями большого калибра и дополнил магазины съестными припасами. Варкгауз казался небольшою крепостцею. Здесь Сандельс вознамерился дать нам отпор. Брать приступом это укрепленное место было бы безрассудно, не испытав других средств, и потому Барклай-де-Толли, поставив войско параллельно противу Варкгауза и устроив пред фронтом батареи, выслал сильный отряд в обход на правый фланг Сандельса, угрожая отрезать его от Куопио, и тем принудил его отступить. Загвоздив несколько пушек большого калибра [1355], Сандельс истребил хлеб в магазинах, взяв с собою и уложив на лодки все, что можно было взять, разобрал деревянные казармы и двинулся к Куопио. С арьергардом его завязалось жаркое дело, и шведы сильно сопротивлялись, пока все их обозы не вытянулись на большую дорогу. Мы шли по пятам Сандельса, не давая ему ни покоя, ни отдыха, и на половине дороги от Варкгауза до Куопио снова настигли его арьергард, разбили в пух и часть отрезали. Победа эта принесла нам горькие плоды. Отрезанные от главного отряда, шведы бросились в леса и ушли от нашего преследования, а после, как мы увидим, наделали нам много зла.