Фаддей Булгарин - Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 1

Граф Н. М. Каменский наследовал от отца своего непоколебимое мужество и пылкость характера. Он был вспыльчив, строг в наказаниях, но добр душою, щедр, бескорыстен, снисходителен, справедлив и ласков к офицерам и солдатам, горд с равными и холоден со старшими. Природа наделила его умом глубоким и проницательным, и он образовал себя чтением и основательным изучением всего, относящегося до военного ремесла. Граф Н. М. Каменский, как все генералы суворовской школы и как граф Буксгевден, не терпел никаких возражений и советов и требовал безусловного повиновения своей воле. «Извольте делать, что я приказываю, – я отвечаю!» – был всегдашний его ответ на все представления генералов или начальников отрядов. Граф Н. М. Каменский был среднего роста, сухощав, бледен, смугл и являлся всегда перед фронтом с лицом важным и серьезным. Глаза его блестели как алмазы, а в сражении пылали. Он был ловок и скор во всех движениях. Во всю кампанию он носил военный сюртук с бирюзовым воротником (Архангелогородского полка) и фуражку с таким же околышком и только в городах, на параде и на балах, которые он любил давать жителям, надевал мундир и ордена. В руках у него всегда была казачья нагайка. Войско любило и боялось его. Он заботился о нуждах солдата, но требовал самой строгой дисциплины, и если б червонцы рассыпаны были на дороге, никто не дерзнул бы поднять ни одного, если б граф Каменский запретил это. За ослушание – пуля в лоб или самое жестокое наказание. Граф Каменский оживлял собою Суворова в памяти стариков. У него была одна слабость, которой, впрочем, не чужды были величайшие герои древних и новых времен: граф Н. М. Каменский, которого твердости не могла поколебать никакая опасность, не мог равнодушно выдерживать нежные взгляды красавиц, любил прекрасных женщин и умел им нравиться. Но слава была первою и главною его любовницей, и он жертвовал для нее всеми своими наклонностями.

Не постигаю причин, почему он в звании главнокомандующего претерпел столько неудач в войне с турками! [1473]Опытные генералы говорили мне, что в войне с турками весьма часто и храбрость, и искусство не помогают, потому что местоположение края, в котором обыкновенно ведется война с турками, и зловредный климат этой страны уничтожают почти все расчеты стратегии и представляют непреодолимые препятствия самой пылкой храбрости. Говорят, если б граф Н. М. Каменский дожил до знаменитого 1812 года, он был бы главнокомандующим, и тогда бы история определила в нем решительно качества полководца [1474]. Что было бы в борьбе его с Наполеоном – неизвестно; но в Финляндии он показал высокие военные способности, основательные познания стратегии, применяемой быстро к местности, искусство продовольствовать войско в неприятельской взбунтованной стране, возбуждать в воинах самонадеянность, непоколебимое мужество и презрение всех опасностей. Это важнейшие качества главнокомандующего. Бесспорно, графу Н. М. Каменскому принадлежит вся слава покорения Финляндии.

Теперь перейдем к его подвигам.

Финляндская война была в одно время ученою, народною, наступательною, оборонительною и во всех случаях чрезвычайно упорною с обеих сторон. Успех столько же зависел от тонких соображений военных действий, от маневров в стране, почти непроходимой для наступающего войска по причине теснин, болот, гор, рек, озер и мрачных лесов, встречающихся на каждом шагу, как и от быстрого натиска и решительности. Отчаянное сопротивление шведского войска и жителей Финляндии, возможность, представляемая неприятелю озерами, переменять свою позицию и переноситься за позицию наступающих, трудность сообщений, недостаток крепостей для учреждения операционного центра внутри земли, малое народонаселение, рассеянное на большом пространстве, и вообще страна бесплодная, без больших городов и селений, не представляющая возможности продовольствовать войско местными средствами, – все это противопоставляло чрезвычайные трудности к скорому и успешному окончанию войны. Почти на каждом переходе надлежало брать приступом крепкие позиции наподобие природных крепостей, не надеясь других последствий, как возможности подвинуться далее в пустыню и, удаляясь от своих запасов, терпеть еще бόльшую нужду. В самую решительную эпоху граф Н. М. Каменский выслан был с своим корпусом как представитель русского воинства; он должен был вытеснить шведское войско из самых неприступных мест, из сердца Финляндии, и принудить его отказаться от дальнейших покушений к обратному завоеванию сей страны.

Шведских регулярных войск в это время было на твердой земле Финляндии около 18 000 человек, и при них 40 орудий. Из сего числа 4 000 человек под начальством полковника Сандельса находились в Тайволе, противу генерала Тучкова 1-го; 4 000 человек под начальством генерала Дебельна расположены были в Христиненштадте, противу Або. 10 000 лучших войск под начальством фельдмаршала Клингспора и помощника его генерала Адлеркрейца расположены были в окрестностях Лаппо-Кирки, т. е. на дороге в Вазу, из средины Финляндии, от Куопио и Тавастгуза. Всего с вооруженными поселянами, из коих саволакские и карельские стрелки почитались лучше регулярных солдат, было до 30 000 человек.

Превосходство в числе не давало нам существенного преимущества над неприятелем, потому что большая часть наших войск должна была сторожить берега от высадок, в тыле операционной линии, и занимать провинции, волновавшиеся при каждом нашем отступлении. Действующие силы были равные. Графу Каменскому поручено было только с 10 000 человек пехоты, 1 200 кавалерии и 38-ю орудиями действовать противу фельдмаршала Клингспора, опрокинуть его до самой Лапландии и очистить Финляндию. Клингспор имел на своей стороне все преимущества генерала, защищающего свое отечество. Все жители держали его сторону, укрепляли в тылу его позицию, доставляли подводы и продовольствие и старались по возможности вредить нам. Русскому генералу, действовавшему наступательно, не на что было надеяться, как только на мужество своих войск и на свой собственный гений. Шведы и финны при этом последнем усилии дрались, как герои, в неприступных своих местоположениях. Граф Каменский с равными силами победил героев и преодолел самую природу!

Граф Каменский одобрил постановление совета, созванного генералом Раевским, как выше сказано, и, следуя ему, решился отступить к Тавастгузу, чтобы сосредоточить свои подкрепления и приблизиться к центру продовольствия. Корпус отступил двумя колоннами и достигнул до Кумялакса и Кумоиса [1475], не быв преследуем неприятелем. Граф Каменский, чтобы скрыть от неприятеля настоящие свои намерения и свое положение и выиграть время для собрания своих подкреплений, отделил от себя три небольшие отряда для наступательных движений на двух своих флангах [1476]. Полковник Властов действовал по дороге к Сариярви на правой стороне главного шведского корпуса; полковник Сабанеев – на левой, близ Оривеси, а Эриксон – около Этсери. 2 августа граф Каменский уже был в состоянии двинуться вперед с главным отрядом, и 5 числа он занял позицию при Ивескиле [1477]. Отсюда начинаются наступательные действия корпуса графа Каменского. Тогда отряд полковника Властова составлял авангард всего корпуса. Этот отряд, состоявший из 7‐ми батальонов пехоты, 2‐х эскадронов кавалерии, партии казаков и 7‐ми орудий [1478], подвигаясь вперед и прошед Сариярви, был встречен отрядом шведских войск из 2 000 пехоты с 8-ю орудиями, под начальством полковника Фияндта, в крепкой позиции при Карстуле. Это авангардное дело заслуживает того, чтобы сказать о нем подробнее [1479]; оно имело большое влияние на тогдашние военные обстоятельства.