Фаддей Булгарин - Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 1

В Португалии царствующею королевою была вдова короля Педро III Мария Франциска Елисавета, урожденная принцесса португальская. Она жила уединенно, посвятив жизнь свою богомолью, а государством управлял около двадцати лет, в звании регента, сын ее дон Жуан, человек добрый, но слабый, бесхарактерный, совершенно похожий нравом на испанского короля, но не имевший ни его ума, ни образованности. Несчастный в супружестве, испытавший несколько раз измену и неблагодарность любимцев, он жил уединенно и соглашался на все требования Франции, чтоб только сохранить мир. Но это не спасло его. В последней крайности, когда маршал Жюно уже вступил в Португалию, он предался англичанам. В Лиссабоне носились преувеличенные слухи насчет числа войска маршала Жюно; однако ж старая королева хотела, чтоб выслали противу него войско и решили спор оружием. Английский адмирал, знаменитый Сидней Смит, уговорил и королеву, и принца-регента оставить Лиссабон, удалиться в Бразилию и ожидать там, пока англичане возвратят им Португалию. За день до вступления маршала Жюно в Лиссабон вся королевская фамилия отправилась на английский флот, к которому присоединился и флот португальский, и со всем двором и сокровищами отплыла в Америку. Жюно, повторив приговор Наполеона об отрешении от престола Браганцской фамилии, начал управлять Португалиею от имени французского императора, заменив португальский герб французским орлом и вывесив над дворцом трехцветное знамя. В Париже почитали Португалию покоренною и дело конченным.

Испанская корона в то же время, так сказать, сама падала в руки Наполеона. Наследник престола Фердинанд, надеясь на помощь Наполеона, по совету своих друзей просил его в самых покорных выражениях выдать за него в замужество одну из принцесс императорской фамилии и принять его в особенное свое покровительство, обещая быть послушным, как сын отцу, и в то же время представил родителю своему записку, в которой, изложив все дурные поступки и качества Князя Мира, просил удалить его от дел и от двора. Записка эта написана была воспитателем и первым советником Фердинанда каноником Эскойкисом в самых сильных выражениях. Князь Мира, узнав чрез своих шпионов о том, что принц Фердинанд писал к Наполеону, представил это дело королю и королеве в виде заговора не только противу королевской власти, но и жизни. Королева, ненавидевшая сына за его вражду с ее любимцем, уговорила короля действовать сильными мерами, и король приказал арестовать принца и его советников и отдать их под суд за измену и покушение на жизнь короля и королевы, известив в то же время Наполеона о раздоре, терзавшем его семейство, и о своем несчастном положении, требуя совета и помощи.

Это происшествие произвело сильное впечатление в Испании. Никто не верил в справедливость обвинения принца Фердинанда, и все были уверены, что это интрига Князя Мира. Хотя суд и не находил никаких доказательств заговора, но принц Фердинанд, зная, что решение суда не избавит его от мести матери и Князя Мира, согласился помириться с ним чрез посредство сестры своей, королевы Этрурской, и даже дал ему почувствовать, что готов жениться на его свояченице; написал сознание в своей вине, не означая ее, и просил прощения у родителей, свалив всю вину на своих советников. Князь Мира, видя, что это дело произвело дурное впечатление в народе, посоветовал королю и королеве простить виновного сына, обнародовав, однако ж, вместе с прощением и сознание принца, чтоб сделать его ненавистным как предателя друзей своих и как неблагодарного сына. Советников принца наказали ссылкою.

Во время раздоров и семейных интриг испанского двора Годои искал покровительства Наполеона, и император французов, чтоб заставить действовать Князя Мира согласно с своими видами, заключил с Испаниею тайный трактат в Фонтенбло в 1807 году, по которому Испания обязывалась помогать Франции к завоеванию Португалии [1589]. Ее предполагали разделить. Одну часть долженствовал получить Князь Мира и как независимый государь принять титул князя обеих Алгарвий; другая часть предоставлялась королеве Этрурии взамен этой области; третья часть долженствовала оставаться в руках Наполеона до дальнейших распоряжений, а король испанский принимал звание американского императора . Испанский король соглашался на все с условием, чтоб друг его Мануэлито , как он обыкновенно называл Годои, был счастлив и доволен!

Между тем до 85 000 французского войска вошли в Испанию под предлогом поддержания завоевания Португалии, хотя в Фонтенблоском трактате допускалось не более 40 000 человек. Вместо того чтоб идти в Португалию, войско остановилось в Испании (в январе 1808 года), от Пиреней по Эбро, овладев самыми непростительными хитростями всеми крепостями. Народ негодовал и роптал противу Князя Мира, зная, что французы вошли в Испанию с его согласия. Английские агенты сильно действовали, возбуждая в народе недоверчивость и ненависть к Наполеону и Франции и стращая двор примером Неаполя и Португалии. Наконец и сам Князь Мира испугался, видя, что Наполеон медлит исполнением Фонтенблоского трактата касательно раздела Португалии. Он решился послать в Париж свое доверенное лицо, Искиердо, от имени короля для объяснений насчет поведения французских генералов, занявших обманом крепости, и прося исполнения Фонтенблоского трактата без всяких других условий. Король соглашался отдать французам на время одну или две крепости, но решительно протестовал противу занятия всех крепостей. Англичане советовали Князю Мира отправиться с королевскою фамилиею в Мексику и там ждать восстановления спокойствия в Европе усилиями всех держав. Этот проект нравился Князю Мира, который страшился мести народа после смерти короля и боялся лишиться своего богатства. Известия, сообщенные из Парижа Искиердом, утвердили его в этой мысли. Искиердо писал, что Наполеон оказывает величайшую ненависть ко всем Бурбонам и намерен сделать изменение в Фонтенблоском трактате, отдавая Испании всю Португалию и требуя присоединения к Франции почти половины Испании, от Пиренеев до реки Эбро, как было при Карле Великом.

Тогда Князь Мира решился удалиться с королевскою фамилиею в Севилью, за горы Сьерра-Морена. Король предписал войску испанскому собираться за этою чертою, выслать доверенных людей в Англию, требуя совета и помощи в случае, когда надобно будет спасаться в Америку. В Аранжуэсе предписано было собираться гвардии и лучшим полкам для охранения королевской фамилии, и при дворе начались приготовления к отъезду. Это было в начале марта 1808 года [1590]. Весть, что король оставляет столицу и даже Испанию, встревожила народ и войско. Все явно кричали, что ненавистный Годои продал Испанию французам. Народ собирался толпами на площадях, а солдаты в казармах, и толковали о несчастье отечества, обвиняя во всем Годои. Дворянство, чиновники и офицеры разделяли общее негодование, и все предвещало близкое возмущение. Наконец, когда 6 марта войско выступило из Мадрида в Аранжуэс, народ толпами пошел за войском и, прибыв на место, окружил дворец, произнося ругательства и проклятия противу Годои, требуя его головы и понося королеву. Противу короля не было ни одного оскорбительного слова, а принцу Фердинанду кричали виват , называя его избавителем и хранителем чести Испании. Войско отказалось действовать противу народа и вместе с ним проклинало ненавистного Годои, cortejo [1591]старой королевы. Наконец, нижний этаж дворца наполнился народом, угрожавшим вторгнуться в королевские комнаты для отыскания своего врага, продавшего, как говорил народ, Испанию Франции.