Джеймс Джойс - Улисс [ЛП]

Тута он грит Терри принесть псу водицы и, е-бо, ты б и за милю услыхал, как он её выхлёбывал. А Джо его спрашивает, может ещё дерябнет.

– Я не прочь,– грит,– a chara , чтоб показать, что всё без обид.

Е-бо, не такой уж он и зелёный, как смахивет на огурец. Перетаскивает свою жопу из одного трактира в другой, и представляет это тебе за дело чести, с псиной старика Гилтропа, тем и подкармливается за счёт налогоплательщиков и корпораторов. Развлечение для человека и зверюги. И тута Джо грит мне:

– Ты б усверлил ещё порцию?

– Утка б отказалась плавать?– грю.

– Ещё раз повторить, Терри,– грит Джо.– Может есть, всё же, желание в смысле жидкого освежения?– грит он.

– Не, спасибо,– грит Цвейт.– Фактически, я хотел лишь повидать Мартина Канинхема, видите ли, насчёт страховки бедняги Дигнама. Мартин предложил встретиться здесь. Понимаете, он, Дигнам, я имею ввиду, в своё время не составил уведомления компании кому назначается и, по закону, залогодержатель не может получить номинально по полису.

– Святые войны,– грит Джо, а сам смеётся,– неплохо, если объегорят старого Шейлока.

– Так выходит, баба-то на коне, а?

– Что ж, в этом суть,– грит Цвейт,– для поклонников жены.

– Чиих поклонников?– грит Джо.

– Вспомогателей жены, я хотел сказать,– грит Цвейт.

Тута он начинает бубнить про кредитование под залог как лорд-канцлер, что толкает в палате, про пользу жены, и что создан небольшой фонд, но с другой стороны Дигнам должен был деньги Бриджмену, и имеет ли теперь жена, или вдова, право залогодержателя, пока не набил мне голову этим своим кредитодержанием по закону. Ему повезло как долбаному, что он один раз сам чуть не подлёг закону за бродяжничество, только имел приятеля в составе суда. Торговал базарными карточками, или как там её, королевская венгерская привилегированная лотерея. Точняк, как ты щас здеся. О, моё почтение израелитам! Королевская и привилегированная обдираловка.

Тута подгребает Боб Доран и просит Цвейта пересказать м-с Дигнам, что ему так жалко за её горе и ещё жалче за похороны, и чтоб передал ей, что он-де и любой-де, кто только знал его, грит, потому как не было честнее никого и лучше Вилли, который помер, так ей и передай. И аж сопливится от долбаной своей дурости. Вобщем, жал Цвейту руку и строил трагедию, вот так прям ей и скажи. Дай руку, брат, ты – падло, и я тоже сволочь.

– Позвольте мне,– сказал он,– в такой же мере положиться на наше знакомство, которое, при кажущейся его поверхностности, если подходить с мерками протяженности во времени, основано, как я надеюсь и верю, на чувстве взаимного уважения, чтобы просить вас об этом одолжении. Но, если случайно каким-либо образом я переступил грань сдержанности, пусть искренность моих чувств послужит извинением подобной дерзости.

– Нет,– ответствовал другой,– я целиком ценю мотивы движущие вашим поведением и исполню поручение доверенное вами мне, утешаясь мыслью, что, при всей его прискорбности, оно есть доказательством вашего доверия, и это подслащает, в определённой мере, горечь чаши.

– Так позвольте же мне взять вашу руку,– сказал он.– Доброта вашего сердца, несомненно, подскажет вам, лучше моих непритязательных выражений, слова, что наиболее подобают для передачи чувства, пронзительность которого—дай я волю моим эмоциям—лишило бы меня самой даже способности говорить.

И отвалил на улицу, а сам вовсю карячится, чтоб не слишком шатало. В пять часов – уже готовый. Один раз вечером его чуть не повязали, да только Пэдди Леонард был знаком с бобби 14 А. Лыка не вязал в забегаловке на Брайд-Стрит, блудствовал с двумя юбками, а вышибала на стрёме, хлыстали портвейн стаканами. А перед юбками выставлялся французом, Жозеф Мано, и пёр рогом на котолическую религию, будто отслужил мессу голяком, и будто разбирал с закрытыми глазами, как был моложе, кто что писал в новом завете и в ветхом тоже, и всё лапает да тискает. А две юбки додыхают со смеху и шарят по карманам долбаного дурня, а он разливает портвейн по всей кровати, а те визжат-закатываются, да спрашуют одна другую: "Ну, как? Нащупала ветхий завет-то?" Только Пэдди там проходил, я ж и грю. А глянь на него по воскресеньям, как он со своей шлюшкой жёнушкой, хвост морковкой, выписывает по проходу в соборе – та в лакированых башмачках куууда там, да с фиалками, красивше, чем пирог, выставляет из себя дамочку. Сестра Джека Лунни. А ихняя мамаша, старая проститутка, сдаёт комнаты уличным парочкам. Е-бо, Джек прибрал его к рукам. Только скажи ему, как начнёт залупаться, Исусе, он его враз с говном смешает.

Терри принёс три пинты.

– Пажалста,– грит Джо, чтоб оказать уважительность.– Пажалста, Патриот.

– Slan leat ,– грит тот.

– Удачи, Джо,– грю.– Доброго здоровья, Патриот.

Е-бо, а он уж бокал ополовинил. Да, такому хлебаке надо иметь кругленькое состояние, чтоб не усох без выпивки.

– Что там за длинный малый добивается нынче мэрства, Альф?– грит Джо.

– Твой друг,– грит Альф.

– Наннан?– грит Джо.– Чу-член?

– Я не намерен обнародовать имён,– грит Альф.

– Мне так показалось,– грит Джо.– Я видал его на сегодняшнем собрании с Вильямом Филдом, членом парламента. У торговцев скотом.

– Волосатый Йопа,– грит Патриот.– Этот выпорожненый вулкан, любимец всех соседних графств и кумир своего.

Тута Джо заводится пересказывать Патриоту про ящур, и про торговцев скотом, и принятие мер по этому делу, а Патриот посылает их всех куда надо, а Цвейт высовывается со своими овечьими примочками от болячки и хузными настойками от чхающих телят, и патентованным лекарством от затвердения языка. Оттого, что он один раз тормознулся на живодёрне. Шастал там со своим блокнотом и карандашиком, ах здрасьте, да как бы тут не вступить, пока Джо Кафф не показал ему дорогу на выход, как тот попробовал чего-то там доказывать боссу. Мистер Всезнайка. Поучи свою бабушку, как доить гусей. Ссыкун Берк мне говорил, в отеле жена иногда пускала реки слёз и м-с Довд выплакивала глаза на весь свой восьми-дюймовый пласт жира. Не знала как распустить свою пердильную шнуровку, дак старый мудоглаз выплясывал вокруг, показывал, как это сделать. Так об чём у нас в программе?

Ага. Гуманные методы. Поскольку не причиняет неудобств бедным животным, и специалисты уверяют лучшее из средств, когда животные не испытывают боли, и слегка нанести на больное место. Е-бо, с его бы мягкой ручкой да под несушку.