РИЧАРД ХИЛЬДРЕТ - БЕЛЫЙ РАБ

Оба эти дельца состояли в самых приятельских отношениях с мистером Проктором и знали, что он держит у себя в доме свободную цветную женщину, - они понятия не имели, что Касси беглая рабыня. В полном единодушии с большинством виргинцев они считали, что самое существование класса "вольноотпущенников" равносильно общественному бедствию, постепенно подрывающему "священные права собственности", - а за эти права верный сын "свободной" страны готов бороться всеми средствами, какие только ему предоставляются. Движимые (кто осмелился бы усомниться в этом!) благородным чувством патриотизма, эти добрые граждане решили, что окажут услугу государству (не говоря о таких пустяках, как деньги, которые они при этом положат себе в карман), борясь с этим политическим бедствием, поскольку оно имело прямое отношение к Касси, и применив при этом весьма действенное лечебное средство. Средство это вполне соответствовало взглядам кое-кого из виргинских государственных мужей, а также вполне совпадало с духом ряда статей из виргинского законодательства. Короче говоря, они решили захватить Касси и продать ее как рабыню.

Специальность похитителя людей, неразрывно связанная с системой рабства, в плантаторских штатах Америки доведена до такой же степени совершенства и так же широко распространена, как специальность конокрада в некоторых других странах.

Похищение рабов, однако, дело довольно рискованное и грозит "специалистам" значительными неприятностями. Но если они ограничивают свою деятельность похищением свободных людей, то могут быть почти уверены в безнаказанности.

Возможно, разумеется, что они причиняют некоторый ущерб отдельным лицам, но зато, как ясно вытекает из речей многих наиболее популярных в Америке государственных мужей, они приносят большую пользу обществу: по мнению этих господ, единственное, чего нехватает, чтобы Соединенные Штаты превратились в земной рай, это полное истребление всяких там вольноотпущенных и их потомства.

Кто смеет сомневаться, что именно этими высокими мыслями об общественном благе и руководствовались новоявленные "друзья" Касси. Да послужат им, во всяком случае, в оправдание все софизмы, придуманные тиранией, чтобы оправдать угнетение слабых! Чем они хуже других?

Как Касси потом удалось узнать, эти господа разработали следующий план: они предложили мистеру Проктору принять участие в попойке. Влив в него достаточное количество виски, чтобы он потерял сознание, они отправили его жене послание, в котором сообщали, что муж ее тяжело заболел и ей надо немедленно прийти к нему.

Невзирая на частые столкновения, мистер и миссис Проктор были нежно любящей парой, и преданная жена, встревоженная полученной вестью, немедленно же пустилась в путь.

Заговорщики, следовавшие за своим посланцем по пятам, притаились в кустах, окружавших дом, и оттуда наблюдали за миссис Проктор, пока она не скрылась из глаз. Затем они бросились в поле, где работала Касси, связали ее по рукам и ногам, уложили в стоявшую наготове крытую повозку и умчались, погоняя лошадей.

Они ехали, почти не останавливаясь, целый день и целую ночь. Рано утром они приехали в небольшой поселок, где встретились с работорговцем, который с гуртом невольников направлялся в Ричмонд. Наши джентльмены-воры быстро договорились с джентльменом-торговцем и, получив от него деньги, вручили ему "товар".

Торговец, казалось, был тронут горем и красотой Касси и проявил по отношению к ней удивительную доброту и внимание, которых она не ожидала встретить у человека его профессии. Платье ее и башмаки были поношены и изодраны, - он купил ей новые, и так как она была страшно утомлена и измучена пережитым испугом и отсутствием сна, он так бережно отнесся к ней, что согласился пробыть в деревне лишний день, чтобы дать ей время хоть немного оправиться и прийти в себя, раньше чем они двинутся в Ричмонд.

Но вскоре ей стало ясно, что всеми этими благодеяниями он осыпает ее не даром. Когда, после первого дня пути, они остановились для ночлега, ей было объявлено, что именно ей предстоит делить ложе со своим хозяином, и были даны указания, когда именно и куда она должна прийти. Она позволила себе пренебречь этим приказанием. Наутро хозяин пожелал узнать, чем объясняется проявленное ею неповиновение. Касси ответила, что считает такое приказание безнравственным. Хозяин, грубо расхохотавшись, заявил, что не нуждается в ее проповедях. На этот раз он готов ей простить, но пусть она не пробует повторять такие штуки.

Вечером приказание было повторено, и она снова отказалась выполнить его. Хозяин, проведя первую половину ночи за выпивкой и игрой в веселой компании, с которой познакомился в таверне, вернувшись к себе и не застав Касси на месте, пришел в неистовую ярость и бросился искать ее. К счастью для Касси, он был так пьян, что плохо разбирал дорогу. Отойдя всего несколько шагов от таверны, он налетел на штабель дров и сильно разбился. На его крик из таверны выбежали люди. Его снесли в комнату, обложили ушибленные места примочками и уложили в постель.

На следующее утро он поднялся поздно. Не успел он стать на ноги, как, обуянный злобой, решил отомстить Касси и за ушибы, полученные по ее вине, и за оказанный ему отпор. Опираясь одной рукой на палку, а в другой держа плеть, он, хромая, подошел к дверям таверны. Всем своим рабам он приказал выстроиться перед домом. Двоих самых сильных из них он заставил держать Касси за руки, в то время как сам избивал ее плетью. Крики несчастной привлекли внимание праздных бездельников и шелопаев, из которых, по всей видимости, главным образом состояло население мелкого виргинского поселка. Кое-кто из собравшихся осведомился о причине этой экзекуции, но дело представлялось им настолько маловажным, что никто из них не счел даже нужным дождаться ответа на свой вопрос. По общему мнению, хозяин был просто пьян и изобрел такой способ, чтобы опохмелиться. Во всяком случае, будь он пьян или трезв - никому и в голову не пришло вступиться: в их глазах это означало бы нарушение его "незыблемых и нерушимых прав". Присутствующие взирали на это зрелище - кто равнодушно, кто с явным удовольствием, словно уличные мальчишки, с наслаждением любующиеся истязанием несчастной кошки.

Внезапно, в самый разгар этого представления, к таверне подкатил богатый дорожный экипаж. В нем сидели две дамы. Едва успели они увидеть, что здесь происходит, как, охваченные жалостью, столь глубоко укоренившейся в душе женщины, что даже и чудовищная привычка к тирании не всегда способна вытравить ее, они обратились к мучителю с просьбой прекратить истязание его жертвы и рассказать им, в чем состоит ее вина.

Негодяй нехотя опустил плеть и довольно грубо ответил, что эта женщина - наглая тварь, недостойная внимания таких благородных дам, и что она заслужила наказание: оно пойдет ей только на пользу.