Пэлем Вудхауз - Том 3. Лорд Аффенхем и другие

— Очень.

Они помолчали. Джос напоминал любителя музыки в концерте. Присмотревшись, Салли решила, что он очень милый. Сумасшедший, наверное, но — милый.

— Так можно? Джос открыл глаза.

— Что именно?

— Увидеть мистера Даффа.

— Его нет. Я не подойду?

— Нет, спасибо.

— Я — его правая рука.

— Нет, мне нужен он. Понимаете, личное дело.

— От меня у него нет секретов.

— Значит, будут, — сказала Салли, улыбнулась, и Джос закачался, словно опять дошло до пресс-папье.

— Вы предупреждайте, — попросил он, — трубите в рог, например. Вам правда нужен Дж. Б.?

— Правда, нужен.

— Он сегодня не в духе. Нужно подкрепиться. Рюмочку шерри?

— Спасибо.

— Если мыши не выпили, оно в шкафу.

Он наполнил рюмки и с первого глотка понял, что Дж. Б. в напитках разбирается.

— Ваше здоровье!

— И ваше. А вы хороший хозяин!

— Во всяком случае, не зверь. Разве можно пустить без наркоза к этому чудовищу?

— Неужели он такой страшный?

— Вы читали «Путь паломника»? [33] «Путь паломника» — аллегория английского писателя Джона Беньяна (1628–1688).

— Да, в детстве.

— Аполлиона [34] Аполлион. — См. Библия, Откр., 9:11. Здесь имеется в виду персонаж «Пути паломника». помните?

— Помню.

— Мистер Дафф. Еще выпьете?

— С удовольствием.

— Пип-пип!

— Пип-пип. Вы меня просто спасли. Очень трудное утро.

— Ходили по магазинам?

— Нанимала слугу.

— Наняли?

— Нет. Придется зайти после часу.

— А что тут трудного? Слуг много.

— Мне нужен особенный. Понимаете, мистера Стиптоу не всякий выдержит.

— Мистера Стиптоу?

— Да. Я у них живу. Мы дальние родственники.

— Не в Клейнс-холле, Луз Чиппингз, Сассекс, номер телефона — 803?

— Да. Откуда вы знаете?

— Видел сейчас леди Чевендер. Мы с ней давно знакомы. Нет, какое совпадение! Это неспроста. Чувствуешь перст судьбы.

Салли занимало другое.

— Она говорила с мистером Даффом?

— Нет.

— Слава Богу!

— Почему? Я не любопытен, конечно…

— Это я заметила.

— Так почему же?

— Как хорошо, что вы не любопытны!

— Да, с детства такой. Еще рюмочку?

— Спасибо.

— Хей-хей!

— Хей-хей.

К дуэту присоединился Джеймс Бьюкенен Дафф, внезапно появившийся в дверях. Походил он не столько на благодетеля, сколько на врага рода человеческого.

Старый верный Кланк немного помог ему, но тело — ничто, когда скорбит душа. Скорбела она, прежде всего, из-за неудачи с портретом — хозяйка холодно сказала, что никогда и ни за что его не продаст, и еще холоднее выразила возмущение. После этого сыщик поведал о краже. Теперь, в довершение бед, он застал в своем кабинете дикие бесчинства. Догадавшись, что пьют, к тому же, его собственное шерри, он закричал: «Эй!» А что тут еще скажешь?

Пирующие встрепенулись. Салли, стоявшая к двери спиной, высоко подпрыгнула, Джос поджался. Догадавшись, что действовать надо побыстрей — они уже говорили с хозяином о греховности краж, — он решительно к нему шагнул, встряхнул за плечи и заорал:

— Эт-то что такое?! Где порядок? Р-распустились у меня! Простите, — кивнул он гостье, — мой служащий. Я сейчас.

И, вытолкав хозяина, вышел сам, плотно прикрыв дверь.

Разговор в коридоре долгим не был. Мистер Дафф временно онемел, Джос спешил к Салли.

— Дж. Б., — осведомился он, — разорвать вас на части? Мистер Дафф никогда не слышал о том, чтобы служащий рвал на части хозяев, но художники — особые люди, что им прецедент!

— Если да, — продолжал Джос, — я скажу, как этого добиться. Зайдите в кабинет и накричите на меня при этой девушке. Не думайте, что я буду кивать и дрожать. Переломаю все кости. Возвращайтесь потом к врачу.

Мистер Дафф обрел речь.

— Эй!

— Да?

— Вы уволены.

— Хорошо.

— Нет, правда уволены!

— Ладно, ладно. Некогда мне с вами болтать. И он вернулся в кабинет.

— Простите, — сказал он там, — абсолютно беспомощны! Чуть что — «Где мистер Уэзерби?», «Спрошу у мистера Уэзерби», «Пойду…» и так далее. Как дети! Я был слишком строг с бедным Уопшотом…

— С Уопшотом?

— Да. Это П. П. Уопшот, начальник паштетов и колбас.

— Как странно!

— Почему?

— Вылитый мистер Дафф.

— Вы же его не видели.

— Видела, на обертке.

— Вот как? Не учел. Да, это мистер Дафф.

— Что же такое было?

— Он меня выгнал. Знаете, я это предчувствовал. Видимо, очень тонкая душа. У меня, не у него.

Салли резонно боялась, что сердитый Дафф не станет сочувствовать юной любви, но сейчас забыла о себе. Этот полоумный симпатичный человек пострадал из-за нее, и она его пожалела.

— Какой ужас!

— Да. Для него.

— Зачем вы это сделали?

— Пришлось. Понимаете, когда я шел сюда, я взял немного винограду. Сейчас он стал бы о нем говорить, а кстати — и о шерри. Язык у него подвешен, но вы бы во мне разочаровались. Когда он вошел, вы как раз думали: «Какой очаровательный человек! В жизни такого не встречала». Две минуты с ним — и вся моя прелесть съежилась бы, как улитка.

— Что же вы будете делать?

— В смысле работы? Поступлю к мистеру Стиптоу.

— Господи!

— Вы же сами сказали, место свободно.

— Ему нужен лакей!

— А чем я плох?

— Ну, вообще.

— Неужели вы мне отказываете? Из-за вас меня выгнали. В конце концов, на свете есть нравственные обязательства. Еще шерри? Воспользуемся напоследок гостеприимством Дж. Б.

Салли покачала головой. Она думала. В бюро ей предлагали каких-то недоразвитых лакеев или уж очень робких, хрупких, с собачьими глазами. Наверное, они прекрасно гладят и чистят брюки, но справиться с Говардом Стиптоу — нет, это не для них. Если она вернется туда после часу, перед ней снова пройдет вереница кроликов.

Кроме того, она легко смеялась и с удовольствием предвкушала реакцию мистера Стиптоу на странности нового лакея.

— Что ж, — сказала она, — если вы не шутите…

— Конечно, не шучу! — вскричал Джос. Чтобы не потерять эту девушку, он бы нанялся судомойкой. Когда приходит любовь, мужчины из рода Уэзерби готовы на все.

— Вы помните, что я говорила про нашего хозяина?

— Помню. А что вы говорили?

— У него тяжелый характер.

— Да?

— Да.

— Понятно. Значит тяжелый. Это ничего. После Дж. Б. всякий характер легок. Отдохну. Не зайти ли нам в кафе?

— Я не могу. Мне надо поговорить с мистером Даффом.

— Да, да, забыл. Сейчас пошлю его к вам.

Мистер Дафф стоял в коридоре и мечтал о том, как хорошо было бы содрать с Джоса шкуру.

— Эй! — сказал Джос. — Идите сюда.

— Вы не забыли, что уволены? — проверил на всякий случай мистер Дафф.

Когда он вошел в кабинет, Салли судорожно глотнула, словно ей пустили за шиворот холодной воды. Примерно так чувствовала себя хрупкая христианка, гляда на льва, ступающего по арене.