Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

И в гневе взяв в руку рубиновое кольцо, воскликнула: "Так как это и есть тот самый дорогой и милый моему сердцу рубин, который вы ищете и потеря которого оставит меня безутешной в течение всей моей жизни; я отдаю его вам не по своей воле, но понуждаемая отцом", - и, произнося эти слова, она швырнула кольцо прямо в стену. Коснувшись пола, рубин мгновенно раскрылся и стал прекрасным гранатом, который, распавшись на части, повсюду разбросал свои зёрнышки. Увидев, что из граната во все стороны разлетелись зёрнышки, врач мгновенно превратился в петуха и, надеясь ударами клюва лишить Диониджи жизни, жестоко обманулся в своих расчётах, ибо одно зёрнышко так надёжно от него спряталось, что он его не заметил. Укрывшееся от петуха зёрнышко, выбрав подходящее время, обратилось в хитрую и прожорливую лису, которая, набросившись на петуха, ухватила его за шею, перегрызла её и на глазах у короля с дочерью мигом его сожрала. Увидев это, король от изумления оцепенел, а Диониджи, приняв свой прежний человеческий облик, рассказал ему обо всём, с ним происшедшем, и с его согласия взял Виоланту своею законной женой. С нею он долгое время жил в покое и безмятежном мире, а отец Диониджи из последнего бедняка стал неслыханным богачом, тогда как Латтанцьо, исполненный ненависти и зависти, был бесславно убит и съеден.

Рассказанная Альтерией занимательная и забавная сказка пришла к концу и всем слушателям очень понравилась, и Синьора обратилась к рассказчице с напоминанием, что за нею остается ещё положенная загадка. И та, веселая и довольная, произнесла её так:

Мужчинам загадка доставила немало поводов для разговоров между собой, но Ариадна, которую незадолго пред тем посрамила Альтерия, произнесла: "Успокойтесь, синьоры, и пусть ваши сердца очистятся от дурных помыслов, ибо предложенная моею сестрицей загадка имеет в виду всего лишь тромбон - ведь дующий в него музыкант водит его подвижную часть вверх и вниз и вытряхивает скопившуюся внутри воду, чтобы он лучше звучал". Выслушав правильное объяснение предложенной ею загадки, Альтерия, в свою очередь, осталась смущённой и посрамленной и уже готова была надуться, но, вспомнив о том, что долг платежом красен, сдержалась и успокоилась. А Синьора между тем отдала Лауретте распоряжение начинать, и та начала свою сказку, говоря следующим образом.

Ныне, милые дамы, покровительство могущественных особ, знатность и богатство ценятся не в пример выше, чем знание, каковое, даже будучи погребённым в человеке подлого и низкого звания, всё же светится само по себе и излучает ослепительный блеск. Вот это я и постараюсь показать вам со всею наглядностью, если вы благосклонно прослушаете мою краткую сказочку.

Жил некогда в городе Антенорее { 152 152 Антенорея - старинное название Падуи, основанной якобы троянцем Антенором, бежавшим вместе с другими из Трои после её падения. Об Антеноре упоминает также Овидий в "Метаморфозах" (XIII, 201). } один чрезвычайно уважаемый и весьма состоятельный, но мало сведущий в медицине врач. Случилось так, что ему довелось лечить одного дворянина, и притом из виднейших в городе, вместе с другим врачом, который по своей учёности и опытности не имел себе равных, но отнюдь не был обласкан судьбою. Однажды, придя навестить больного, упомянутый знаменитый и богато одетый врач пощупал у него пульс и заявил, что он страдает очень зловредною и очень упорной горячкой. Врач-бедняк между тем, пошарив взглядом под постелью больного, случайно приметил там яблочную кожуру, из чего обоснованно заключил, что накануне вечером тот поел яблок. Пощупав затем его пульс, он сказал ему так: "Послушай, братец, я вижу, что вчера вечером ты поел яблок и что твоя свирепая горячка не иначе, как только от них". Не имея возможности оспаривать это, потому что так и было на деле, больной подтвердил, что сказанное врачом соответствует истине. Засим были прописаны подобающие лечебные средства, и врачи удалились. Когда они шли вместе по улице, тот, что был знаменит и прославлен, раздираемый завистью, принялся настойчиво просить своего сотоварища, врача-неудачника, чтобы он назвал признаки, по которым установил, что больной поел яблок, и посулил хорошо заплатить за это. Врач-бедняк, поняв, до чего тот невежествен, и опасаясь задеть его самолюбие, преподал ему своё наставление следующим образом: "Когда тебе случится явиться к больному ради его лечения, сразу же при входе к нему непременно брось взгляд под его постель и, если увидишь там остатки чего-либо съестного, знай наверное, что именно эту пищу больной и ел. Этот замечательный способ проверки указан в книге Великого Комментатора" { 153 153 ...в книге Великого Комментатора, - т.е. Галена, знаменитого греческого врача (II в. до н. э.), вторую половину жизни проведшего в Риме. Гален оставил богатое литературное наследие и основополагающий для своего времени труд под названием "Комментарии на различные сочинения Гиппократа". } Получив за свой совет кое-какую мзду, он распрощался со своим спутником.

На следующее утро пресловутый великий и несравненный врач, приглашённый лечить одного крестьянина, впрочем весьма зажиточного и даже богатого, войдя к нему в комнату, увидел у него под постелью ослиную шкуру и, пощупав и исследовав пульс больного, определил у него перемежающуюся лихорадку и сказал ему так: "Вот что, братец, я знаю, что вчера вечером ты позволил себе возмутительное излишество, ты съел осла и поэтому довёл себя до края могилы". Выслушав это нелепое и ни с чем несообразное объяснение, крестьянин, усмехнувшись, сказал: "Умоляю простить меня, ваша светлость, синьор мой, но вот уже десять дней, как я не притрагивался к ослятине и не видел другого осла, кроме тебя". С этими словами он отослал прочь столь высокоумного и глубокомысленного философа и приискал для себя другого, более сведущего врача. Отсюда с полною очевидностью явствует, как я вначале уже сказала, что богатства ценятся не в пример выше, чем знание. И, если моя сказка оказалась более краткой, чем подобало, вы, конечно, подарите мне ваше прощение; ведь я знала, что час уже поздний, а что касается моего рассказа, то ручаюсь вам своей головою, что он - голая правда.

Как только Лауретта довела до конца свою совсем короткую сказку, Синьора, которая, казалось, дремала, повелела ей завершить повествование Этой ночи какой-нибудь изящною и благопристойной загадкой - ведь петух уже не раз возвестил своим пением наступление нового дня, - и та, не жеманясь и не прося для себя снисхождения, прочитала такое: