Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

Увлекательная сказка Ариадны была закончена и, дабы соблюсти заведённый порядок, она приступила к своей загадке и произнесла нижеследующее:

Присутствовавшие с величайшим взиманием выслушали хитроумную эту загадку и попросили Ариадну несколько раз её повторить. Но не нашлось никого, кто бы обладал столь острым умом, чтобы её разгадать. Тогда прелестная Ариадна, сообщая её разгадку, сказала: "В моей загадке, синьоры, имеется в виду не что иное, как пузырёк с розовой водой, у какового стеклянное тело и каковой рождается в раскалённой печи; у него кожица, созданная болотной топью, ибо оплетён он соломой, а душа, внутри него заключённая, - розовая вода; юбка, то есть одежда, в которую он облачён, - хлопковая пряжа; и всякий, кто его видит, берёт его в руку и подносит к своему носу, чтобы понюхать". Ариадна разъяснила уже свою загадку, и сидевшая рядом с нею Лауретта, не дожидаясь, когда ей прикажет Синьора, начала говорить таким образом.

Слуги, однако, лишь отсекают ей руки и выкалывают глаза, и благодаря одной змейке она приходит в прежнее своёсостояние и радостная возвращается к Феррандино

Весьма похвально и крайне необходимо, чтобы женщина, какого бы звания и положения она ни была, в своих делах соблюдала благоразумие, без которого ничему никогда не придашь должного ладу. И если бы одна мачеха, о которой я сейчас собираюсь вам рассказать, не забыла о нём и держалась бы с подобающей скромностью, она, быть может, рассчитывая убить другого, не была бы, по божьему приговору, сама убита другим, как вы об этом сейчас услышите.

В стародавние времена в Монферрате властвовал маркиз, которого звали Ламберико. Это был государь могущественный и очень богатый, но, к несчастью, бездетный. И хоть он жаждал иметь детей, господь отказал ему в этой милости. Но вот случилось однажды, что, находясь у себя в саду, куда она пришла, чтобы развеяться, маркиза, одолеваемая дремотой, заснула у подножия дерева и, когда она сладко спала, туда приползла крошечная змейка. Подобравшись к маркизе, она юркнула под её платье и проникла ей в лоно так, что та ничего не почувствовала, а потом, тихонько поднимаясь всё выше и выше, добралась до её живота и там и осталась. Спустя короткое время, к немалому удовольствию и немалой радости всего города, стало известно, что маркиза беременна, и, когда приспела пора родов, она родила девочку, вокруг шейки которой трижды обвилась змейка. Увидев это, принимавшие её повитухи, насмерть перепугались, но змейка, не причинив новорождённой никакого вреда, развила кольца на её шейке, соскользнула на землю и уползла в сад.

Когда девочку обмыли и искупали в налитой прозрачной водою купели и потом запеленали в белоснежную ткань, у неё на шейке мало-помалу начало открываться взору золотое ожерелье искусной и великолепной работы; оно было так красиво и так изящно, что, просвечивая сквозь тело и кожу, походило на драгоценнейшие изделия, какими мы видим их под колпаком из тончайшего хрусталя. И оно обвивалось вокруг её шейки столько же раз, сколько раз её обвивала змейка. Девочка, которую из-за её красоты нарекли Бианкабеллой { 54 54 ...нарекли Бианкабеллой... - т.е. в переводе с итальянского "прелестной Беляночкой". }, росла таким приветливым и добрым ребёнком, что казалось, будто это неземное создание, а не человеческое дитя. И вот, когда Бианкабелла достигла десятилетнего возраста, её как-то вывели на террасу, и, увидев перед собой сад, полный роз и других прекрасных цветов, она обратилась к кормилице, которая за нею смотрела, и спросила, что же это такое, чего она прежде ещё ни разу не видела. Кормилица ей ответила, что это место принадлежит её матери и называется садом и что та иногда приходит сюда, чтобы развлечься. Девочка на это сказала: "Ничего прекраснее я никогда не видала, и я бы охотно туда вошла".

Взяв Бианкабеллу за руку, кормилица повела её в сад и, немного отойдя от неё, прилегла подремать в тени ветвистого бука, оставив девочку резвиться в саду. Зэиороженная этим восхитительным местом, Бианкабелла бегала по саду то туда, то сюда, собирая цветы, и в конце концов, утомившись, присела под деревом в тень. Но едва девочка опустилась на землю, как откуда ни возьмись появилась змейка и приблизилась к ней. Заметив её, Бианкабелла ужасно перепугалась и уже собралась закричать, но змейка сказала: "Помолчи, не двигайся и меня не страшись, ибо я сестрица твоя и родилась вместе с тобой в тот же день и тем же рожденьем и зовут меня Самаританой. И если ты будешь послушна моим велениям, я сделаю тебя счастливейшей из счастливых, но если поступишь иначе, то знай, что станешь самой горемычной и самой несчастною женщиной, какие когда-либо существовали на свете. Ступай с миром и нисколько не бойся и сделай так, чтобы завтра доставили две большие кадушки, одна из которых была бы полна чистого молока, а другая - самой лучшей розовой воды, после чего ты одна придёшь сюда, и мы с тобой встретимся".

Змейка покинула девочку, и та, встав на ноги, подошла к кормилице, которую нашла всё ещё спящей, разбудила её и, ничего не сказав ей о случившемся, вместе с нею возвратилась домой. На следующий день, когда Бианкабелла осталась в комнате наедине с матерью, та заметила, что Бианкабелла печальна и озабочена. Поэтому мать спросила её: "Что с тобой, Бианкабелла, из-за чего, как я вижу, ты в дурном настроении? Вчера ты была весела и бодра, а сегодня кажешься мне грустной и удрученной". На это дочка ответила: "Ничего со мною не сталось, вот только мне очень хочется, чтобы в сад отнесли две кадки, одна из которых была бы наполнена молоком, а другая - розовой водой". - "И из-за таких пустяков ты, доченька, огорчаешься? - проговорила мать, - разве тебе не ведомо, что здесь всё твоё?" И она приказала, чтобы в сад были доставлены две прекраснейшие большие кадки, одна с молоком, другая с розовой водой. Когда пришёл час, какой ей назначила змейка, Бианкабелла, не сопровождаемая никем из служанок, направилась в сад; отворив калитку, она вошла туда, одна-одинёшенька, заперлась и села там, где стояли кадушки.

Не успела Бианкабелла присесть, как рядом с ней оказалась змейка. Она заставила её раздеться и совсем нагою войти в кадушку с белым, как снег, молоком. Им она вымыла девочку с головы до пят, после чего вылизала своим язычком, стерев с её тела мельчайшие пятнышки, какие только могла на нём отыскать. Когда Бианкабелла вышла из молока, змейка повелела ей сесть в кадушку с розовой водой, и её благовоние доставило девочке величайшее удовольствие. После этого она одела её, наказав ей молчать, дабы никто, ни один человек, не узнал о том, что с нею произошло, будь то даже отец или мать, ибо змейка решительно не хотела, чтобы существовала на свете хоть одна женщина, которая могла бы сравняться с Бианкабеллой в красоте и изяществе. И наделив её под конец бесчисленными достоинствами, змейка покинула девочку. Выйдя из сада, Бианкабелла вернулась домой. Мать, увидев, что она столь прекрасна и восхитительна, что своей красотой и прелестью превосходит любую другую женщину, глубоко задумалась и не знала, что и сказать.