Генрих Клейст - Драмы. Новеллы

Протоя,
Какой ужасный сон видала я!
И сладко мне до слез, что, пробудясь,
Прижаться я могу усталым сердцем
К твоей груди отзывчивой, сестра!
Мне снилось, что в ожесточенной схватке
Пелид меня пронзил копьем и пала
Я, загремев доспехами, на землю,
Издавшую протяжный гул в ответ.
Покуда я беспомощно лежала,
В испуге разбежалось наше войско,
А он поспешно соскочил с коня,
Приблизился ко мне победным шагом,
Схватил меня, простертую, и поднял
Могучими руками вверх, а я,
Не в силах даже взяться за кинжал,
Ждала, когда меня к нему с глумленьем,
Как пленницу, в палатку повлекут.

Нет, нет, царица милая! Глумленье
С его великодушьем несовместно,
И если б даже сон твой странный сбылся,
Верь, ты пережила бы миг блаженный,
Увидев, как во прах перед тобой
Любовь повергнет отпрыска богини.

Проклятье мне, коль срамом жизнь куплю я!
Проклятье мне, коль стану я женой
Тому, кого мечом не победила!

Спокойна будь, царица.

Что? Спокойна?

Иль верная Протоя не с тобою?
Каков бы ни был жребий твой, его
Разделишь ты со мною. Успокойся.

Как море в тесной бухте между скал,
Была сейчас я, и не возмущало
Волненье безмятежность чувств моих.
Но, словно ветер волны океана,
Меня хлестнул совет: «Спокойна будь!»
Зачем мне быть спокойной? Что случилось?
Вы так глядите, — небо мне свидетель! —
Как будто, стоя за моей спиною,
Мне страшное чудовище грозит.
Но это только сон. Он был и минул.
Да или нет? Ты слышишь? Отвечай!
А где Мероя, Мегарида?

Горе!
Вот и само чудовище стоит!
Но я теперь не скована…

Опомнись!

Негодная, ты смеешь мне мешать?

Ахилл, спаси ее!

С ума сошла ты!
Мое чело во прах ногой он втопчет.

Ногою? Он? Безумица!

Уйди!

Да посмотри же на него, бедняжка!
Он без оружья за тобой стоит.

Как!

Знай, готов он, если ты захочешь,
Себя венком украсить.

Быть не может!

Ахилл, она не верит. Сам скажи!

Он — пленник мой?

А как же? Разве нет?

Во всем, царица, и готов до смерти
В оковах этих взоров пребывать.

Вот видишь, сам он это подтверждает.
В бою не только ты — он тоже рухнул
И был, пока ты замертво лежала,
Обезоружен. Так ведь?

Да, конечно,
И приведен сюда к ее ногам.

Тогда привет тебе, моя отрада,
Бог юный, чистый и розовощекий!
Гони по телу, сердце, кровь мою, —
Она, прихода гостя ожидая,
В груди давно без дела застоялась.
Проснитесь, силы юности моей,
По жилам растекитесь с ликованьем,
Как вестники крылатые веселья,
И пусть, алея, словно стяг багряный,
Мои ланиты гордо возвещают:
«Отныне юный сын богини — мой!»

Умерь свое волнение, царица!

Сюда, покрытые в сраженье пылью,
Победою увенчанные девы!
С собой ведите, дочери Арея,
Аргивян юных, взятых вами в плен!
Кошницы роз сюда несите, дети:
Венков немало нынче нужно нам.
Приказываю вам: в поля идите
И там дыханьем отогрейте розы,
Раз опоздала их весна взрастить.
За дело, жрицы всеблагой Дианы!
Как светлые ворота рая, двери
Ее благоухающего храма
Передо мной спешите распахнуть!
На алтаре священном заколите
Тучнейшего быка железом острым,
Чтоб туша круторогая все зданье
Падением безмолвным потрясла.
Служительницы храмовые, где вы?
Персидские душистые масла
Нагрейте на угле и с плит тяжелых
Проворно смойте жертвенную кровь.
Свои одежды легкие наденьте,
Вина налейте в золотые чаши,
В кимвалы гряньте, затрубите в трубы,
И пусть ваш хор, восторженный и стройный,
Повергнет в трепет прочный свод небес!
Протоя, помоги мне в ликованье,
Сестра, подруга, подскажи, придумай,
Как мне торжественней, чем на Олимпе,
Отпраздновать вступленье в брак святой
Моих невест войнолюбивых, свадьбу
Сынов Инаха с дочерьми Арея! [104] …свадьбу сынов Инаха с дочерьми Арея! — свадьба греков с амазонками. Инах — греческий легендарный герой, после всемирного потопа вывел людей с горы на равнину и основал город Аргос. Сыны Инаха — то же, что аргивяне.
Мероя, где ты? Где ты, Мегарида?

Равно вредны тебе и скорбь и радость,
Тебя равно сводящие с ума.
Когда вот так, переходя все грани,
Мечта тебя уносит в Фемискиру,
Мне хочется сказать тебе то слово,
Которое тебе подрежет крылья.
Обманутая, посмотри вокруг!
Где ты сейчас? Где жрицы? Мегарида?
Астерия? Мероя? Твой народ?

Протоя, пусть хоть на одно мгновенье,
Как в реку запыленное дитя,
В поток веселья сердце окунется,
Чтоб каждое касание волны
С моей груди смывало пятна срама.
Исчезли мерзостные Эвмениды [105] Эвме н иды — культовое имя Эрин ий, которые считались покровительницами Аттики . Оно означает «м и лостивые», «благосклон н ые», и, у п отребляя его, греки надеялись задобр и ть грозных бог и нь-мст и тель н и ц . ,
Я чувствую, что где-то рядом боги,
И жажду в их согласный хор вступить.
Мой дух окреп, для смерти я созрела,
Но прежде знать хочу: ты мне простила?

Владычица моя!

Я знаю, знаю:
Все лучшее, что есть во мне, — твое.
Считают, что несчастье возвышает,
Но этому не верю я, родная.
Оно меня ожесточало только
И вынуждало на богов и смертных
С необъяснимой страстью восставать.
Мне каждое лицо, коль скоро счастьем
Оно светилось, было ненавистно.
Казалось мне: когда дитя играет,
Оно смеется над моею болью.
А ныне всех вокруг хочу я видеть
В довольстве и веселье. Ах, подруга,
Героем можно и в страданье стать,
Но с богом только радость нас равняет.
Теперь быстрей за дело! Пусть немедля
Готовится в поход обратный войско.
Чуть лошади и люди отдохнут,
Мы выступаем с пленниками вместе,
К полям отчизны нашей путь держа.
Где Ликаон?