Неизвестен Автор - ВОДЫ КЛАЙДА

Мы щедро платим за еду
Чеканным серебром,
А стоит только захотеть,
И золото найдем.

Поставьте парус, молодцы,
Пора идти домой».
«Крепчает ветер, капитан,
Полнеба скрыто тьмой.

Я видел новую луну
Со старой на руках.
Впервые в сердце у меня
Зашевелился страх».

Они отплыли сотню миль,
Когда стряслась беда.
Стемнело вокруг,
И ветер завыл,
И вспенилась вода.

Сломалась мачта пополам,
И каждый новый вал
То бочку в море уносил,
То моряка смывал.

«А ну-ка подержи мой шлем.
Мы много миль прошли,
Хочу я с мачты посмотреть,
Не видно ли земли».

«Сэр Патрик, я держу твой шлем.
Мы много миль прошли,
Но сколько с мачты ни смотри,
Не высмотришь земли».

Спустился вниз сэр Патрик Спенз,
Спокоен и угрюм.
Тут море проломило борт
И устремилось в трюм.

«Тащите бархат и шелка,
Не время их беречь!
Скорее режьте на куски
И затыкайте течь!»

Тащили бархат и шелка,
Не время их беречь.
Спешили резать на куски,
Но не заткнули течь.

Вельможа от дождя берег
Наряд богатый свой,
А тут, глядишь, его вода
Накрыла с головой.

Немало пуха из перин
Качалось на волне,
Немало дюжих молодцов
Тонуло в глубине.

Придворным дамам короля
Придется долго ждать,
Пока домой сэр Патрик Спенз
Воротится опять.

Придется девушкам считать
Недели и года.
Они возлюбленных своих
Не встретят никогда.

Сэр Патрик Спенз лежит на дне
У борта корабля,
А возле ног его лежат
Вельможи короля.

Парень здорово пахал,
Всю весну не отдыхал.
Целый день, бывало, пашет и поет:
«Любит милая меня,
Да мешает нам родня,
И теперь мне хоть в могилу, хоть во флот!»

Богачи, боясь за дочь,
Отослали парня прочь:
Подпоили, да и продали во флот,
Чтобы стал он моряком,
Услыхал бы пушек гром, —
Он под пушками вернее пропадет.

Ну а девушка его
Не сказала ничего,
Но в уме решила все наоборот.
Раздобыв наряд мужской,
В порт отправилась морской
За любимым, тайно проданным во флот.

И с надеждою в груди
Сквозь туманы и дожди
Днем и ночью шла и шла она вперед,
Повторяя на ходу:
«Все равно его найду,
Хоть любимого и продали во флот!»

Капитан, седой моряк,
Ей, смеясь, ответил так:
«Что я вижу! Вы — девица, добрый сэр?»
Будьте счастливы вдвоем,
Мы матросов продаем.
Нам довольно сотни фунтов, например».

Тут монеты как река
Потекли из кошелька,
Им на палубе устроен пересчет.
Вот и все дела с концом.
Молодые — под венцом,
А матросов и поныне ищет флот.

Я служил на корабле,
На шотландском корабле.
Мы однажды подошли
К неизведанной земле
И пиратский черный бриг
Увидали в полумгле
У безлюдных глухих песков.

Слышим, юнга говорит
Капитану-ворчуну:
«Впереди пиратский бриг,
Я пущу его ко дну.
Что ты мне за это дашь,
Если я не утону У безлюдных глухих песков?»

Отвечает капитан:
«Коль минует нас беда,
За тебя я выдам дочь,
Будет свадьба хоть куда.
Утопи проклятый бриг,
Пусть сожрет его вода
У безлюдных глухих песков!»

Завернулся паренек
В шкуру черного быка,
Прихватил с собой бурав
С судового верстака
И поплыл не торопясь,
Чтобы доплыть наверняка,
Вдоль безлюдных глухих песков.

Он сверлил пиратский борт
В первый раз и во второй.
А пираты эту ночь
Скоротали за игрой
И отправились на дно
Хмурой утренней порой
У безлюдных глухих песков.

Наш парнишка плыл назад,
Был он счастлив, был он горд.
Закричал он: «Капитан!
Подними меня на борт!»
И услышал он в ответ:
«Пусть тебя поднимет черт.
Погибай у глухих песков!»

Капитан ушел к себе,
Плотно двери затворив.
А парнишка нам кричал,
Что его несет прилив.
Мы подняли паренька,
Но уж был он еле жив
И погиб у глухих песков.

Оказалась коротка
Песня юнги-паренька.
Мы зашили паренька
В шкуру черного быка,
И свалился он за борт
Наподобие мешка
У безлюдных глухих песков.

Скорее, мать, спустись во двор
И покорми коня.
Мне нужно Маргарет повидать
Еще до заката дня».

«Останься, Джонни, мой сынок,
Все небо гроза облегла.
Пока до замка доскачешь ты,
Дорогу скроет мгла».

«Пусть эта ночь темна, темна,
Я поскачу сквозь тьму.
Еще и полночь не пробьет,
Я Маргарет обниму».

«Скачи, мой сын, к любимой своей,
Спеши обнять ее,
Но в водах Клайда тебя найдет
Проклятие мое».

У берега Клайда конь захрапел,
Сдержал свой резвый бег.
Могли бы воды бурной реки
Умчать пятьсот человек.

«Ты крепко разгневался, старый Клайд,
Ты все отрезал пути.
Возьми мою жизнь по дороге назад,
Только сейчас Пропусти!»

Его швыряло и вверх, и вниз,
Вперед, и назад, и вбок.
Схватился он за прибрежный куст
И выбрался на песок.

Он к замку Маргарет прискакал,
Спрыгнул с коня у ворот,
Но было темно ее окно
И в башню заперт вход.

«О Маргарет, двери мне открой,
Впусти скорее в дом.
Я в бурном Клайде вымок насквозь,
Стою на ветру под дождем».

Но глухо слышится ответ:
«Напрасно ты будешь ждать.
Нельзя мне двери отворить,
Не то проснется мать».

«О, Маргарет, Маргарет, ночь на дворе,
Угрюмая пора.
Позволь мне хоть в амбаре твоем
Остаться до утра».

«Нельзя мне пустить тебя в амбар,
Он доверху полон зерна.
А дом мой полон спящих гостей,
И башня гостей полна».

«Прощай, о Маргарет, прощай.
Я знал, что близок мой срок,
Хотя, клянусь, такой беды
Придумать я не мог».

У берега Клайда конь захрапел,
Сдержал усталый бег.
Могли бы бурные воды умчать
Тысячу человек.

По шею в воду конь вошел,
Дрожа как осиновый лист.
И тут у Джонни прямо из рук
Вода умчала хлыст.

Он потянулся за хлыстом,
Нагнулся он с седла,
И Клайда быстрая вода
С собой его унесла.

Его швыряло и вверх, и вниз,
Вперед, и назад, и вбок.
Он долго искал прибрежный куст,
Чтоб выбраться на песок.