Александр Ванярх - Перестройка

— В музыкальной школе учился.

Во двор, на освещенную площадку, вышли трое парней, они, громко разговаривая, шли в сторону тира.

— Молдаване, говорят по-молдавски, — шепнул Андрей.

«Этого только не хватало, — подумал Иван, — нужно менять тактику».

— Андрей, если они будут заходить, я рванусь к ним, а ты беги в соседний двор, там стоит машина, «тойота», позовешь лейтенанта.

— Я видел машину.

Молдаване подошли к двери, остановились, и как по команде, стали мочиться в кусты. Андрей чуть подался вперед.

— Тихо сиди и помни, что я сказал!

Но пришедшие вдруг стали прощаться:

— Ну, лариведере, друм бун.

Иван не мог понять, кто остается, а кто уходит. Наконец понял, поскольку двое быстрым шагом пошли, обратно, а один условным сигналом постучал в дверь.

— Андрей, как только я рванусь, беги к машине, — шепнул Иван и весь сжался, приготовившись к прыжку.

За дверью послышался шорох, и звонко щелкнула щеколда. Иван с такой силой рванулся вперед, что не успел даже увидеть, как приоткрылась дверь. Метнувшись вначале вправо, преграждая обратный путь молдаванину, он всем корпусом ударил не успевшего даже оглянуться парня и, ломая дверь, они уже вдвоем полетели в черный проем вниз.

Все произошло так молниеносно, что никто не издал ни звука. Иван только, падая, услышал, как охнул и захрипел открывающий дверь. На какую-то долю секунды Исаев сам, ударившись о стену, потерял сознание, но потом, быстро опомнившись и почувствовав под собой что-то мягкое, почти подпрыгнув, вскочил и включил фонарик. Оба молдаванина лежали без признаков жизни.

Исаев, помня, что внутри должен быть еще один, держа фонарик в стороне, молча, вошел в тир. Тихо. Скользнув по бетонному полу, увидел что-то наподобие стола, а рядом постель. В тире никого. Это удивило и озадачило Исаева, но он вспомнил, что тут, где-то рядом, зал для стрельбы из пневматики. Открыл дверь и увидел на полу лежащих, связанных по рукам и ногам детей, их было четверо. Открытые детские глаза отражали свет и искрились. Егор был крайний.

— Егорушка, сынок! — почти закричал Иван. — Сейчас я вас, сейчас, — заметался он, развязывая детей, — быстро за мной!

Удивительно, но дети, не проронив, ни слова, гуськом, схватившись за руки, побежали за Исаевым. Все были примерно одинакового возраста, от семи до десяти лет.

При выходе из тира, на маленьком пятачке, где должны были лежать молдаване, что-то происходило. Скользнув светом фонарика, Иван увидел Андрея, который усаживал одного из молдаван в угол.

— Ты зачем это?

— Они пьяные, водкой прет, а лейтенант ваш сбежал.

— Как сбежал?

Иван увидел, как второй молдаванин зашевелившись, попытался подняться.

Исаев, схватив его за шиворот, усадил тут же. Быстро обыскал обоих, но ничего не нашел.

— Детей к машине, быстро!

Андрей с детьми почти бесшумно исчезли.

— Запомните, вы, оба! — прохрипел Иван, — сделаете еще что-нибудь, — из-под земли найду! Сидите тут, я за вами пришлю!

«Где же оружие?» — подумал Иван, выбегая из подвала.

Тихая лунная ночь. Совершенно белая беременная луна освещала тускло-молочным светом притихший город. А вокруг — ни звука, только где-то во дворе противно и с надрывом заорала кошка, потом еще раз и еще.

Иван, посмотрев по сторонам, держась темной стороны улицы, пригнувшись, ускоренным шагом пошел к машине.

— Ну, все в сборе? — как можно веселее сказал Иван, садясь за руль, — Андрей, тебя домой?

— Домой я бы не хотел, маме можно позвонить.

— Стоп, чуть не забыл, надо же позвонить в скорую. — И Исаев выскочил из машины, тут же, из автомата, позвонил.

— Вот народ, не верят! Поехали. Егор, ты чего молчишь?!

— А Егорка не умеет говорить, — сказала сестренка Андрея.

— Как не умеет? Егорка, что случилось?!

Подъехали к дому.

— Пошли все быстренько за мной! Андрейка, иди последним!

— Понял, понял, вы на каком этаже?

— Тут рядом, второй.

Оксана, увидев столько детей, не на шутку испугалась.

— Неужели они всех там держали? Чьи же это дети?

— Тихо, подожди, веди их в ванную, а я разберусь с этим.

И Иван подошел к киномеханику, все так же стоявшему с петлей на шее и испуганно озиравшемуся.

— Ну, тебе повезло, гад, чьи те двое, мальчик и девочка, знаешь?

— Офицеров, мальчик — командира десантно-штурмового батальона, девочка — поэта...

— Эту я знаю, а другая, — перебил его Иван.

— Вторая — полковника Егорова.

— Точно Егорова?

В дверь постучали.

— Кто? — спросил Иван.

— Это я, бабушка Марины Егоровой, увидела машину.

Исаев открыл дверь.

— Вы ее привезли?

— Привез, а ваш Олег трус и подлец он убежал.

Но старуха его не слушала, она метнулась в комнату, услышав детские голоса.

— Оксана, никого не пускай, я скоро вернусь!

Иван с киномехаником вышел на улицу. Подошли к машине, стали с неосвещенной стороны.

— Так, считаем, что инцидент исчерпан. Я знаю, живешь ты рядом, дойдешь сам. Очень прошу, — уже почти мирно говорил Исаев, развязывая руки киномеханику, — обходи меня десятой дорогой, иначе не сносить тебе головы!

Тоскливо трещали сверчки, где-то в частных домах снова противно заорала кошка. Ни ветринки. Во дворе ни звука, сначала были слышны шаркающие шаги киномеханика, но и они стихли.

— Слава тебе, Господи, — глядя на мерцающее звездами небо, проговорил Иван и быстро перекрестился. Постоял еще пару минут возле машины и пошел в сторону училища. Там, прямо у входа, на ступеньках, сидел сторож, пожилой мужчина, украинец по национальности.

— Чего, Егорыч, забув? Сына найшов?

— Да нет, не забыл, тут у меня один тип сидит, в оружейке, только ты ничего не видел. Вот он и похитил Егорку, но все уже позади, так что я выпускаю этого бандита, а ты ничего не видел.

— Так я чего, само собой.

Пришлось Исаеву отвезти Мокану на его работу, проследить, чтобы он сел в свой белый «жигуленок» и выехал со двора больницы. Только тогда Иван успокоился.

Вернулся домой. Оксана сидела на кухне, глаза ее были полны слез.

— Что еще стряслось?

— Егорка не разговаривает, я проверила, вроде бы все в порядке, а вот молчит.

— Надо подождать пока, может, на нервной почве. Ты никуда не звонила?

— Зачем звонить-то?

— А как же, мальчика-то надо вернуть.

— Я их уложила спать. А которого, их там двое?

— Который поменьше.

— Тарасика? Чудненький мальчик, как картинка.

— Это сын командира батальона.

— Так уже два ночи.

— Ну и что, небось, родители маются.

Позвонил оперативному, тот дал адрес командира и телефон.

«Я вас очень прошу, подождите до утра, он у нас спит вместе со всеми детьми».

Но родители Тарасика приехали буквально через двадцать минут, и увезли мальчика домой.

Кажется, дети не до конца осознавали то, что с ними происходило. Они просто безропотно подчинялись старшим, не протестуя и особо не переживая.