Ба Цзинь - Осень

— Серьезно? — поддразнивала Шу-хуа.

— Юнь, посмотри-ка на нее. Взрослая девушка, а ведет себя, как девчонка. И ни побранить ее нельзя, ни высечь. Просто не знаю, как ее проучить, — словно не слыша Шу-хуа, обратилась Цинь к Юнь.

Юнь, не выдержав, прыснула, Цуй-хуань и Шу-чжэнь тоже рассмеялись.

— Не слушай ее, Юнь, а то попадешь впросак, — засмеялась Шу-хуа, и, не желая оставаться в долгу, продолжала спорить. — Вы только послушайте ее. Цзюе-минь и то не осмеливается говорить со мной таким тоном. — И увидев, что Цинь не обращает на нее внимания и смотрит на каменную стену, заносчиво сказала: — Цинь, мне действительно хочется, чтобы ты меня проучила. Я сама знаю, что слишком плохо разбираюсь в приличиях.

— Не мне тебя учить, — притворяясь рассерженной, ответила Цинь.

Шу-хуа знала, что Цинь не может на нее сердиться, а умоляюще заговорила:

— Цинь, моя милая сестричка, моя хорошая сестричка, моя самая лучшая сестричка…

Рассмеявшись, Цинь обернулась и насмешливо сказала:

— А, теперь по другому запела!

Все снова рассмеялись, а Шу-хуа, сдерживаясь, продолжала:

Младшая сестра не умеет разговаривать с людьми. Она обидела старшую сестру. Она умоляет старшую сестру не обижаться. Старшая сестра может побить меня. Я никогда больше не буду так поступать.

— Барышня Цинь, послушайте, как жалобно говорит барышня Шу-хуа. Простите ее на этот раз, — со смехом вступилась Цуй-хуань за Шу-хуа.

— Так и быть, на этот раз прощаю. Но в следующий раз наказание будет тяжелое, — шутя пригрозила Цинь.

— Слушаюсь, — почтительно ответила Шу-хуа и шепотом добавила: — На этот раз простила, а в следующий раз и подавно ничего не будет, — чем опять рассмешила всех.

— Шу-хуа, это хорошо, что ты смеешься с утра до вечера, наверно поэтому ты такая полненькая. А посмотрите, какая худенькая Шу-чжэнь. — Цинь сказала это, чтобы отомстить Шу-хуа и одновременно напомнить о Шу-чжэнь, которая все время молчала. Она участливо взглянула на Шу-чжэнь: ее бледность была скрыта пудрой и кремом, но от глаз, впалых щек и складок у рта так и веяло печалью.

Юнь не обращала внимания на Шу-чжэнь, ее мысли были заняты Шу-хуа:

— У Шу-хуа действительно на редкость жизнерадостный характер. А нам и хотелось бы лишний раз посмеяться, да не хватает духу. Интересно, в чем секрет ее жизнерадостности. Я бы с удовольствием поучилась у нее.

— Одни говорят, что я завзятый оптимист. Другие, что я веду себя не так, как подобает девушке. Третьи, что я грубиянка. А мне кажется, что я такой человек: серди меня — я не умру от этого, пугай — не запугаешь, — самонадеянно заявила Шу-хуа и приказала: — Греби, Цуй-хуань, мы едем. — Она направила лодку на середину озера, Цуй-хуань налегла на весла.

— Если это правда, то это в высшей степени похвально. Не надо только все время хвалиться, а то лопнешь, — подзадоривала. Цинь.

— Не веришь? Подожди, сама увидишь, — выпалила Шу-хуа, работая веслами.

— Шу-хуа, я не люблю льстить. Но твой характер действительно заслуживает восхищения. Нам до тебя далеко, — с завистью произнесла Юнь и подумала: если бы у ее сестры Хой был такой же характер, ее не постигла бы столь печальная участь. Грусть наполнила ее сердце.

— У Шу-хуа действительно хороший характер. Поэтому последнее время она очень нравится Цзюе-миню. Но, очень жаль, Шу-хуа, что ты по-настоящему не берешься за учебу. Было бы хорошо, если бы ты взяла пример со своей старшей сестры, — серьезно сказала Цинь.

— Говоря по правде, Цинь, я немного ленива и не хочу ограничивать своей свободы. Да и усидчивости не хватает. Сколько ни учись — конца не видно. Кроме того, не знаешь, найдешь ли применение своим знаниям. Терпения не хватит и бросишь. В древних книгах написано: «На один жаркий день — десять дней морозных». По совести говоря, у меня именно так и получается, — откровенно призналась Шу-хуа.

— Такой характер нужно менять. Люди, подобные тебе, должны больше чем кто бы то ни было думать о будущем. Одному мужеству без знаний — грош цена, — горячо убеждала ее Цинь.

— Но одни знания без мужества еще хуже, — возразила Шу-хуа.

— Шу-хуа, с тобой говорят серьезно. Никто над тобой не смеется, — нахмурилась Цинь. Улыбка сбежала с лица Шу-хуа, и она ласково промолвила:

— Я верю в твои добрые намерения и знаю, что у меня скверный характер. Учиться необходимо, но ведь меня никто не направляет, да и наша семья не создает подходящих условий для учебы. Поэтому я утратила всякий интерес к занятиям. Вот, например, занятия английским языком. Как только Цзянь-юнь уехал, некому было со мной заниматься, и сейчас я уже почти все перезабыла.

— Ну о том, что некому тебя учить, не стоит печалиться. У тебя есть Цзюе-минь, да и я могу тебе немного помочь. Что же ты раньше не говорила? А мы думали, что ты сама не хочешь заниматься и несправедливо тебя укоряли, — с сожалением сказала Цинь.

Шу-хуа вдруг вспыхнула и смущенно улыбнулась.

— Это правда. Я действительно ленива и не очень люблю заниматься. Когда нет желания, трудно чего-нибудь добиться. Где уж тут обращаться к кому-нибудь за помощью. — Помолчав она продолжала: — Хватит бездельничать. Теперь я возьмусь за ум. Цинь, если ты согласишься мне помочь, то лучшего и желать нечего.

— Теперь я узнаю свою сестру Шу-хуа. Вот это разумно, — удовлетворенно похвалила Цинь, и лицо ее просветлело. Она не заметила, каким завистливым, робким и тоскливым взглядом украдкой смотрела то на нее, то на Шу-хуа прильнувшая к ней Шу-чжэнь.

— С этого дня ты моя наставница. Но помни, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Потом не раскаивайся! — обрадовано воскликнула Шу-хуа. Хотя она гребла без особых усилий, лодка уже приблизилась к рыболовной беседке. Тут их ждала лодка Цзюе-миня.

— Шу-хуа, быстрее! — крикнул Цзюе-минь.

— Где ты выкопала это изречение? Не забивай себе голову старыми романами. От них можно рассудка лишиться. Я-то не раскаюсь, боюсь, как бы ты не пожалела, — улыбнулась Цинь. Ей понравился ответ Шу-хуа.

Шу-хуа не ответила Цзюе-миню и обратилась к Цинь:

— Не знаю, когда на меня нападет лень, но ты мне спуску не давай. Ведь ты теперь моя наставница.

Лодка причалила к каменной лестнице. Цзюе-минь, услышав последние слова Шу-хуа, полюбопытствовал:

— Кто это твоя наставница, сестра?

— Цзюе-минь, я заполучила ученицу. Как, по-твоему, хороша? — ответила Цинь за Шу-хуа.

— Ну, в таком случае я буду старшим наставником, — весело ответил Цзюе-минь.

— А кто тебя приглашает на эту должность? — выпалила Шу-хуа и затем спросила: — Брат, что вы не сходите на берег? Я схожу.

Она порывисто поднялась, собираясь спрыгнуть на лестницу. Лодка закачалась.

— Потише, Шу-хуа, — предостерег Цзюе-синь с другой лодки.