Кнут Гамсун - Мистерии (пер. Соколова)

И вотъ утромъ мнѣ разсказали, что женщина ночью умерла; она бросилась въ море противъ китайскаго квартала; утромъ ее нашли. Это очень странно, но она умерла. Можетъ быть, я еще разъ встрѣтилъ бы ее, если бы сдѣлалъ что-нибудь ради этого! — подумалъ я. И я еще разъ курилъ опіумъ, чтобы встрѣтить ее, но не встрѣтилъ.

Какъ это было странно! Но послѣ того я ее видѣлъ. Я вернулся въ Европу и былъ дома. Въ одну теплую ночь я бродилъ по улицамъ пришелъ внизъ въ гавань къ землечерпалкѣ и стоялъ тамъ довольно долго, прислушиваясь къ тому, о чемъ говорили на пароходахъ. Все было тихо, землечерпалка не дѣйствовала. Въ концѣ концовъ я усталъ, а все-таки не хотѣлъ итти домой, потому что было очень тепло; я поднялся наверхъ на землечерпалку и усѣлся тамъ. Но ночь была такъ тиха и тепла, что я не въ состояніи былъ бодрствовать и впалъ въ тяжелый сонъ.

Вдругъ я проснулся оттого, что меня позвалъ какой-то голосъ; я взглянулъ внизъ: внизу на камняхъ стояла женщина. Она была высока и худа; въ это время слегка вспыхнулъ газовый фонарь, и я увидѣлъ что платье ея изъ очень тонкой кисеи.

Я поклонился.

— Дождь идетъ, — говоритъ она.

Хорошо-съ, я не зналъ, идетъ ли дождь, но на всякій случай лучше было бы итти подъ крышу и я спустился внизъ. Въ то же самое мгновенье землечерпалка зашумѣла, ковши съ размаху качнулись въ воздухѣ и стали погружаться одинъ за другимъ въ воду. — землечерпалка заработала. И, если бы только я во-время не удалился, я былъ бы разорванъ, совершенно растерзанъ; я тотчасъ же понялъ это.

Я оглядываюсь; дѣйствительно, пошелъ маленькій дождь; женщина уже ушла — я увидалъ ее впереди и, конечно, узналъ ее, да и крестъ былъ на ней; я ее узналъ и сначала, но сдѣлалъ видъ, будто не узнаю. Ну, мнѣ захотѣлось догнать ее, и я пошелъ такъ быстро, какъ только могъ; но я не нагналъ ея. Она не передвигала ногами, она неслась, не двигая членами, завернула за уголъ улицы и исчезла.

Это было четыре года тому назадъ.

Нагель умолкъ. Повидимому, докторъ ощущалъ главнымъ образомъ потребность смѣяться, однако спросилъ, какъ только могъ серьезнѣе:

— А съ тѣхъ поръ вы ее больше не встрѣчали?

— Какъ же: я ее опять видѣлъ сегодня. Вотъ потому-то у меня и является время отъ времени чувство страха. Я стоялъ у окна въ своей комнатѣ и смотрѣлъ на улицу; и вотъ она шла прямо на меня черезъ площадь и шла какъ будто отъ пристани, съ моря, остановилась у моего окна и взглянула вверхъ. Я не былъ увѣренъ, на меня ли она смотритъ, а потому перешелъ къ другому окну; но тутъ она повернула голову и снова посмотрѣла на меня. Тогда я поклонился ей; но, когда она это увидала, она быстро обернулась и понеслась черезъ площадь внизъ къ пристани. Щенокъ, Якобсенъ, ощетинившись, выскочилъ изъ дверей гостиницы и бѣшено залаялъ. Это произвело на меня впечатлѣніе. За это долгое время я почти забылъ о ней, и вотъ она снова пришла сегодня. Можетъ быть, она хотѣла отъ чего-нибудь предостеречь меня.

Тутъ докторъ разразился хохотомъ.

— Да, — сказалъ онъ, — она пришла предупредить васъ, что вамъ слѣдуетъ притти сюда къ намъ.

— Нѣтъ, конечно, она ошиблась на этотъ разъ; здѣсь нечего опасаться; но въ тотъ разъ черпаки положительно растерзали бы меня. И мнѣ было страшновато. Такъ на этотъ разъ это ничего не значитъ, а? Хе-хе, вотъ еще было бы мило, если бы все на свѣтѣ относилось непремѣнно ко мнѣ. Смѣяться надо надъ всей этой исторіей.

— Нервность и предразсудки! — кратко сказалъ докторъ.

Тутъ всѣ и каждый стали разсказывать исторіи; часы били одинъ за другимъ; время подходило къ вечеру. Нагель сидѣлъ все время молча; его знобило. Наконецъ онъ всталъ, чтобы уйти. Онъ все-таки рѣшилъ не утруждать Дагни передачей письма, лучше ужъ оставитъ пока такъ; можетъ быть, завтра, онъ еще повидаетъ доктора и отдастъ ему письмо. Хорошее настроеніе его совершенно разрушилось.

Къ величайшему его удивленію Дагни также встала, какъ только онъ собрался уходить. Она сказала:

— Нѣтъ, вы разсказываете такія жуткія вещи, что я прямо не знаю, куда дѣваться отъ страха. Ужъ лучше пойду домой теперь, пока еще не стемнѣло.

Они вмѣстѣ вышли изъ сада. Нагелю стало жарко отъ радости; да, ну теперь онъ можетъ отдать ей письмо! Никогда не представится ему лучшаго случая!

— Вы, кажется, хотѣли о чемъ-то поговорить со мной? — крикнулъ докторъ ему вслѣдъ.

— Нѣтъ, ничего, собственно говоря, — отвѣчалъ онъ съ нѣкоторымъ смущеніемъ; — мнѣ хотѣлось только навѣстить васъ и… Я такъ давно у васъ не былъ. До свиданья!

Идя вдвоемъ по улицѣ, оба чувствовали себя не спокойно. Она заговорила о погодѣ; какой славный сегодня вечеръ!

— Да, тихій и теплый!

Онъ также ничего не могъ сказать, онъ шелъ и поглядывалъ на нее. У нея были все тѣ же бархатные глаза, та же бѣлокурая коса, сбѣгавшая на спину; всѣ его чувства къ ней снова пробудились въ его сердцѣ; ея близость опьяняла его, онъ провелъ рукой по глазамъ. Каждый разъ. какъ онъ видѣлъ ее, она была все прекраснѣе и прекраснѣе, каждый разъ! Онъ забылъ все; забылъ ея издѣвательства, забылъ, что она оторвала отъ него Марту и что она, такъ безсердечно испытывала его своимъ платкомъ; ему нужно уйти, чтобы не поддаться снова какому-нибудь горячему порыву. Нѣтъ, теперь ему слѣдуетъ сдержать себя, онъ уже раза два довелъ ее до крайности; вѣдь онъ же мужчина! И онъ почти не дышалъ и крѣпился.

Они дошли до главной улицы; гостиница была направо; у Дагни былъ такой видъ, точно она хотѣла что-то сказать. Онъ молча шелъ рядомъ съ нею; можно ли ему будетъ проводить ее по лѣсу?

Вдругъ она посмотрѣла на него и сказала:

— Спасибо за разсказъ! Вы все еще боитесь? Не надо бояться!

Это было уже однажды; это почти такъ же, какъ уже было: не вздыхайте! — Да, сегодня она была мягка и добра; онъ пожелалъ тотчасъ перенести разговоръ на письмо.

— Мнѣ бы хотѣлось попросить васъ оказать мнѣ услугу, — сказалъ онъ, — но я, конечно, не долженъ бы. Вы, пожалуй, не захотите оказать мнѣ услуги?

— Отчего! Съ удовольствіемъ.

"Съ удовольствіемъ" сказала она! Онъ схватился за карманъ, чтобы достать письмо.

— Мнѣ бы хотѣлось попросить васъ передать вотъ это письмо; это только посылочка, только… да, это не что-нибудь важное, но… Это для фрейлейнъ Гуде; вамъ, можетъ быть, извѣстно, гдѣ находится фрейлейнъ Гуде? Она уѣхала?

Дагни остановилась. Голубые глаза ея быстро сверкнули страннымъ, словно туманомъ подернутымъ взглядомъ; нѣкоторое время стояла она неподвижно.

— Фрейлейнъ Гуде? — сказала она.

— Да. Если бы вы были такъ добры! Можетъ быть, когда-нибудь потомъ, вѣдь это не къ спѣху.

— О, да, конечно! — вдругъ заговорила она. — Давайте же его сюда, ужъ я позабочусь о вашемъ письмѣ къ фрейлейнъ Гуде, — и, спрятавъ письмо въ карманъ, она внезапно кивнула и сказала: