Чарльз Ливер - Семейство Доддов за границей

Я знаю, что есть такія же дешевыя мѣста въ Ирландіи, въ Шотландіи, быть-можетъ въ герцогствѣ Уэльскомъ, но тамъ общество будетъ чуждаться человѣка, живущаго такъ скромно. Здѣсь, напротивъ, ограниченность состоянія не помѣшаетъ вамъ бывать въ лучшемъ кругу.

Скажу вамъ нѣсколько словъ о Брегенцѣ, гдѣ мы теперь живемъ. Онъ лежитъ при маленькомъ заливѣ Брегенцскаго Озера, окруженъ высокими горами. Видъ на Брегенцъ съ озера живописенъ. Часть города построена на довольно-высокомъ холмѣ; улица, туда ведущая, такъ крута, что по ней можно подниматься только пѣшкомъ. На вершинѣ холма старинныя ворота, украшенныя странною и грубо-высѣченною статуею. Она представляетъ женщину, ѣдущую на конѣ по волнамъ. Легенда говоритъ, что, нѣсколько вѣковъ назадъ, дѣвушка изъ Брегенца жила въ Швейцаріи. Однажды ночью она подслушала, что швейцарцы хотятъ внезапно напасть на Брегенцъ; тотчасъ же она убѣжала тайкомъ, переплыла на лошади черезъ Рейнъ и успѣла достичь родины во-время, чтобъ предупредить городъ объ угрожающей ему опасности. Въ воспоминаніе объ этомъ подвигѣ поставлена ей статуя, прибавляетъ преданіе. Но сохранилось о героинѣ воспоминаніе, еще болѣе-поэтическое. Ночной сторожъ, каждую ночь, въ двѣнадцать часовъ провозглашаетъ имя этой дѣвушки, триста лѣтъ назадъ пробудившей въ полночь сонный городъ, спасенный тѣмъ отъ погибели. Не ручаюсь вамъ за историческую справедливость преданія; но сколько добродушной поэзіи въ этой неизмѣнной памяти объ оказанной когда-то услугѣ!

Я люблю, тихую, добродушную, патріархальную Германію и грустно мнѣ будетъ разставаться съ ною.

Когда и куда мы отправимся отсюда — не могу вамъ сказать навѣрное. Мама и Мери Аннѣ очень хотѣлось бы ѣхать въ Римъ и Неаполь; мнѣ самой было бы чрезвычайно-пріятно видѣть Италію; но опасаюсь, что поѣздка туда будетъ стоить слишкомъ-дорого, по-крайней-мѣрѣ при нашихъ вкусахъ и образѣ жизни.

Но нигдѣ не забудетъ милой своей наставницы, никогда не перестанетъ со всего откровенностью дружбы и благодарности повѣрять ей всѣ свои мысли и чувства, нѣжно ее любящая

Каролина Доддъ.

Мистриссъ Доддъ къ мистриссъ Мери Галларъ, въ Додсборо.

Особенному счастью я обязана тѣмъ, что наконецъ-таки получила письмо ваше, адресованное въ Фрейбургъ; потому-что въ Германіи четыре Фрейбурга, и письмо ваше постепенно перебывало во всѣхъ четырехъ, пока дошло до меня.

Напрасно вы уговариваете меня возвратиться. Чѣмъ болѣе живу я въ чужихъ краяхъ, тѣмъ болѣе привязываюсь къ здѣшней жизни. Ни въ Англіи, ни въ Ирландіи не умѣютъ пріятно проводить время, не умѣютъ веселиться. Въ маленькомъ городкѣ, изъ котораго теперь пишу вамъ, больше развлеченій, нежели въ Дублинѣ. Какъ же вы хотите, чтобъ я разсталась съ чужими краями?

Всѣ мы, слава Богу, здоровы; кромѣ того, что К. Дж., по обыкновенію, хандритъ и ворчитъ, все у насъ хорошо; и самъ К. Дж. могъ бы радоваться, еслибъ не врожденная угрюмость и неуживчивость его характера. Джемсу обѣщано прекрасное мѣсто по дипломатической части. Получивъ извѣстіе объ этомъ, я такъ встревожилась, что едва не упала въ обморокъ. Мнѣ вообразилось, что моего бѣднаго Джемса зашлютъ куда-нибудь въ Азію, на островъ Малагу или въ Гименейскія Горы; но лордъ Джорджъ сказалъ, что его опредѣлятъ къ одному изъ важнѣйшихъ европейскихъ дворовъ; и въ-самомъ-дѣлѣ, онъ можетъ тамъ принести большую пользу англійскимъ дѣламъ своею привлекательною наружностью. Мой Джемсъ рѣшительно картинка, заглядѣнье и какъ двѣ капли воды похожъ на бѣднаго Тома Мек-Керти, который былъ убитъ своими земляками въ «морозный годъ». Я убѣждена, что Джемсъ найдетъ себѣ знатную и богатую невѣсту. Расходы но случаю поѣздки Джемса въ Лондонъ задержали насъ здѣсь. К. Дж. говоритъ, что у него довольно выходитъ денегъ и на Джемса, что намъ не остается средствъ выѣхать отсюда. Но, отправивъ Джемса, мы вытребуемъ, чтобъ на зиму ѣхать въ Италію. Лордъ Дж. говоритъ совершенно-справедливо: «быть за границею и не съѣздить въ Италію то же самое, что встать изъ-за стола, не дождавшись индюшки съ трюфлями». — «Не-уже-ли, говоритъ онъ: вы удовольствуетесь ростбифомъ, который очень-питателенъ для желудка, но вовсе не соблазнителенъ для изящнаго вкуса, не даетъ пищи воображенію». Какъ это сравненіе вѣрно, Молли! Дѣйствительно, сердце человѣческое требуетъ высшихъ наслажденій.

Васъ удивитъ, что лордъ Дж. опять съ нами; и меня удивило его возвращеніе. Не знаю его намѣреній; но то вѣрно, что его привлекаетъ къ намъ Мери Анна; впрочемъ, она такъ хорошо понимаетъ жизнь, что и не боюсь за нее. Я совершенно-справедливо сказала вчера К. Дж.: «Браните чужіе края, какъ вамъ угодно, К. Дж.; осуждайте здѣсь и кухню и нравственность, и легкія вина и женщинъ; но вы согласитесь, что въ чужихъ краяхъ одно по-крайней-мѣрѣ хорошо: здѣсь не влюбляются». Да, милая Молли, здѣсь неслыхано, чтобъ дѣвушка выходила замужъ по любви.

Кстати о бракахъ. Бетти (нынѣ ужь не Коббъ, а Thaüdey) пріискала себѣ прекраснаго мужа. Это чудовище ѣстъ и пьетъ неимовѣрно-много. Я боюсь и подумать о томъ, какъ разсердится К. Дж., узнавъ, сколько стоитъ намъ его содержаніе. Потому я велѣла трактирщику ставить въ счетъ только половину того, что онъ съѣстъ и выпьетъ, а другую половину издержекъ на столъ его уплачиваю изъ собственныхъ денегъ. Бетти съ утра до ночи плачетъ, потому-что онъ бьетъ ее; но если кто-нибудь другой скажетъ противъ него хоть слово, Бетти выходитъ изъ себя и готова наговорить ужаснѣйшихъ дерзостей.

Впрочемъ, все это, быть-можетъ, къ-лучшему, потому-что нѣсколько развлекаетъ меня. Я здѣсь умираю отъ скуки. Меня утѣшаетъ только то, что Мери Анна говоритъ: восхищаться чѣмъ бы то ни было, показывать, что намъ весело, гдѣ бы то ни было — признакъ самаго дурнаго тона. Скучать ныньче въ модѣ. Быть-можетъ, поэтому и лордъ Дж. уговариваетъ насъ ѣхать на нѣсколько недѣль къ озеру Комо, я готова, потому-что скучнѣе, нежели здѣсь, не будетъ на Комо; кромѣ-того, Комо это въ Италіи, гдѣ мы непремѣнно хотимъ быть.

Оканчиваю здѣсь письмо, потому-что почтмейстеръ прекращаетъ пріемъ писемъ, какъ только захочется ему обѣдать, а нынѣшній день, какъ мнѣ сказали, онъ уйдетъ обѣдать рано; но на слѣдующей недѣлѣ приготовлю вамъ подробное письмо обо всемъ.

Искренно любящая васъ

Джемима Доддъ.

P. S. Комо очень-пріятно, какъ мнѣ объяснила Мери Анна: туда съѣзжается вся европейская аристократія, и мы тамъ пріобрѣтемъ на зиму множество свѣтскихъ знакомствъ.

Кенни Дж. Доддъ Томасу Порселю, Е. В., въ Броффѣ.

Нынѣшній день не почтовый, но я пользуюсь нѣсколькими минутами домашняго перемирія, чтобъ отвѣчать на ваши вопросы, неочень-умѣстные. Говорю вамъ прямо, подружески: вы столько же понимаете жизнь, сколько понимаетъ кротъ астрономію.