Маша Трауб - Плохая дочь

– Ирочка, ты свои мерки лучше меня знаешь, – не поняла мама.

– Да не эти. На гроб которые, – рассмеялась Ирочка.

– В смысле на гроб? – Тут уже мама удивилась.

– Ну, не хочу, чтобы меня чужие люди разглядывали и измеряли. Стесняюсь. Я же… нестандартная. Вдруг гроб окажется мал и мне будет неудобно или слишком велик и тоже будет неудобно? Вряд ли станут переделывать после моей смерти.

– Ирочка, мы сейчас про твой гроб говорим или про платье? – Мама опешила, хотя ее мало что могло ввести в ступор.

– Ну конечно, про гроб! Вот, держи тетрадь, будешь туда все записывать!

– Не буду я ничего записывать! Ты совсем с ума сошла? Кто снимает мерки с живого человека для гроба? – возмутилась мама.

– Я снимаю, – улыбнулась Ирочка.

– Ирочка, давай ты проживешь еще столько лет, сколько тебе врачи не давали, а? – попросила мама.

– Давай, – ответила Ирочка, – ты снимешь мерки, и я буду жить дальше спокойно.

– Попроси кого-нибудь другого! – Мама практически умоляла.

– Кого? У меня никого нет, ты же знаешь. Ты – одна-единственная подруга, да и то уехала и бросила меня. Ну что тебе стоит?

– Ты же знаешь свой рост! Какие еще нужны мерки? – Мама все еще пыталась отговорить Ирочку от безумной идеи.

– Ой, ну ты глупая. Одно дело я мерки с тебя снимаю, а потом все равно нужна примерка. То там подколоть, то тут убрать, – развела руками Ирочка.

– Умоляю, не своди меня с ума сейчас! Я и так чокнутая! Нашла, что сравнивать – ткань на платье и доски на гроб! – Мама все-таки закричала.

– Какая разница? – искренне удивилась Ирочка.

Так они пререкались еще полчаса, пока наконец мама не сдалась.

– Спасибо тебе! – закричала Ирочка, обняла свою подругу, поцеловала ее и принялась двигать стол.

– Ты что делаешь? – опять опешила моя родительница.

– Как что? Стол двигаю на середину. Помоги! – велела Ирочка.

Мама помогла сдвинуть стол.

– Ты из стола собралась выкройку делать? – уточнила мама. – Может, я тебе обои старые принесу, нет?

– Ольга, ты иногда бываешь такая глупая, что я не знаю, как ты в городе живешь! – опять рассмеялась Ирочка и стала забираться на стол. – Подсади лучше! Гроб же здесь будет стоять, на этом столе, в середине. Так что надо примерить именно так, чтобы и мне, и людям было удобно.

Мама помогла подруге залезть на стол. Ирочка легла, устроилась поудобнее и сложила руки на груди.

– Все, давай меряй, – велела она.

– Чем? – Мама решила, что подруга не умрет, а, скорее, сойдет с ума. То есть уже сошла.

– Как чем? Сантиметром, конечно!

Мама взяла сантиметр.

– Так, пиши: «ДИ», – руководила Ирочка.

– Чего? – не поняла мама, которая так и не освоила элементарный школьный курс кройки и шитья.

– Длина изделия!

Мама измерила Ирочку.

– Сто пятьдесят сантиметров приблизительно.

– Так, надо на припуск оставить. Давай сантиметров пять на всякий случай, – размышляла Ирочка, продолжая лежать на столе, сложив руки на груди.

– На какой припуск? – Мама опять застыла на месте.

– Господи, зачем ты уроки труда в школе прогуливала? – возмутилась Ирочка.

– Я не прогуливала, я с ребятами табуретки делала. Ты же знаешь.

– Не делала ты табуретки! Ты в тир сбегала, стреляла!

– Ну, может, и так.

– Надо было попробовать хоть фартук сшить! Сейчас не мучила бы меня.

– Ладно, пишу сто пятьдесят пять сантиметров.

– Теперь ШИ.

– Чего?

– Ширина изделия. Измеряй давай.

– А на припуск сколько оставлять?

– Так, надо подумать. Зависит от ткани, то есть от дерева. И от того, кто делать будет. Мне-то больше полутора сантиметров не надо. Давай оставим десять. На всякий случай. Нет, пятнадцать. Вдруг у меня руки упадут с груди?

– А если ты вдруг повернуться на бок захочешь? Может, двадцать оставим? – Мама пыталась шутить.

– Да, ты права, давай двадцать, – серьезно согласилась Ирочка.

– Я шучу! Ты в гробу что, загорать собралась? Все, не могу больше. Даже я бы до такого не додумалась! – Мама отбросила сантиметр.

– Ну пожалуйста. Только высота осталась! – попросила Ирочка.

– И как я тебе высоту буду измерять?

– Не знаю. Давай ты натянешь ленту, а я буду говорить, как мне удобно.

– Господи, Ирочка, я раньше тебя по твоим меркам в гроб лягу!

– Надо еще расход ткани рассчитать. Слушай, а привези мне в следующий раз ткань на гроб из Москвы, хорошо? Я напишу, какую и сколько метров.

– Ирочка, иди в жопу! Смотри, вот так высота? – Мама натянула сантиметр.

– Нет, повыше, нет, чуть пониже, подожди, я подумаю… – размышляла Ирочка.

В этот момент в дом вошла тетя Маруся, которая работала не только почтальоном, но и на хлебзаводе. Она заносила свежий хлеб соседкам, Ирочке и нам с бабушкой, в том числе.

– Ольга? Ты что тут делаешь? – Тетя Маруся застыла на пороге. Картина, которую она увидела, впечатляла: Ирочка, лежавшая на столе, не подававшая признаков жизни. Мама с сантиметром в руках. В углу сижу я, вжавшись от ужаса в стену, поскольку впервые присутствую при снятии мерок для гроба.

– Мерки снимаю, – ответила мама сердито. – Ирочке на гроб. Уже час тут над ней прыгаю.

Тетя Маруся попятилась к двери и тихонько вышла.

После того как мерки были сняты, Ирочка предложила отметить это событие – достала вино, сыр. Свежий кирпич хлеба тетя Маруся выронила из рук на пороге, когда убегала. Так что подруги выпили, закусили и вышли во двор: проветриться. Про меня они вообще забыли. Ирочка была довольна, улыбалась, просила рассказать, как там маме живется в большом городе. Из каких тканей платья шьют. Сколько стоит отрез. Какой цвет в моде в столице. В благостном настроении они вышли из дома, чтобы посидеть во дворе.

Во дворе негде было не то что присесть, но и встать. Его заполонили женщины в черных платках и платьях. Что-то бурно обсуждали, некоторые плакали. За главную выступала тетя Маруся.

Когда мама с Ирочкой вышли на порог дома, соседки резко замолчали. Тетя Маруся закричала.

– А что случилось? – радостно и уже пьяно спросила Ирочка.

В этот момент во двор влетела бабушка, которую тетя Маруся вызвала из редакции. Такая трагедия – Ирочка-горбатая умерла, а Ольга мерки на гроб снимает.

– Твою ж мать! – выругалась моя бабушка.

– Привет, – поздоровалась мама. – А что случилось?

Услышав бабушкин голос, я выскочила из дома и кинулась к ней, чтобы спрятаться за ее спиной.

– Господи, и ты здесь. – Бабушка чуть сознания не лишилась.

Я жалась к бабушкиной спине, она пыталась повернуться ко мне лицом, но я не давала – за спиной мне было спокойнее.

– Ольга, мы сейчас на Терек пойдем, и я лично прослежу, чтобы ты уже наконец в него прыгнула. Три раза я тебя спасала, но сил моих больше нет. Зачем ты ребенка с собой потащила? Посмотри, как ты ее напугала! – закричала бабушка.