Андрей Шляхов - Ювелирная работа

Игра определенно стоила свеч. Когда Алекс представлял себя профессором или Большой Шишкой из департамента здравоохранения, то тоска ненадолго отступала, чтобы навалиться вновь после осознания того, какая огромная пропасть отделяет его от профессорства или начальничества. Все упирается в полезные связи, а для того, чтобы их завести, нужно вращаться в кругах, куда без связей не попадешь. Замкнутый круг!

В общество кардиологов Алекс вступил, благо для этого не нужно было сдавать экзамены, но первое же заседание, на котором он побывал, сильно разочаровало. Члены общества делились на две группы — белую и черную кость, и обе эти группы существовали обособленно друг от друга. Элита держалась вместе, сидела в первых рядах, позволяла себе отпускать замечания с места во время выступлений и смотрела на плебеев свысока. Все попытки налаживания контактов, предпринятые Алексом, наталкивались на непрошибаемую стену вежливого безразличия. А с рядовыми кардиологами больниц и поликлиник знакомиться не было смысла — какой от них прок? Ну, разве что пациентов к кому-то направлять за комиссионные… Однако и плебеи тоже важничали и задирали нос перед чужаком. Короче говоря, недружелюбная была публика. Алекс совсем не так представлял себе врачебные тусовки. Три обеда с отцом легче было выдержать, чем одно такое заседание. Алекс решил, что на все заседания он ходить не станет, но иногда все же будет появляться, чтобы примелькаться немного.

Поначалу Алексу понравилась медсестра Тамара — толковая и быстрая, но на третьем часу знакомства позитивное впечатление сменилось отрицательным. Немного освоившись, Тамара начала делать Алексу намеки насчет того-этого, причем настойчиво и в очень откровенной форме. Алекс не был ханжой, но он никогда не думал, что в первый же день работы медсестра может сказать врачу: «Вы меня, Александр Николаевич, так вдохновляете, что аж по ногам течет!». Романов с медсестрами Алекс заводить не собирался, да и Тамара нисколько его не вдохновляла, ни своим прыщавым лицом, ни плоско-прямоугольной фигурой. Игнорирование намеков не останавливало Тамару, а, напротив, распаляло еще сильнее. К концу первого совместного приема дело дошло до телесного контакта. Сначала Тамара погладила Алекса по руке, а затем Алекс ощутил прикосновение ее ступни к своему колену.

Вот что прикажете делать в такой ситуации? Идти к заведующей и требовать другую медсестру? Ага, разбежался, так тебе ее и дадут! Сестры же закреплены за определенными участками и их тоже не хватает. Опять же — заведующая обязательно поинтересуется причиной. Что говорить? «Она пытается меня соблазнить?». Засмеют, а вот хуже этого ничего быть не может. Придется продолжать работать с Тамарой, которая после этого будет глядеть на Алекса не ласковой телочкой, а волком. И начнет всячески пакостить, а этого Алекс никак допустить не мог. Для успешной работы ему была нужна медсестра-друг, которая и подскажет, и поддержит, и не выдаст, если что. С другой стороны, такая активно-озабоченная особа обидится на Алекса и без хождения к заведующей, если он продолжит игнорировать ее намеки. С третьей стороны — если, скрепя сердце, пойдешь ей навстречу, из этого тоже ничего хорошего не выйдет… Ну прямо хоть вали в другую поликлинику. Но валить Алексу не хотелось. Убегают от трудностей слабые люди, сильные их преодолевают. Алекс пораскинул мозгами и нашел замечательное решение проблемы.

— Тамара, закройте, пожалуйста, дверь на ключ, — попросил он после ухода последнего пациента.

Тамара победительно улыбнулась и пошла к двери, старательно виляя на ходу своими невыразительными бедрами. Когда она обернулась, чтобы идти назад, халат ее оказался расстегнутым и три верхние пуговицы на блузке тоже были расстегнуты.

— Присядьте, пожалуйста, сюда, — чувствуя, что Тамара намеревается усесться к нему на колени, Алекс указал рукой на стул для пациентов, приставленный к его столу боком.

Тамара слегка нахмурилась, но все же села на стул и выжидательно уставилась на Алекса, поигрывая бровями и хищно раздувая ноздри.

— Вы меня тоже очень вдохновляете, — «признался» Алекс. — Вы такая замечательная, что просто дух захватывает…

Тамара перестала хмуриться, расплылась в улыбке и расстегнула еще одну пуговицу на блузке. Алекс подумал, что с минус вторым размером не стоит начинать соблазнение с демонстрации бюста, точнее — его полного отсутствия.

— Но, к сожалению, я не могу ответить вам взаимностью, — продолжал Алекс. — В позапрошлом году я пережил ужасную трагедию. На моих глазах погибла вся моя семья и сам я чуть не погиб…

Тамара кивнула, давая понять, что она в курсе. Неудивительно — новости в небольших коллективах разносятся мгновенно.

— Я получил сотрясение мозга и перелом носа, долго восстанавливался, — проникновенно говорил Алекс, глядя в большие карие глаза Тамары, — память вернулась, кости срослись, ночами стал спать спокойно, а вот с потенцией у меня проблемы. Но это — строго между нами, умоляю.

— Конечно, конечно, — заверила Тамара.

Взгляд ее из прельстительного превратился в сочувственный и погладила она Алекса по руке уже не призывно, а утешающе.

«Сработало!», обрадовался Алекс и закрепил успех, рассказав о двух попытках самоубийства, которые он предпринимал после очередных постельных неудач.

— Я сейчас посещаю психотерапевта, он настроен оптимистично, но до тех пор, пока я не смогу проработать свою травму до конца, мне не то, что пробовать, мне эротические журналы рассматривать нельзя, потому что любые мысли о сексе только ухудшают дело, — вдохновенно заливал Алекс, подражая героям сериалов. — Происходит эффект наложения, новая травма накладывается на старую и загоняет ее еще глубже…

Если Тамара и собиралась предложить Алексу женскую помощь в преодолении неудач, то после таких слов ей оставалось только отступить, что она и сделала. Встала, застегнула блузку, застегнула халат, села на свое место и сказала серьезно, без каких-либо намеков на заигрывание.

— Все будет хорошо, Александр Николаевич, не убивайтесь вы так и не предпринимайте больше попыток. В конце концов, можно поставить протез. У меня был один кадр с протезом… Ой, прошу прощения.

— Я знаю про протезы, — вздохнул Алекс, внутренне содрогаясь от смеха, — но хочется ведь, чтобы все было бы естественно. Для меня это очень важно.

— Понимаю, — кивнула Тамара и заверила: — Все будет хорошо, Александр Николаевич. А насчет меня не беспокойтесь. Я — могила.

Разумеется, эта «могила» в тот же самый день растрепала всей поликлинике о печальных обстоятельствах доктора Бушмакина. Дамы, игриво стрелявшие в Алекса глазами во время его знакомства с коллективом, разом утратили к нему женский интерес. И слава Богу — так спокойнее. Женщин тоже можно понять, ведь в поликлинике, кроме Алекса, работало всего двое мужчин — уролог Сопов и хирург Бакланов. Тамара уже успела пожаловаться Алексу на то, что оба они не котируются как мужчины. Сопова кроме водки ничего не интересует, а Бакланова интересуют мужики, причем не какие-нибудь нежные юноши, а брутальные амбалы. «Хорошая компашка подобралась, — усмехался про себя Алекс, — алкаш, гей и импотент».