Ольга Карпович - Сердечные истории [сборник litres]

Кофе был вкусный, купленный еще до карантина в маленьком магазинчике, который Лена обожала и часто забегала туда после работы. Там продавались чаи с запахами жасмина и зеленого кактуса, кофе с привкусом бельгийских вафель или французского шоколада и изумительные маленькие конфетки, тающие на языке. Лена хвалила себя, что перед началом самоизоляции, примерно представляя, как все будет, сделала большой запас любимых лакомств и напитков. Теперь эта хомячья кладка спасала каждый день, напоминая о той нормальной жизни, что простиралась за пределами старой трешки в спальном районе. Где-то там остались веселые люди, с которыми можно сходить в кафе, и огромные книжные магазины с миллионом полок (смотри, читай, выбирай!), и лавочки на бульварах, и воскресные спектакли… Та жизнь, которую удавалось вести и неизвестно, когда еще удастся.

Лена глубоко вздохнула, отпила глоток кофе (сегодня – «Сливочная помадка»!) и тряхнула головой, прогоняя хандру. Нечего сопли распускать, ситуация от этого не изменится. Пока тихо, нужно готовить завтрак и работать, а там посмотрим.

Она быстро составила посуду в посудомойку, вытерла стол, проверила, что есть из продуктов в холодильнике. На пару дней хватит – а это значит, что доставку нужно заказывать уже сегодня. Курьеры перегружены, поэтому не факт, что привезут в тот день, когда тебе хочется. Эх, поздно спохватилась…

Работу тоже никто не отменял. Лена быстро соорудила себе многоэтажный бутерброд, со стоном откусила от него кусок и, жуя, взялась за разгребание рутины. Подчиненные писали вопросы в общий чат, нужно было разобраться, где сгинула партия утюгов, и зарядить кого-нибудь, кто сегодня на складе, сверить наличие товаров с интернет-магазином. Периодически Лена прислушивалась к происходящему в квартире, однако там стояла тишина. Неужели повезет и хотя бы полдня удастся проработать спокойно…

Звонок в дверь раздался часа через два. Лена аж подпрыгнула. Она лихорадочно перебрала в уме тех, кто мог к ней заглянуть: курьерской доставки на сегодня не ожидалось, друзья все сидят в самоизоляции, а у соседки ключи. И соседка непременно позвонила бы по телефону, прежде чем прийти, она знает, что нельзя так вламываться. Свидетелей Иеговы и продавцов пылесосов «Кирби» удачно разметал коронавирус, а значит… Плюнув на предположения и мысленно ругая нежданных гостей на чем свет стоит, Лена побежала открывать. Не дай бог, продолжат трезвонить.

В глазок был виден мужчина в добротной кожаной куртке, джинсах, медицинской маске и перчатках; под мышкой он держал толстую папку. Прежде чем визитер успел снова нажать на кнопку звонка, Лена распахнула дверь.

– Вы что, сдурели?! Зачем вы приехали? Откуда узнали мой адрес?

– Елена Павловна, – произнес незваный гость голосом занудного Игнатьева, – я привез акты на подпись. Это больше нельзя откладывать. Ваш адрес мне дал шеф.

Лена судорожно оглянулась назад. Ей показалось, или из комнаты донеслись какие-то звуки? Нет, нет, ведь так хорошо день начинался!

– Егор! – прошипела она. – Вы совсем с ума сошли?

– Елена Павловна, – завел Игнатьев, – я с начала самоизоляции сижу дома…

– Кто бы сомневался!..

– …И сейчас намерен соблюдать социальную дистанцию. Видите, я в перчатках, и руки дезинфицировал. А ехал на своей машине. Я максимально нас обезопасил, и я…

– Вы не уйдете? – тоскливо спросила Лена, прислушиваясь к происходящему за спиной – а там совершенно точно что-то происходило! – Вы же так просто не отвяжетесь, да?

Игнатьев покачал головой. Глаза над маской были упрямые и синие-синие. Лену всегда поражало: как такому человеку могла достаться приятная внешность и космические глаза?

– Ладно, входите, только быстро и тихо, – она отступила назад, пропуская Игнатьева к вартиру. – Проходите на кухню, я сейчас.

Если Егора и удивили ободранные обои в коридоре, покосившийся шкафчик и свисающая на коротком проводе лампочка, он никак этого не показал. Прошел следом за Леной на кухню и покорно остался сидеть там на стуле, пока она ходила в комнату.

Вернувшись, Лена плотно прикрыла за собой дверь (проклятые сквозняки) и велела Игнатьеву:

– Давайте сюда бумаги. Почему вы не предупредили меня, что приедете?

– Вы бы сказали мне не приезжать.

– Сказала бы. – Лена открыла папку. Актов накопилась целая гора. – Чтобы это было в первый и последний раз, Егор. Я не шучу. – Она бросила на него короткий взгляд и вдруг сжалилась: – Снимите маску, я верю, что вы не заразный.

– Работа должна делаться вовремя, – проговорил Игнатьев, оттягивая маску на подбородок. – И никакая паника этому не помеха.

– Я вижу, – саркастически заметила Лена, нашла на столе ручку и принялась просматривать и подписывать акты один за другим.

Повисла пауза. Лена ставила подпись, чайник добулькал и затих, на подоконник уныло капало, а Игнатьев втихаря оглядывался. Лена видела, как он медленно поворачивает голову то вправо, то влево, словно слон в зоопарке. Наверное, пытается соотнести образ всегда подтянутой, строгой начальницы с идеальной прической и в деловых костюмах с этим домом – коридором, где обои свисают со стен сухими бумажными языками, простенькой кухней, где мебель не менялась миллион лет, и странными запахами, которые не может перебить даже запах кофе.

Лена дошла уже до середины пачки и надеялась, что сейчас вот закончит, выставит Егора пинком под зад, и обойдется, но нет, не обошлось. Из комнаты донесся вой – нечто среднее между криком бобра и ржанием обиженной зебры. Игнатьев вздрогнул и чуть не свалился со стула.

– Э… это что?

– Сидите тут, – бросила Лена и быстро вышла из кухни. Игнатьев остался сидеть, вытягивая шею.

Лена вернулась через несколько минут, но дверь на сей раз оставила открытой – бесполезно уже закрываться. Наоборот, надо следить за ситуацией, а то мало ли…

– Ле-е-е-ена… – донесся шелестящий зов из комнаты, и Егор ошарашенно посмотрел в том направлении. – Ле-е-е…

– Не обращайте внимания, – вздохнула Лена и снова взялась за ручку. – Это не нашествие зомби, а всего лишь мой папа. Вы явились и его разбудили, – не удержалась она от шпильки – вполне справедливой, на ее взгляд. – А так спал бы до обеда и дал мне поработать.

Игнатьев молчал и вид имел пришибленный. Потом спросил осторожно:

– Он… болеет?

– У него деменция, – сказала Лена ожесточенно и положила ручку. – Слушайте, Егор, ну что вы, в самом деле! Вы думаете, я не хотела вас видеть потому, что мне так противно акты подписывать или я такая необязательная? Обычно мы решаем все вопросы на работе, а в том, что я вас к себе не звала, имелся определенный смысл. Понимаете?

– Почему вы просто не сказали? – тихо спросил Игнатьев.