Вильгельм Оствальд - Искусство цвета. Цветоведение: теория цветового пространства

Лишь в настоящее время, когда цвета образуют вполне упорядоченную группу трех измерений, можно приступить к разработке цветовой символики, подобно тому, как звуковая символика развилась в язык, и символика, формы на поверхности – в письменность.

Также и в данном случае форма значительно обогнала цвет, что прежде всего объясняется ее большей технической простотой. Обозначения разных по форме можно создать гораздо легче и быстрей, чем обозначения различных по цвету; первые можно также и легче и быстрее отличить и заучить. Таким образом, и здесь, как всегда, средства производства человечества развивались со скоростью, сообразной не с их логической простой, но с их технической осуществимостью и удобством.

Мы находимся поэтому только в начале развития, позднейший рост которого сейчас и предвидеть нельзя; благодаря же запоздалому началу этого развития мы имеем возможность, а вместе с тем и обязанность в начале же выяснить себе самое основное, прежде чем приступить к практическому применению.

Исходным пунктом будет, конечно, расположение самых цветов и их определение при помощи цветовых норм и цветовых знаков. Это расположение трехмерно, и содержит, с одной стороны, незамыкающиеся или прямолинейные ряды, с другой стороны, замкнутые ряды или круги. Поэтому прежде всего встает вопрос, совпадают ли те или другие свойства их с соответствующим свойствам представляющих их групп обозначений и уже, в связи с этим, можно бывает сделать тот или другой выбор. При этом не надо забывать, что равнозначные круги можно вырезать и применять как прямолинейные. Это замечание имеет в виду то, что из троякого различия всякого цвета самым обычным для нас является различие по цветовому тону, так что его стремятся применять также и там, где замкнутый характер цветового крута несомненен.

В геологических картах, например, возраст горных пород гораздо охотнее будут обозначать различными цветовыми тонами, чем при помощи различных ступеней светло-темной шкалы, или теневого ряда. Также можно различать без всякого колебания от восьми до двенадцати цветовых тонов, но гораздо труднее различать больше четырех или пяти теневых ступеней.

Отсюда мы и заключаем, что раньше всего мы будем иметь дело, главным образом, с различиями цветового тона. Мы выставляем здесь следующее требование, которое и до сих пор ставили, совершенно инстинктивно, не сознавая его основоположного значения: употребляемые вместе хроматические цвета нужно всегда брать из одного и того же равнозначного круга.

Сюда прибавляется еще и второе правило: если данная группа образует натуральный ряд, то необходимо ее представлять рядом цветовых тонов, расположенных в собственном их порядке, начиная с желтого цвета.

Оба эти правила требуют ясности относительно того, сколько цветов из цветового круга надо брать для целей символики.

Если речь идет о группах с грубым делением на 4, то следует применять 4 первичных цвета: желтый, красный, ультрамариновый синий и морской зеленый, различаемость которых находится вне сомнений. То же самое можно оказать и о 8 главных цветах. Представителем их обычно бывает второй цвет каждого тона, т. е. второй желтый, второй оранжевый и т. д. Единственным затруднительным местом является ступень ледяной синий – морской зеленый; оба цвета при искусственном желтом свете сходны между собой так, что умение различать их с первого же взгляда требует некоторого навыка. Поэтому и следует избегать одновременного применения обоих этих цветов. При исключении одного цвета, мы остаемся с семью членами группы. Если это нежелательно, то можно вместо второго морского зеленого 79 взять третий 83, который и при свете лампы легко отличается как от второго ледяного синего, так и от второго лиственного зеленого.

В настоящее время дальше 8 цветовых тонов, пожалуй, и не пойдешь. Ни промышленность, изготовляющая печатные краски, не настолько развита, чтобы с уверенностью воспроизводить 24 цвета цветового круга, ни потребитель не развит настолько, чтобы их ясно различать. Грядущее поколение будет иметь дело уже с другими возможностями; сейчас же мы вынуждены ограничиваться этим. Можно было бы еще поставить вопрос о двенадцатиступенном круге. Так как его наименование не совсем просто (как, например, 1 желтый, 3 желтый, 2 оранжевый, 1 красный, 3 красный, 2 фиолетовый и т. д.), то я не рекомендовал бы пользоваться им.

Будущее покажет, какой круг следует применять в практике. Здесь необходимо лишь указать, что цвета не должны быть слишком глубокими, так как в большинстве случаев буквы, линии и т. д. должны быть на цветной поверхности видны. Так как в дальнейшем, прежде всего, у нас будет идти речь только о светло-чистых цветах, то выбор падает на ia , как на самый глубокий круг, который может иметь практическое применение. Затем идет круг ea, если мы желаем иметь светлые цвета. Необходимо пропустить ga и пойти на две ступени дальше, до ea, для того, чтобы можно было без труда отличать светлые цвета от полных цветов. Меньше всего можно рекомендовать круги ga и са, так как цвет са слишком бледен и не дает возможности легко различать цветовые тона.

Обозначение этих цветов принимает поэтому очень простой вид. Цвета ia получают свое название без всяких добавлений; оранжевый означает 17 ia. Цвета еа получают приставку «светло». Светло-синий, таким образом, будет 54 еа.

Если этих 16 цветов не достаточно, то можно еще взять в помощь и тусклый ряд. К вышеназванным больше всего подходит gc. Названия этих цветов получают приставку «тускло». Таким образом, получаются 24 цвета, различимых с первого же взгляда. Отсюда видно, как обогащаешься благодаря упорядочению материала.

Различные другие возможности применения цветов не трудно себе представить, так как с любой группой предметов, какого бы они ни были рода, можно связать цвета. В особенности необходимо указать на применение цвета, как средства для запоминания, при обучении в школе. Директор школы в Хемнице, г. Крауссе, ставил на этот счет опыты, которые дают возможность ожидать ценных результатов.

Для того чтобы применить краски для целей символики, нам необходимо средство, посредством которого можно было бы уверенно и легко наносить их на поверхность; нахождение такого средства столь же важно, как и усовершенствование чернил, перьев, карандашей и т. д. важно для писания; я напомню только о технических успехах, обязанных пишущей машине и фонографу.

Здесь перед нами две возможности: цветные карандаши и водяные туши.